Адриан. Бог Тьмы
Шрифт:
— Красивая, — восхищенно прошептал он. — Писать с такой картины — одно удовольствие. Жаль, что она преступница, Повелитель. Рядом с вами она создавала бы контраст! Как черный и белый шоколад. Как Инь и Ян. Как солнечный восход и багровый закат. Как…
— Хватит! — рыкнул Ниалл, скривившись. — На одной красоте далеко не уедешь. Я еще не пал так низко, чтобы держать возле себя отродье Хаоса.
Рокси усмехнулся себе под нос, щелкнул пальцами и два помощника, что прибыли вместе с ним, подошли ближе. Художник развернулся, вытянул вперед правую руку, в которую тут же вложили кисть, а следующий помощник поставил холст и выдавил на палитру шесть цветов: желтый, зеленый, красный, синий, черный и белый. Ниалл следил за художником, слегка наклонив голову набок.
Бог Света даже поднялся, смешно вытягивая шею. На него с белоснежного холста смотрели дождливые серые глаза, яркость которых усиливал оливковый цвет кожи. В них застыло явное презрение — последний взгляд на Повелителя, который он отчетливо запомнил. Ее шею обрамляла опаловая подвеска. В момент их встречи камень горел багровым огнем, Ниаллу даже показалось, будто он сейчас почувствовал его жар, исходящий от полотна.
— Прекрасно! — воскликнул Ниалл.
Рокси взмахнул ладонью. Из-под длинных пальцев на портрет посыпалась золотистая пыльца и лицо девушки умножилось, тронный зал заполнился сотнями полотен.
— Надпись? — приподнял бровь Рокси.
— Разыскивается носитель магии Хаоса — Дафна. За поимку живой преступницы полагается щедрое вознаграждение и место при дворе Повелителя Солнца, — ответил Бог.
Художник кивнул и красивая витиеватая надпись, выведенная каллиграфическим почерком, появилась на каждом полотне. Бог поблагодарил его, сунул в руки мешочек, наполненный монетами, и пригласил на бал, который вскоре будет в связи с избавлением мира от Повелителя Хаоса. Художник покачал головой, бросил теплый взгляд на свое творение и вышел, тихо притворяя за собой дверь.
Ниалл подхватил один из портретов, откинулся на спинку трона и вгляделся в эти глаза. Перед ним тут же всплыл момент, как девушка плюнула ему под ноги и упорхнула как бабочка, коснувшись опала. Наверняка, это дело рук Адриана. Почему он оберегал ее? Была ли она пустая ранее или родилась из Тьмы? Ниалл сжал рукой переносицу и прикрыл глаза. Сон накрыл его своим одеялом, унося туда, где проблемы сами по себе исчезали, а была только легкая безмятежность, приправленная спокойствием души. Ниалл очнулся, когда Ленар тронул его за плечо.
— Повелитель, прикажете развесить портрет по всей стране?
Бог моргнул, скидывая остаток сна и удивленно посмотрел на Ленара. Тот не спал всю ночь. Под зелеными глазами залегли синяки, а нахмуренный лоб выдавал боль, что пронзала его спину после удара. Ниалл встал рядом, а затем коснулся пальцами, на которых вспыхнула золотистая магия, лба Ленара. По всему его телу разлилось тепло. Казалось, что он накрылся нагретым одеялом. Мужчина даже застонал от приятного ощущения. Когда Ниалл отстранился, спина мужчины больше не ломила, а сиреневые кровоподтеки исчезли.
— Благодарю за благосклонность, — поклонился Ленар.
Ниалл отмахнулся, а потом сказал:
— Я прикажу солдатам расклеить портреты, а ты иди спать, друг мой. А то сил для моей сестрицы не останется.
Ленар рассмеялся. Вокруг глаз тотчас образовались лучи смешинок и разгладились складки на лбу.
— Уж на это я точно найду силы, мой Повелитель.
Светало, но из-за черных натянутых туч даже маленький луч солнца не мог пробиться, чтобы разогнать эту тьму. В тронном зале основной свет был погашен, а в канделябрах качалось из стороны в сторону оранжевое пламя, отбрасывая на стену причудливые тени. Ниалл полулежал на троне. Его рубашка была распахнута, обнажая выступающие ключицы. Пальцы покоились на тонких губах, а на лбу залегли задумчивые складки. Он выслушивал объяснение ученого, который стоял рядом и нервно сминал полы теплого плаща.
Мужчина был магом Света. Его золотистые кудри с редкой проседью ниспадали на шею, прикрывая большие уши. Он покусывал полные, ярко очерченные
губы.— Месяц, — эхом повторил Ниалл. — И никак не ускорить?
— Увы, Повелитель. Более того, нам необходим осколок Хаоса.
Ниалл перевел потемневший взгляд на ученого. Он зажмурился, ожидая гневного крика, но Бог только спросил:
— Осколок смертной подойдет?
— Вполне. Боюсь, ваш брат не стал бы делиться куском своей души, а насильно мы бы его не смогли отнять. Он слишком силен.
— Откуда у него столько сил, Хиро, если он был ослаблен столько веков? Как это могло произойти? Мать сделала нас равными, но почему он выше даже без кольца?
Ученый только пожал плечами. Высказывать собственное мнение он побоялся, да и Ниалл скорее обращался не к нему, а к самому себе. Бог вздохнул, а потом махнул рукой, и Хиро, низко поклонившись, ретировался подальше от гнева Повелителя.
В дверь постучали, а затем на пороге показалась Астрейа. Девушка низко опустила голову, боясь даже взглянуть на Бога. После последней выволочки, наказание получила Селена, но для девушки все равно доступ к замку Богов был закрыт. Когда гонец принес ей письмо от Повелителя с просьбой посетить дворец, она тотчас собралась и примчалась. Она думала, Ниалл проявил благосклонность и готов простить, чтобы снова она могла являться в свои личные покои, пользоваться услугой служанки и собственных наложников.
— Вызывали, Повелитель? — она низко поклонилась, а затем опустилась на колени и поцеловала его руку.
Ниалл горделиво выдернул ладонь, но потеплевший взгляд скрыть не смог. Астрейа понимающе вздохнула. До сих пор злится. Она сунула руку в карман пальто и достала из него длинную прямоугольную коробочку.
— Повелитель примет подарок?
Ниалл скептически посмотрел на коробочку, но взял ее в руки, интересуясь:
— Хочешь задобрить Повелителя?
Ниалл снял крышку. На мгновение на его лице застыла маска удивления. Светлые брови поползли вверх, а улыбка тронула тонкие губы. Внутри на бархатной подушечке была перьевая ручка золотого цвета. На витиеватом основании было вырезано его имя, написанное на давно забытом языке — санскрите. ?????? (usahkal) гласила надпись (Ушакхал означало рассвет. Так Ниалла называет только Мать). Мужчина медленно выдохнул. Он только сейчас заметил, что затаил дыхание.
— Это лучший подарок, моя звездная ночь.
Ниалл спустился вниз и мягко коснулся лба девушки своими губами. Она обняла его за плечи, а потом все же подняла взгляд. Повелитель больше не злился. Да и как он мог, когда она разожгла в нем давно забытое воспоминание собственного имени? Ниалл достал из кармана кольцо Адриана и протянул его девушке.
— Ты должна спрятать его в своей академии. Там его точно никто не станет искать.
Девушка вопросительно приподняла брови, но Бог настойчиво сунул ей кольцо в руку. Астрейа числилась в академии Бога Ниалла на факультете искусства — училась с помощью своих вокальных данных использовать силу. Что-то вроде сирен в мифологии смертных. Она могла своим голосом оглушить, стереть память и даже убить. Ниалла больше радовали ее последние способности.
— Чье это? — спросила она и поспешила добавить: — Если Повелитель позволит знать.
— Твоего дяди, — ответил Бог.
Астрейа удивленно подняла брови, низко поклонилась и удалилась поискать Селену, чтобы поблагодарить ее за подсказку с подарком. Ниалл провожал ее задумчивым взглядом, а потом прижал ручку к себе и погрузился в собственные воспоминания.
Зябкую ветреную осень сменила суровая зима. С нахмуренного неба все падали и падали искрящиеся на свету снежинки. Ветер завывал по ночам, бросал в окна льдинки, будто насмехался над Ниаллом. Бог сидел в тронном зале, кидая косые взгляды на дверь. За полгода, что прошли после заточения Адриана, Селена ни разу не пришла к брату. Первое время он силком таскал ее в свой кабинет, убивал ее любимых наложников, разгромил сад лилий, но на все это она отвечала глухим молчанием. Он даже лишил ее возможности выходить из замка, она послушалась и заперлась в своей комнате назло ему.