А этот пусть живет

Тут из джипа вышла Аля и эдак сексуально потянулась, максимально открыв при этом свои модельные ноги.

– Что случилось, офицер?
– томно спросила она.

Гаишник прямо-таки вылупился на ее нижние конечности.

– Подождите минуточку!
– Он развернулся и почти вприпрыжку ринулся в свою будку.

– Что это он?
– посмотрела ему вслед девушка.

– Никак инспектор подарок тебе решил вручить, как самой красивой задержанной. Мисс Минское шоссе, так сказать.

Ироническое предположение Вадима имело под собой некоторое основание, поскольку капитан возвращался, что-то держа в руке. При ближайшем рассмотрении оказалось - упаковку колготок с некоей красоткой на этикетке, натягивающей эти самые колготки на свои неестественно стройные и длинные ноги.

– Жене купил, - скупо пояснил он и стал переводить взгляд с изображенной на этикетке фотомодели на Алю и обратно. Наконец инспектор потрясенно выдохнул: - Неужели это вы?

– Ну да, колготки "Селена", - небрежно бросила девушка.
– Я рекламирую этот продукт.

– О! Никогда в жизни не видел живую модель! Поставьте, пожалуйста, автограф.
– Он протянул Але упаковку колготок и стал дрожащими руками вытаскивать из нагрудного кармана гелиевую ручку.

– Вот они, угонщики!
– вдруг раздалось рядом с ними. То был Куцый, который ехал в попутной машине и заметил на обочине шоссе свой джип. Мерси, что задержал их, командир. С меня причитается.
– Он по-свойски похлопал капитана по плечу.

Тот недовольно сморщился:

– Кто вы такой? Ваши документы!

– Моя это тачка, моя! И документы мои все в ней, если эти двое их куда-нибудь не запердолили!

Аля, узнав того человека, в машине которого увидела труп, с трепетом посмотрела на авто, где она только что находилась. Неужели то же самое? Но, будучи в постоянном смятении чувств - то от обиды, то от страха, то от азарта погони, - точно ответить на собственный вопрос девушка не смогла и заглянула через заднее боковое стекло в салон.

Увидев сначала зеленое одеяло с дурацким рисунком, а после и то, что в нем было завернуто, она стала медленно, хватая при этом пальцами корпус машины, сползать на землю.

– Ей плохо!
– заволновался больше всех остальных гаишник, подхватывая девушку на руки.
– Где у вас "аптечка"?
– обратился он одновременно к двум мужчинам.

– В салоне, где и положено, - важно, на правах хозяина, ответил Куцый.

Инспектор передал впавшую в бессознательное состояние Алю на руки бодибилдеру и полез в салон джипа. Выбрался он оттуда не сразу и без "аптечки".

– Так чья это все-таки машина?
– негромко спросил гаишник, пристально глядя на Куцего.

Тот мгновенно вспомнил о братане Ряхе и осознал, какую страшную глупость он в запарке совершил.

– Тачка - моя, а жмурик - ихний.
– Зам бригадира произнес это еще тише, чем капитан, и ткнул пальцем в сторону похитителей джипа.

Инспектор потянулся к кобуре, и Куцый немедленно стартанул в сторону лесополосы.

Сзади послышались выстрелы. У него имелся при себе пистолет, поскольку Гангут приказал взять оружие с собой, но он и не помышлял об ответной стрельбе и уже решил - как только скроется в лесу, избавится от ствола.

Однако первая же просвистевшая над его ухом пуля заставила Куцего остановиться - ему стало очень страшно, и он поднял руки вверх.

Едва началась пальба, Аля открыла глаза.

– Двигаться можешь?
– быстро спросил ее Вадим.

– Еще как!
– столь же быстро ответила модель, вполне осознав, что происходит и в какую историю они влипнут, если немедленно не унесут ноги.

Пользуясь всеобщей суматохой, парочка быстро покинула место событий, остановив попутную машину.

– А теперь куда?
– спросила она своего спутника самым нежным голосом: ведь это было настоящее романтическое путешествие!

– Надо найти "Феррари". Есть такое частное охранное предприятие "Центурион", там нам помогут.

11

Охранное предприятие "Центурион"

Эдуарду Самохину, детективу из "Центуриона", позвонил по внутреннему телефону директор этого охранного предприятия:

– Эдик, ты вчера не имел никаких дел с неким Гангутом?

Самохин поморщился. Встречу с балаковским бригадиром он провел в частном порядке, не оформив ее должным образом и не сдав полученные от Гангута деньги в кассу. То, что директор знает об этой сделке, - ужу неважная новость, а если выяснится, что Эдуард и гонорар прикарманил... В общем, по головке его не погладят.

Можно было, конечно, обделать это дельце и не на территории "Центуриона", но Эдурду важно было показать балаковцу, что за ним стоит мощная организация.

– Был у меня этот тип, попросил кое-что выяснить для него, - осторожно ответил он.

– И ты выяснил?

– Пообещал помочь...

– И помог?

Прессует его шеф. Если сказать "да", то и заработанные бабки придется выложить, и неприятностей по службе не избежать...

– Гангут сказал, что еще зайдет, - тонко ответил он.

– Почему я ничего об этом не знаю?
– строго спросил директор.

– Так клиент больше не приходил.

– Гангут из балаковских?

– Да.

– Зайдешь ко мне и все расскажешь о встрече с ним.

Самохин тяжко вздохнул:

– Сейчас?

После некоторого молчания в трубке - Чапай думает!
– директор произнес:

– Вот что, Эдик. Тут у меня в приемной посетитель сидит. Представился бандитской кличкой Огонек и сказал, что он из балаковских. Этот Огонек спрашивает у меня о детективе, который вчера будто бы дал некую информацию Гангуту. Насколько я понимаю - это ты. Теперь Гангут куда-то исчез. Огонек хочет его найти, для чего ему нужна информация, которую Гангут получил в "Центурионе". Мне совсем не хочется связываться с балаковцами, так что всю эту кашу расхлебывай сам, тем более что лично ты ее и заварил - со мной, во всяком случае, не проконсультировался.

Час от часу не легче!

– Так что же мне делать?
– растерялся Самохин.

– Я не знаю, что ты там наговорил Гангуту! Повторяю - сам все это расхлебывай. Огонька я посылаю к тебе.

Только что, каких-нибудь пару минут назад, Эдуард Самохин чувствовал себя в полном ажуре. Ему удалось виртуозно провернуть сложную комбинацию, связанную в первую очередь с Сашей Ликиной.

Все прошло не совсем так, как планировалось, и точку в этом деле еще предстояло поставить. Да гладко ведь никогда ничего не бывает. Но главное сделано.

И тут - на тебе! Куда-то исчез этот бандит Гангут, и его разыскивает не кто-нибудь, а главный палач балаковской группировки Огонек!

Дверь открылась без предварительного стука. Огонька он никогда не видел вживую, но ясно было, что это именно он стоял на пороге: в одной руке кейс, в другой - листок бумаги.

Заглянув в этот самый листок, бандит объявил:

– Мне нужен Самохин.

– Проходите, садитесь.
– Эдуард привстал и указал на стул возле своего стола, натянув на лицо приветливое выражение.
– Чем могу быть полезен?