100 магнитоальбомов советского рока

Некоторое время "Почтальоны" находились на перепутье. В подобной ситуации как нельзя более кстати группа получила предложение сочинить и записать музыку к спектаклю по мотивам "Алисы в стране чудес" Льюиса Кэрролла. Надо отметить, что традиция сочинения музыки для театральных спектаклей поп- и рок-составами уже имела в Латвии определенное развитие. Те же "Сиполи" Мартыньша Брауна подготовили театральный саундтрек к "Маугли", а различные проекты Иманта Калныньша исполняли музыку сразу к нескольким постановкам подобного рода. Признанные местными властями "Эолика" и "Ливы" проделывали то же самое на официальной сцене. Плодовитого Паулса в данном контексте можно и не упоминать. 

Что же касается "Почтальонов", то они впервые в своей пятилетней практике столкнулись с крупными формами. Идея поработать с театральной музыкой принадлежала режиссеру Народного театра Андрису Зейботсу, который перевел в самиздате тексты Кэрролла на латышский. Заданный день премьеры "Алисы в стране чудес" оказался для "Почтальонов" маяком в их последующих трудах. Осознав, что их ожидает достаточно объемная работа, которая потребует много времени и энергии, музыканты решили, что именно она и должна стать основой их очередного альбома. 

На этот раз почти вся музыка была создана в процессе записи, которая началась в декабре 1983 года в доме культуры "Октобрис", в котором Хардий Лединьш руководил прогрессивнейшей дискотекой Риги. В "Октобрисе" работали пару месяцев, пока Баушкениекс не сломал ногу, и запись пришлось прекратить, а одолженные инструменты - вернуть. Весной сессия возобновилась в квартире родителей Баушкениекса, где в весьма расслабленной атмосфере продолжалась до июня. Об известном прогрессе материально-технической базы "Почтальонов" свидетельствует то, что в качестве записывающего магнитофона вместо "Ростова" использовался "Олимп". 

В реализации задуманного немалую роль сыграла тогдашняя трансформация состава. Из армии вернулся Андрис Калныньш, а вместо него школу мужества проходил барабанщик Илгвар Ришкис. Но так как среди музыкантов уже возникло истинное братство, новый альбом было решено создавать, не привлекая другого барабанщика. Возможно, поэтому в большинстве случаев функции ритма доверялись советскому барабанному компьютеру Estradina. И в звучании других инструментов была продолжена тенденция электронизации - кажется, "Алиса" является наиболее синтетическим из всех альбомов "Желтых почтальонов". Гитара здесь вступает только местами, поскольку ее сигнал в аскетичных условиях студии было весьма трудно обработать. Во всяком случае, сделать это было гораздо сложнее, чем зафиксировать несложные тембры синтезаторов. По этой же причине "Почтальоны" в "Алисе" с характерной для них легкостью почти полностью отказались от бас-гитары. 

...Первая композиция "Джаббервоки" начинается намеренно непривлекательным "микрофонным" саундом, который через мгновение сменяется прямым сигналом инструментов, как бы сигнализируя, что "Почтальоны" все еще готовы расшатывать представление о себе. Маршевый ритм и истошный вокал - ничего общего с предыдущими работами, ни малейшего намека ни на реггей, ни на новую волну. 

В "Песне мышки" снова одерживает победу неувядающая любовь "Почтальонов" к парадоксам: и драматическое введение, и пение Виестура Славы гораздо больше ассоциируются с образом хищного кота, а не с маленьким трясущимся мышонком. Это действительно кот, но кот в видении мыши. Ритмический рисунок в очередной раз ни на что не похож, а лунная мелодия клавиш достоверно отражает меланхоличную специфику прибалтийского характера. Очередной медитативный попшедевр. 

Одно из ярчайших и наиболее образных мгновений альбома - "Вечерний суп" в исполнении дуэта Баушкениекса и клавишника Зигмунда Стрейкиса. Композиция начинается с необычайно изящного инструментального вступления и обворожительного пения черепахи о варке в суповом котле. Темпоритм напрямую связан со скоростью передвижения черепахи, а одна из вокальных линий символизирует закипающую воду. Много лет спустя, не без влияния значительной дозы алкоголя, играя "Вечерний суп" на одном из концертов, Баушкениекс говорил, что пережил в его финальной части самый настоящий музыкальный экстаз, и это совсем не кажется удивительным. 

После инструментального "Волнового вальса" следует "Трепещи, трепещи, летучая мышь", в которой выделяется оперный вокал Эдите Баушкениеце. Свежий и неожиданный, он волшебным образом расширяет своеобразную ауру "Почтальонов". 

В "Кадрили омаров" группа продолжила свои опыты с закольцовкой ленты и монтажом, которые еще в период "Болдерайской железной дороги" стали основой технологии записи "Почтальонов". Подобно Beatles, которые получили конечную версию "Strawberry Fields", склеив два варианта записи, "Почтальоны" создавали свои песни в студии именно так - к записанному ранее куплету подклеивали припев, зафиксированный позже. О том, чтобы за один раз все сыграть да еще и спеть как следует, не было и речи. 

Расчеты при склейке производились следующим образом: "Скорость магнитофона 19 см/с. Вычисляем, какова длина такта в песне... Первый удар - 1/16, надо отрезать ленту длиной 2,05 см. Потом три удара в 1/4 такта -каждый из них получается в длину 8,2 см". В безысходно-мрачноватой электронной психоделике "Кадрили омаров" "Почтальоны" достигли пика в экспериментах со склеиванием ленты, смонтировав конечный результат из 45-минутного исходного материала. 

Завершавшая альбом "Погонщица воздушного шара" была затребована сценической драматургией спектакля. В сценической версии "Алисы" она, так же как и еще пара пародий, только пелась, а на альбоме слышна ее инструментальная версия. "Погонщица" является стилизованной в духе немецкого Тrio пародией на тему Раймонда Паулса "Та, кто мотает клубок". Спустя десять лет подобные мелодии охотно включали в саундтреки к своим фильмам прогрессивно мыслящие кинорежиссеры типа Вендерса, Линча или Тарантино. 

...В процессе записи музыкантам одно время даже казалось, что материала хватит на двойник. В итоге все завершилось традиционными 45-ю минутами, но позже на основе остатков "Алисы" был создан следующий опус "Всегда тихо". Возможно, именно функциональный музыкально-драматический характер работы определил и настроение и образность "Алисы". В отличие от предыдущих альбомов в нем почти нет ярко выраженных хитов, зато он воспринимается как выдержанное в едином духе концептуальное произведение - сонное, тягучее и сентиментально-осеннее. В своем роде - закат Европы в интерпретации рижских неоромантиков. Это уже музыка не для танцев, а для слушания, и несомненно, что без этого опыта Почтальоны не смогли бы создать свои последующие шедевры - насыщенные рефлексией альбомы "Всегда тихо" и "Депрессивный город".

В 87-м году "Почтальоны" вместе с "Машиной времени" успешно выступили в Польше на фестивале альтернативной музыки Carrot-87. Параллельно музыканты группы продолжали принимать участие в побочных или сольных проектах - начиная от "Мастерской по реставрации небывалых ощущений" и заканчивая опусами Ингуса Баушкениекса, которые впоследствии вышли на компакт-дисках. В конце 80-х в Германии силами прибалтийских эмигрантов была издана пластинка латышской рок-музыки "Vel Ir Laiks" ("Есть еще время"), в которую вошли несколько композиций "Почтальонов". В самой же Латвии компиляция хитов группы увидела свет в середине 90-х - на кассетах, изданных ограниченным тиражом. 

Здесь можно добавить, что, вопреки приведенному в самом начале главы высказыванию Мартыньша Брауна, латвийские эксперты от культуры и сам маэстро Раймонд Паулс к проявлениям "дилетантской гениальности" "Почтальонов" всегда относились с нескрываемо ироничным высокомерием, упоминая их в прессе лишь в качестве примера упадка латышской музыки. Это очередное свидетельство непреодолимой пропасти между официальной и неофициальной культурой того времени лишний раз укрепляло убежденность и веру в себя "Желтых почтальонов". Веру, плоды которой становились все слаще с каждой новой работой группы. Во всех последующих альбомах они из двух разновидностей музыки - которая вопит и которая рыдает - выбирали третью - которая шепчет.