Адептка второго плана

Не желая развивать тему, в которой я, мягко говоря, была не сильна, я поспешила увести разговор в другое русло.

– Ну у меня же она есть, – возразила я и тут же поправилась: – Вернее, была. И обязательно вернется, если мы будем действовать вместе…

– Во славу рода и во имя мести! – подхватила Вильда.

И у меня создалось ощущение, что это не просто слова, а то ли девиз, то ли план. Вот только когда решила уточнить, кому задумала учинить вендетту покойница, та притворилась натуральным трупом, затихнув, будто ее в урне и не было.

Мой вопрос так и остался без ответа. Так что миновала я фонтан в гордом молчании. Как и поднялась по мраморным ступеням. В холл вошла тоже в абсолютной тишине и, оглядевшись, решила пройтись по первому этажу, здраво рассудив, что кабинет ректора навряд ли находится в каморке под лестницей и должен быть где-то рядом, чтобы удобно было и на ковер провинившихся водить, и гостей встречать…

Но то ли глава академии был скромен, то ли его основательно так задолб… очень активно все любили, но, так или иначе, его местообитание обнаружилось только на втором этаже. Зато сразу с табличкой! «Ректор Трэвор Харрис» – гласили литеры.

И вот странность: выглядели они вовсе не как привычные мне буквы, но я отлично их разбирала.

Решив проверить, не заперто ли (а вдруг?), я надавила на ручку, и, на удивление, та поддалась. Я вошла в пустую приемную и увидела, что створка двери, у которой обычно привратниками сидят секрецерберы, приоткрыта, и через щель доносятся голоса:

– Вы по этому поводу хотели столь срочно встретиться со мной? – услышала я голос ректора.

– Да, сообщить вам лично, что с сегодняшнего дня и до особого приказа императора здесь будут присутствовать люди из службы безопасности.

– Как будто в этих стенах мало ваших тайных агентов. И это при том, что академия не подчиняется ни светской, ни духовной власти, – отозвался ректор. Меж слов я отчетливо услышала: «не учись здесь наследник трона, выгнал бы всех ваших шпионов поганой метлой».

Кажется, что-то такое уловил и собеседник лорда Трэвора.

– То были, как вы, лорд, правильно заметили, тайные агенты. А эти – явные, – недовольно отозвался скрипучий голос неизвестного. – К тому же дознаватели уверены, что в стенах академии для принца все еще существует угроза, несмотря на то что главная преступница поймана и казнена. Вчера на его высочество и Одри Хайрис напала стая тренворгов. Так что присутствие моих людей на вашей территории – это не просьба, а уведомление. Семеро офицеров прибудут через час. Разместите их и окажите всякое содействие в расследовании.

После этих слов раздались шаги. Я едва успела спрятаться под стол секретаря, как мимо него кто-то прошел. Захлопнулась дверь приемной. И почти тут же из кабинета ректора – неразборчивые слова. Что именно произнес Трэвор, я не поняла, зато интонацию человека, которого все достало, уловила отчетливо. А после, в наступившей тишине, различила скрип, с каким обычно отодвигают стул.

Что, глава академии собрался уходить? Ну уж нет!

Я выскочила из-под стола, как опытный охотник на ректоров из засады. Вовремя: Трэвор стоял на пороге своего кабинета. Увидев меня, лордейшество натурально зарычало:

– Кимерина Бросвир! Я ясно вам дал понять, чтобы вы…

– Ни ногой в академию без сопровождения родственников! Поэтому я пришла не одна! – перебила брюнета я, не давая тому и слова вставить, протараторила, грохая об стол урной с прахом: – Вот, я к вам со Смертью. – Кажется, после последней фразы ректора закоротило: его глаз дернулся, а после – и он весь целиком. Меня это не смутило, и я продолжила знакомство: – Это моя пра-… раз под сто бабушка. Вильда. Вы же не уточнили, какой именно мой родственник вам нужен.

– Никакого! И вас, Кимерина, здесь мне тоже не нужно ни в каком виде! Тем более у вас больше нет дара.

– Есть! – выпалила, обнаглев от страха, и тут ощутила, как через стенку урны, которую я все еще держала за бока, хоть та уже и стояла на столе, в мое запястье проникает холод. Он-то немного и остудил закипавшую во мне злость.

– Выгоревшие так быстро не восстанавливаются, – припечатал Трэвор.

– Императорский лекарь просто творит чудеса, – парировала я. – Так что я хочу вернуться и имею на это право!

– А я имею право отказаться от проблем в вашем лице, – не сдавался лордейшество.

– Не возьмете меня назад – их будет еще больше! – выдохнула и, припомнив, что принц ко мне благосклонен, пошла в атаку: – Я все расскажу его высочеству!

– Вы всего лишь подруга той, к кому Ричард проявляет симпатию. Не забывайтесь, – сухо напомнил ректор.

Я сглотнула.

Мысли лихорадочно заметались в голове, складываясь в пазл. Так, если злодейку, в смысле преступницу, казнили, главный герой у нас – принц, а его подруга – это та самая Одри, то моей Кимерине, выходит, отведена роль второго плана. Массовки, которой авторам никогда не жаль.

– Вы недооцениваете силу женской дружбы. – Сжав посильнее урну с прахом, я ощущала, что меня начинает потряхивать.

– Шантаж? – деловито уточнил лордейшество.

– Да, – честно ответила я и предупредила: – А дальше будут угрозы. На подкуп, извините, денег нет.

– Похоже, вы отлично знаете очередность дипломатического протокола, – хмыкнул Трэвор. – Значит, в курсе и того, что такое провальные переговоры.

Этой издевки я не выдержала. Ну и показала ректору, что такое настоящий провал. Магия, что рвалась из меня, жгла кончики пальцев, ударила враз. Да так, что разметала все вокруг. Треснули полки шкафов, вылетели стекла, а главное… Пол под ректором, который успел что-то колдануть и заслониться магическим щитом, провалился! Так что лордейшество едва не упал, успев отпрянуть в последний момент.

Все это длилось не больше секунды. Но последствия были как после мощнейшего взрыва. И я была его эпицентром. Целой осталась только урна, которую я продолжала держать. Стол, что был под ней, осыпался пеплом.

Ректор же, убрав щит, вдруг неверяще посмотрел на меня и, сглотнув, произнес:

– Что ж, похоже, по поводу вернувшейся магии вы не врали.

– Поверьте, в том, что готова на все, чтобы вернуться в академию, я тоже не лгу.

Меня смерили фирменным взглядом гробовщика, снимающего с будущего клиента ростовку для домовины.

На это я лишь покрепче обхватила урну с прахом и не отвела глаз. Повисло, точно самоубийца на суку, молчание. Противное. Тягостное. Выматывающее нервы. И вдруг ректор разорвал его, точно полоснув отточенным клинком по веревке, фразой:

– Кимерина, а вы точно хотите быть алхимиком? С таким потенциалом вам прямая дорога на боевой факультет.

Если я что-то понимала в фэнтези, меня только что витиевато послали туда, откуда я недавно выбралась – в усыпальницу. Только уже на постоянное место жительства. Какой из меня боевой маг? Зато свернуть шею на занятиях и сказать, что так и было – проще простого. Да я и драться-то не умею. Разве что придираться. К словам. Что я и сделала: