29 отравленных принцев

— Здравствуйте, — сказал он, — а я снова к вам.

— Что случилось? — Лицо Авроры изменилось, побледнело. Колосову показалось — перед ним совсем другая женщина. Та, что только что возилась с детьми, вдруг пропала. А появилась иная, в глазах которой лишь ожидание и страх.

— Ничего плохого, — ответил Колосов, — просто снова необходимо с вами поговорить, Аврора.

— Это надолго? А то я спешу. Мне надо скоро ехать, я насчет квартиры договорилась. — Аврора подталкивала упиравшихся детей к подъезду. — Постойте, а вы в машинах что-нибудь понимаете?

— Это смотря в каких.

— Вон, вон машина, — сыновья Авроры наперебой начали показывать в сторону охраняемой стоянки у соседнего дома. — Ма, ты нас покатаешь?

— Покатаю, но не сегодня. И прекратите тыкать пальцами во все стороны. Это неприлично. И потом, надо было сначала с дядей поздороваться. У меня «Тойота Королла», — сказала Аврора Колбсову, — там какая-то дрянь с колесом.

Они пошли к стоянке, Аврора показала охраннику карточку и подвела детей и Никиту к фиолетовой запыленной «Королле» — не новой, но очень приличной на вид.

— Вы хорошо водите? — поинтересовался Колосов, осматривая правое переднее колесо.

— Не очень, сама езжу редко. — Аврора наклонилась, уперев руки в колени. — Ну что там?

— Колесо спустило. Возможно, прокол, надо в шиномонтаж отдать. А запаска есть? Давайте поменяем.

Она открыла багажник, Колосов достал домкрат и запаску.

— Неудобно обременять вас, — Аврора смутилась.

— Пустяки. Сейчас все сделаем. А я вчера с вашим бывшим мужем общался. Поэтому и приехал — как обещал.

— Ну-ка, быстро давайте за руль, — Аврора сразу подтолкнула детей в салон, — кто будет главный пилот, а кто штурман?

— Я, я буду главный пилот, — старший оттолкнул младшего.

— Нет, я хочу рулить! — Малыш, сопя и хныкая, начал' втискиваться вслед за братом на водительское сиденье. — Мама, ну скажи ему, я хочу тоже…

— Я буду тут пилотом. А за это ты дома по видику будешь свою «Белоснежку» смотреть, — старший тоже сопел и не сдавался.

— Не хочу я «Белоснежку», — хныкал маленький, — она умерла. Ей яблочко отравленное дали…

— Ну-ка тихо! А ты уступи брату. Ты же старший, — велела Аврора сыну. Тот нехотя переполз на соседнее сиденье, уступая младшему руль, показал ему язык и пропел: «Белоснежку отравили… свет мой, зеркальце, скажи…»

Младший, чтобы заглушить его ехидство, начал оглушительно бибикать.

Колосов приподнял машину домкратом и начал снимать спущенное колесо.

— Ваш муж — крепкий орешек, — сказал он Авроре. Она молча смотрела на детей.

— Честно говоря, — продолжал Никита, — я бы советовал вам куда-нибудь на время уехать. Может, отдохнете где за рубежом. Попутешествуете…

— Я не могу никуда уехать, — Аврора наклонилась, помогая откатить спущенное колесо в сторону, — с квартирой надо устраиваться, а потом, у меня сын болел — только выздоровел, вот первый раз за эти дни гуляем. До сих пор на прогревание в поликлинику его возим… Я не могу уехать — мама со всем этим одна не справится. А почему вы это мне говорите? Именно сейчас? — Она тревожно смотрела на Колосова. — Вы что-то узнали от моего мужа?

— Нет. Но, видите ли… Я не хочу вас пугать. — Никита колебался: говорить или не говорить ей? И потом решил — была не была! — У нас появился свидетель, который утверждает, что на том ужине в «Аль-Магрибе» отравить хотели не Максима Студнева, а вас.

— Кто это говорит?

Колосов смотрел на нее — снова разительная перемена в этом так хорошо знакомом по фотографиям и экрану лице, в чертах его только страх и… и еще что-то гораздо сильнее простого страха.

— Я не могу назвать вам имя свидетеля, — ответил он, — мы тщательно проверяем его показания. Эту версию.

— Что там проверять? Я чувствовала… Я это знала, — Аврора стиснула кулаки, — я с самого начала чувствовала, что… Мне страшно. А как же… Макс? А Петя как же — Петя Мохов? Он-то при чем? Почему убили его?!

— Мы это выясняем.

— Вы слишком долго выясняете. — Голос ее звучал враждебно и глухо. — А почему… почему вы его не арестовали?

— Кого? — спросил Никита.

— Моего мужа! — Ее глаза сверкали. — Вы что же, просто поговорили с ним вчера и оставили его в покое?

— Мы его не оставили в покое, — ответил Колосов, — арестовать его мы не можем. Пока… А вам надо тоже успокоиться. Во-первых, потому что здесь ваши дети смотрят на вас. А во-вторых, в таком состоянии за руль садиться нельзя.

— У вас сигареты есть? — спросила Аврора.

— Возьмите у меня в кармане, там и зажигалка. У меня руки в смазке. — Колосов завинчивал гайки на поставленной запаске.

Аврора «обыскала» его, закурила.

— У меня к вам есть один вопрос. Пожалуйста, вспомните, утром в субботу после того ужина в ресторане вам кто-нибудь звонил? — спросил Никита.

— Что? — Она курила, явно думая о чем-то своем. — Я не знаю, не помню.

— Вспомните. Это важно.

— Мне многие звонят.

— И все же, утром в ту субботу? Может быть, вас кто-то разбудил по телефону?

— Кажется, мне звонили… с телевидения насчет рекламы, нет, это было в другой день, не помню. — Аврора говорила нервно. — Звонили из какой-то газеты. Господи, мне все время телефон обривают какие-то кретины!

Никита ждал, но она больше не добавила ничего.

— Ну вот вам и новое колесо — он поднялся, вытирая руки. — Без запаски ездить рискованно. Вы далеко собрались?

— Недалеко, насчет квартиры, — Аврора тяжело вздохнула, — надо что-то решать в конце концов. Лето проходит.

— Вчера во время допроса мы касались разных тем, — сказал Колосов. — Я заметил, что ваш муж особенно болезненно и агрессивно реагирует на ваши денежные и имущественные притязания к нему.

— Мне ничего от него не надо. Я прекращаю все, отзываю иск.

—Ваш муж утверждает, что у вас есть свои средства, вложенные в ресторан «Аль-Магриб», — продолжал Никита, наблюдая за ее реакцией.

— Это не его дело, — отрезала Аврора, — я бога благодарю, что в свое время послушала своих друзей, а не его. Не то вообще сейчас оказалась бы с детьми на улице.