Абонент временно недоступен

Туго сглотнув, я подняла на Питера глаза, безмолвно спрашивая: «и что это значит»? Предполагаемый жених не спешил переходить к главному, с упоением наблюдая за тем, как я нервно ёрзаю на стуле. В итоге, дойдя до крайней точки кипения, я не сдержалась и, всплеснув руками, воскликнула:

– Питер, я так долго этого ждала!

– Да, я тоже! – радостно подхватил Фицджеральд, а затем вдруг недоуменно тряхнул головой и быстро заморгал сизыми ресницами. – Постой, откуда ты узнала?

– Узнала что? – растерянно уточнила я.

Внезапно желудок скрутило. Пит ещё ничего не сказал в ответ, я уже чувствовала себя полной идиоткой!

– О том, что Мартин предложил мне стать партнером?

– Партнёром? – эхом повторила я, изо всех сил пытаясь сдержать фейспалм.

– Да! Представляешь?! Это огромный шаг вперёд! Теперь все изменится! Годы изнурительной работы, наконец, обрели смысл! – размахивая бокалом, одержимо тараторил Пит. – Ну же, детка, скажи, что ты гордишься мной!

– Очень горжусь, Питер, – отсутствующе промычала я, приложившись к шампанскому, но Фицджеральд тотчас выбросил вперёд руку, останавливая меня.

– Погоди, у меня есть тост!

Пришлось опустить бокал. И да, я была искренне рада за Питера, он действительно много работал, чтобы получить повышение, просто, как и сказала Саманта, меня пожирали изнутри неоправданные ожидания. Но ведь Пит не виноват в том, что я чего там себе напридумывала, к тому же коробочка из «Тиффани» всё ещё лежала на столе. Кто знает, что скрывалось под её крышкой…

– Итак, дорогая Эмма, я бы хотел сказать тебе спасибо. Все эти годы ты была рядом, верила в меня и поддерживала. Без тебя мне бы пришлось нелегко.

– Ой, перестань, ты всего добился сам…– самую малость поплыв от похвалы, улыбнулась я.

Питер на секунду задумался, но вскоре, к моему огромнейшему негодованию, согласно кивнул.

– Да, безусловно. И всё же, по случаю повышения, я приготовил тебе сюрприз.

Ткнув указательным пальцем в подарочный футляр, Пит пододвинул его ко мне и призывно кивнул.

Настал момент истины!

– Давай, открывай скорее, – нетерпеливо подначивал бойфренд.

Щемящее грудь волнение вернулось. Нерешительно протянув руку, я взяла подарок и, отщёлкнув крышку, замерла с перекошенным от удивления лицом. На атласной подушечке лежали серьги, безумно красивые, утончённые, кажется с брильянтами. Но…

– Нравится? – явно довольный собой, спросил Пит, не обращая внимание на моё замешательство.

– Да, – на автомате выдохнула я, потянувшись свободной рукой к мочке уха. – Вот только у меня уши не проколоты…

– Серьёзно? – потрясённо произнёс Фицджеральд, немного помолчал, подумал, и невозмутимо добавил, – значит, появился повод озадачиться данным вопросом.

Остаток вечера мы провели за разговорами о перспективах, новом уровне ответственности и заоблачных горизонтах, которые стали реальностью. Разумеется, в основном говорил Питер. Я же лениво пережёвывала морские гребешки, которые, к слову, ненавижу.

Когда подали десерт, в памяти всплыл разговор Фицджеральда с авиакомпанией и, чтобы снова не опростоволоситься, я спросила напрямую.

– Пит, пару дней назад ты подтверждал бронирование билетов по телефону.

– Да, лечу в Сиэтл на следующей неделе. Мартин хочет представить меня парочке крупных клиентов.

Хм, теперь понятно, зачем ему новый костюм. А я-то дурочка размечталась о совместном отпуске.

– Выходит, второй билет для Мартина?

– Нет, босс летит на частном самолёте. Когда он сказал о поездке, я ещё не знал про повышение и заказал билеты как обычно.

– Тогда кто летит с тобой?

– Кристина.

– Какая ещё Кристина? – не подумав выпалила я, тут же об этом пожалев.

Питер самодовольно ухмыльнулся.

– Столько лет прошло, а ты всё ревнуешь?

– Нет, просто интересуюсь – кисло парировала я. – Так что за Кристина?

– Ничего особенного, просто коллега. Мартин считает, что наличие женщины на переговорах поможет настроить клиентов на нужный нам лад.

Я неосознанно нахмурилась.

Питер окинул меня проницательным взглядом, расплываясь в обворожительной улыбке.

– Эмс, это просто деловая встреча. Ну, в самом деле, не тащить же мне в Сиэтл тебя…

Прозвучало как-то слишком язвительно. Естественно я завелась.

– А почему, собственно, нет? Колин всегда берёт Мишель на корпоративные ужины своей компании. А я за три года, что ты работаешь на Мартина, ни разу даже в офисе у тебя не была.

– Во-первых, я не Колин. А во-вторых он продаёт подгузники… – снисходительно заметил Пит.

– И что? – возмущённо поинтересовалась я.

Видимо осознав, что ходит по тонкому льду, Фицджеральд отставил бокал и поднял вверх руки, капитулируя.

– Ничего, милая. Ничего…

Мы немного помолчали, уставившись каждый в свою тарелку, но вскоре Питер снова заговорил. Дурацкая привычка, несмотря ни на что, оставлять последнее слово за собой!

– Эмс, пойми, в Сиэтле меня ждёт встреча с очень успешными и влиятельными людьми. От того, какое я произведу впечатление, напрямую зависит моя карьера и наше будущее. Я не могу облажаться и поставить под удар несколько лет усердного труда. Это не вечеринка супервайзеров, возомнивших себя топ-менеджерами, с жареными сосисками на костре и дешёвым пивом в пластиковых стаканчиках. Мы собираемся говорить о деньгах, об очень больших деньгах, и если Мартин считает, что с нами должна лететь его помощница, значит так нужно. К тому же, подумай хорошенько, что тебе там делать? Ты не любишь оперу, терпеть не можешь гольф, да и мыслишь совсем другими категориями.

«Мыслишь другими категориями» – эта фраза вгрызлась в мой мозг, как рыбная кость в горло.

Я не стала продолжать дискуссию, не видела смысла что-то доказывать и, уж тем более, не собиралась оправдываться, поэтому бросила все силы на поедание десерта.

Спустя полчаса мы вышли из ресторана. Пит, как ни в чём не бывало, предложил поехать к нему, но у меня не было никакого желания продолжать этот вечер и, сославшись на горящий дедлайн по новому проекту, я попросила поймать мне такси.

3

За окном мириадами разноцветных огней проносился вечерний Нью-Йорк. Время волшебного и невероятного превращения. Днём город напоминал озлобленный улей – сотни тысяч людей жужжали на разных языках колкости. Всюду недовольные лица, необоснованно агрессия и наэлектризованная суета, гудящая в воздухе терабайтами бессмысленной информации. Никакой кинематографической эстетики!

Я всегда считала, что мегаполисы, будь то «Большое Яблоко», Лос-Анджелес, Сеул, Лондон, Москва, незаслуженно романтизируют, по большей части те, кто бывал в них только проездом или вовсе не ступал на «землю обетованную». Вы скажите: больше возможностей! Я отвечу: огромная конкуренция. Вы скажите: обширный выбор развлечений! Я отвечу: море соблазнов, утягивающих на дно. Вы скажите: много людей, а значит потенциальных друзей. Я отвечу: и зашкаливающее количество подонков! Но самое главное, живя в многомиллионном Клондайке сомнительных перспектив, шансы прочувствовать на себе, что в действительности означает выражение: «одиночество в толпе», возрастают до невообразимых пределов. И, всё-таки, я любила Нью-Йорк. Особенно ночью.