Адмирал Д. Н. Сенявин

Но свои военные планы Дмитрию Николаевичу пришлось изменить. Начинать крупные наступательные действия и вовлекать в них местное славянское население, не зная, оставит ли царь русскую эскадру в Адриатике, Сенявин не мог. Поэтому он на время отказался от выполнения задачи полного изгнания французов из Далмации. Егерские батальоны и черногорцы, которых командующий собирался туда направить, не были посланы. А Белле, которому за пять дней до прибытия царского приказа дано было разрешение начинать по просьбе далматинцев и при благоприятной обстановке борьбу «за матерый берег» Далмации, сейчас получил предписание «на несколько времени приостановиться». В то же время Белле должен был «во всей точности» выполнять старые предписания об изгнании французов с Корчулы и других далматинских островов °.

Сенявин считал необходимым занять острова, пока они были слабо укреплены и имели небольшие гарни-

зоны. Занятие островов командующий рассматривал как частные действия, не требовавшие больших сил и не связанные с массовым вовлечением в борьбу далматинцев, которые в подавляющем большинстве проживали на континенте. В случае, если бы в дальнейшем удалось развернуть крупные боевые действия по изгнанию войск противника из Далмации, Корчула, Хвар (Лезина), Врач (Браццо) и другие острова, расположенные вдоль побережья и в непосредственной близости к нему, могли бы сыграть немалую -роль. Сейчас же овладение островами представляло существенное значение для организации эффективной блокады занятой противником территории Далмации и для обороны Которской области. Владея островами Корчула, Хвар, Брач, русские вооруженные силы могли держать противника под постоянной угрозой удара с тыла. Вот почему командующий, даже получив приказ возвращаться в Россию, оставил в силе свое прежнее решение об овладении Корчулой и соседними островами.

Боевые действия по овладению островами были начаты 29 марта 1806 года. В 14 часов входившие в отряд Белле линейный корабль «Ярослав», бриг «Летун» и шебека «Азард» при свежем западном ветре подошли к крепости Корчула, лежащей на восточной оконечности острова того же наименования. Крепость открыла стрельбу ядрами из нескольких пушек, но стрельба эта не причинила никакого вреда русским кораблям. Когда «Ярослав» дал залп из всех пушек правого борта (с самого близкого расстояния), крепость прекратила огонь. Командир «Ярослава» капитан 2 ранга Митьков пишет, что он пытался стать на якорь, однако «из-за худости грунта и свежего ветра» сделать это не удалось, и корабль продрейфовало далеко от города.

' 30 марта на рассвете Митьков вновь приблизился к •крепости и послал к ее коменданту парламентера с предложением сдаться. Но французы не спустили флаг, и Митьков решил высадить десант в составе 40 солдат и 50 матросов при трех офицерах. Высадка прикрывалась бригом «Летун» и протекала успешно. Вместе с не имевшими артиллерии судами, на которых шел десант, к берегу был послан барказ, вооруженный 8-фуитовой пушкой.

В то же время линейные корабли «Азия» и «Елена» и шхуна «Экспедицион» подошли к крепости на самое близкое расстояние и открыли огонь. В результате энергичного обстрела с кораблей и приближения десанта французы решили сдать крепость и в 14 часов подняли белый флаг. В плен было взято 8 офицеров и свыше 250 солдат. Кроме того, шхуна «Экспедицион» захватила трехмачтовую требаку *, на которой находилось 39 французов. В числе трофеев было 12 медных пушек. А посланный к острову Вис (Лисса) «Азард» захватил еще несколько пушек⁵⁸.

Немедленно после занятия острова Белле поднял на нем русокий флаг и привел жителей к присяге на подданство России. Узнав об этом, Сенявин объявил Белле письменное замечание. Дмитрий Николаевич считал, что поднимать русский флаг и приводить к присяге на подданство следовало лишь после того, как жители острова сами того попросят. Ошибка Белле заключалась и в том, что он оставил на Корчуле совершенно недостаточный для защиты острова отряд, когда направился для занятия острова и крепости Хвар• (Лезина).

17 апреля почыо «Азия», «Летун», «Азард», «Экспе* дицион», одна вооруженная требака и одно бокезское судно подошли к этой крепости. Но сильный ветер в течение двух дней не давал, по словам Белле, «приняться за такое серьезное предприятие», как овладение ею. Мо-литор, который извлек урок из своего поражения на Корчуле, заблаговременно усилил гарнизон Хвара. А в результате двухдневного пребывания кораблей Белле на глазах у неприятеля был полностью утрачен момент внезапности. Французы смогли тщательно подготовиться к бою. На результатах боевых действий не могло не сказаться и то, что Белле.приступил к.десантным действиям, не разведав предварительно силы противника и их дислокацию. 19 апреля вечером он высадил на_; маленький островок, лежащий в устье хварской гавани, отряд из 100 солдат и 100 матросов и-приказал_: им оборудовать здесь батарею. Высадку прикрывали «Азард» и два небольших судна. Для защиты от ружейного огня против*

ника отряд захватил 200 матросских коек ⁵⁹. Отряд действовал умело и четко, и 20 апреля -в 5 часов утра батарея уже вела перестрелку с артиллерией противника. А в 6 час. 30 мин. из состава отряда был сформирован десант на Хвар, в который вошло 100 солдат и 42 матроса. Однако в результате сильного противодействия, оказанного противником, десант должен был вернуться с острова. При отходе стал на мель десятивесельный катер, и противнику удалось захватить в плен находившихся на нем 93 человек и в том числе штабс-капитана, командовавшего десантом; 10 человек десант потерял убитыми и 38 человек ранеными.

21, 22 и 23 апреля русская батарея и «Азия» вели огонь по крепости и городу и потопили возле него четыре судна. Между тем «Экспедицион», «Азард» и одно бокезское судно прерывали сообщения между Хваром и материком. Но 23 апреля они столкнулись с семью кораблями противника, вооруженными более мощной артиллерией, и вынуждены были «отступить от занимаемых мест».. Полагая, что ‘противник получил значительное подкрепление людьми и орудиями и учитывая, что от бессменных боевых действий днем и ночью люди на островке и на «Азии» начали ослабевать, Белле решил прекратить атаку Хвара. В ночь на 24 апреля личный состав и орудия с островка были сняты, а еще через четыре дня корабли ушли от Хвара. К этому времени у Белле начали иссякать запасы воды и провианта. К тому же противник установил на горе орудия, которые обстреливали «Азию», оставаясь в то же время недосягаемыми для корабельной артиллерии⁸.

Французский гарнизон Хвара был настолько усилен, что мог даже выделить отряд для нового захвата Корчулы. Так как Белле не оставил у этого острова ни одного корабля, -почти не оставил сухопутных войск и не привлек к делу обороны' местное население, противнику удалось овладеть городом Корчула. Все, что только что было завоевано на далматинских островах, казалось потерянным. Но 28 апреля к Корчуле подошел Сенявин. Он вел отряд, состоявший из линейных кораблей «Селафаил» и

«Петр» и фрегата «Автроил». Завидев русские корабли, французы с большой поспешностью бежали с Корчулы на рагузиискмй берег.

Сенявин внимательно ознакомился с положением дел в Далмации и, получив рапорт о бое у Хвара, ответил Белле чрезвычайно интересным письмом. В нем подчеркивается, что личный состав действовал в бою храбро и умело. В то же время командующий вскрыл причины неудачи отряда Белле. Батарея, которую он приказал оборудовать, не могла принести пользы. Такого рода батареи, пишет Дмитрий Николаевич, имеет смысл строить «для делания проломов, предполагая штурмовать город». Но этой цели можно было достигнуть лишь с помощью больших орудий, «а не таковых, как были от вас поставлены». Задачу подавления неприятельских батарей созданная Бёлле батарея не могла выполнить, так как неприятель имел орудия «гораздо превосходнейшие» ⁶⁰. Не принося, таким образом, серьезной пользы, батарея «вредила городу и безвинным онаго жителям».

В подготовке и организации десанта Сенявин также отмечает ряд серьезных просчетов и упущений. «В доноше-иии не видно, — пишет Дмитрий Николаевич, — имели ли вы (Белле. — А. Ш.) сведения о числе неприятельских войск, которых точно было не менее 800, а может, и за тысяч}⁶⁰». При таких обстоятельствах, продолжал Сенявин, «вы напрасно предпринимали действие таким малым числом». Вдобавок, десант был высажен слишком близко к крепости, и «неприятель отважился оставить оную и выйти навстречу». Серьезным упущением Белле Сенявин считал и то, что он положился на опытность командовавшего десантом штабс-капитана и не приготовил «на случай ретирады гребных судов под надежною защитою и в удобнейшем месте для безопасного принятия наших войск обратно».