Академия 7

В тот момент, когда колени женщины подкосились, я понял, что тоже не в силах больше сдерживаться. То, с какой силой она вжалась в мои бёдра, повергло меня в собственный оргазм.

— О-о, чёрт, Анна, мать твою… Ах! — прохрипел я.

Член неистово пульсировал, пока опорожнялся внутри неё.

Наконец мы оба в изнеможении опустились на пол и оказались на коленях. Я прижался к спине эльфийки, и она повернула лицо, чтобы поцеловать меня.

А через мгновение, издав дрожащий вздох, сказала: — Это было именно то, что мне нужно. Иван, спасибо.

Я вздрогнул, отстраняясь от неё, и снова прильнул в объятии. Когда Анна прошептала заклинание, чтобы очистить нас обоих, устало рассмеялся, а затем ущипнул за плечо.

— Знаешь, мне это тоже было нужно не меньше, чем тебе, так что… спасибо.

Анна откинула волосы, упавшие на лицо и весело подмигнула.

— Не за что.

Глава 37

Хотя комфортное путешествие на корабле через миры располагало к спокойному общению с любимыми женщинами и полноценному отдыху, темп нашего продвижения к дому удручал. Маледикт старалась изо всех сил, но всё равно преодоление всего пути заняло почти месяц.

Кроме того, что Юлия подтвердила, что время, проведённое с невестами, неуклонно исцеляет повреждения моей души, ничего примечательного не произошло. Мерцающее радужное солнце, казалось, следовало за нами из измерения в измерение, и там, куда попадал его свет, ущерб, нанесённый переносом Академии, исчезал. Следы вторжения Ужасов встречались всё реже, чем дальше мы продвигались.

Когда наконец прибыли на Тарил, спустя два с лишним месяца после начала путешествия, «Венчур» находился в прекрасном состоянии и даже был готов двигаться дальше на собственных мощностях. Впрочем, в этом не было нужды. Маледикт так идеально подогнала дирижабль, чтобы он завис точно над посадочной башней Глейда.

Внизу копошились тёмные эльфы, готовясь принять корабль, и, хотя было видно, как они ловко и быстро закрепляют судно, нетерпение снедало меня, хотелось как можно скорее встретиться с Лилией и Антониной. Повреждения, уже немного затянувшиеся в моей душе, не позволяли определить, насколько близко они находились, но присутствие рядом моих невест ясно ощущалось и вызывало в душе тёплый отклик.

На судне уже давно были собраны все вещи, и не успел корабль опуститься на посадочную площадку, как сбросили трап. Фиби развалилась у меня на плечах, а Дерпа я пристроил под мышкой, придерживая его рукой. Зверь сладко похрапывал, оставляя за собой на чистом настиле тонкую полоску слюны. К тому времени как я добрался до края посадочной платформы, рядом с ней образовался магический круг.

Антонину и Лилию по спирали поднимала к кораблю сила лавандового цвета, и от этого зрелища у меня перехватило дыхание. Лилия была одета в нежно-голубой сарафан и её хвост нервно подёргивался, но женщина не двигалась с места. Причина заключалась в том, что на её руках лежал младенец. Антонина, одетая в тёмно-серый костюм поверх бледно-зелёной майки, держала такого же малыша.

У обоих беспокойно вертящихся в пелёнках ребятишек были голубые волосы с чёрными прядями, а на смуглой коже щёк виднелись крошечные багровые чешуйки. От нетерпения увидеть своих детей я перешёл с шага на бег, едва не споткнувшись и не упав лицом вниз перед женщинами.

— Вы все в порядке? — ещё издали крикнул я.

Антонина издала горловой смешок: — Разве это должна быть не моя реплика? Ведь это ты отправился через изменения, чтобы сразиться с бессмертным злом. Которое, надеюсь, умерло?..

Вопрос прозвучал неуверенно, и я молча кивнул. Прочистив горло, отряхнулся и поправил одежду, чтобы вернуть себе хоть немного достоинства перед тёмными эльфами, а затем потянулся к щекам обеих женщин, чтобы поцеловать их по очереди.

— Да, Директор и император мертвы. Многое произошло, потребуется время, чтобы всё рассказать. Да-а, очень многое…

Я замолк, задохнувшись от воспоминаний об Ангелине, резкой болью резанувшим по ещё свежей душевной ране. Но тут Дерп открыл глаза. У меня пронеслось видение, как Дерп пытается съесть одного из малышей, но не успел я и дёрнуться, как чахлая мана-жаба просто срыгнул и снова захрапел.

Лилия рассмеялась. — Пелёнки зачарованы на то, чтобы отпугивать любых животных, даже тупых мана-жаб, — сказала она, явно прочитав моё паническое выражение лица и стараясь успокоить. — Антонина, а ты не собираешься познакомить Ивана с детьми?

Антонина приподняла бровь, глядя на Лилию, а затем с нежностью посмотрела на малышей. — Да, я как раз хотела сделать это, если только ты не опередишь меня.

Учитывая, что Лилия практически вибрировала, переминаясь с ноги на ногу, я был уверен, что она вся в нетерпении.

Однако мне хотелось услышать это именно от Антонины, поэтому посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся. — Кто из них Нон?

Маска спокойствия на лице тёмной эльфийки сменилась более тёплым выражением, и она склонила голову в сторону ребёнка, которого держала Лилия. — Она — Нон, а его, зовут Эрик в честь дедушки, о котором я тебе рассказывала, — и Антонина кивнула на малыша на своих руках. Я растерялся и никак не мог решить, на кого из малышей смотреть в первую очередь, почувствовав, что сердце совершенно растаяло. — Они идеальны, — только и смог сказать. Ещё на корабле, представляя себе эту встречу, придумывал самые ласковые и нежные слова, но теперь они все чудесным образом вылетели у меня из головы. Поставив Дерпа на землю, протянул руки, но остановился, не в силах решить, кого из малышей обнять первым.

Антонина увидев мою растерянность, рассмеялась. Она протянула руку и показала, как правильно нужно держать руки, а затем переложила Эрика в мою левую руку, а Лилия сделала то же самое, устроив Нон на правой. Женщины медленно пошли рядом со мной, а с моего лица не сходила счастливая глупая улыбка.

По правде говоря, малышей было трудно отличить друг от друга, поскольку они были закутаны в шелка. У Нон в волосах было больше чёрных прядей, чем у Эрика, и мне показалось, что подбородок мальчика немного шире. Если не считать крошечных чешуек, они выглядели как обычные пухленькие младенцы, которых встречал в своей жизни.

Вот только они мои. Мои дети! Мои! Дети!

Хотелось кричать, танцевать, прыгать от безмерного счастья, но я шёл предельно осторожно, стараясь не шевелить ни единым мускулом, так как был твёрдо уверен, что стоит только чуть дёрнуться, и они начнут плакать, или, упаси боги, их уроню. Конечно, мне было известно, что дети не настолько хрупкие создания, чтобы бояться даже дышать на них, но проснувшийся родительский инстинкт вопил, что это самый бесценный и драгоценный груз.

Полностью сосредоточившись на малышах и не глядя по сторонам, я всё же ощущал позади себя запах цветов Алисы, слабый аромат шоколада, указывавший на то, что Анна прихватила угощение для себя. Тяжёлый шаг Имри контрастировал с мягкими, быстрыми шагами Маледикт. Юлия просто выскочила в реальность позади Антонины и принялась бесцеремонно обследовать её своими щупальцами. Некоторые из розовых конечностей перебрались на Лилию, но неизвестно, были ли это медицинские манипуляции или просто Юлия пыталась задобрить женщину-кошку.

— Они такие милые! — сказала Анна, стараясь говорить тише. — Какие идеальные малыши!

Алиса с благоговением рассматривала младенцев, выглядывая из-за моего плеча, и, казалось, просто не находила слов. Она подняла руку и осторожно одним пальцем отвела чёрную прядь волос с глаз Нон. Её кончик пощекотал ребенка, и, когда Нон сморщила крошечный носик, мне показалось, что сердце взорвётся от умиления.

Фиби открыла глаза и выгнула шею, чтобы посмотреть на свёрток, который находился чуть ниже её головы, а мгновение спустя высунула язык и лизнула подбородок Эрика. Названная сестрёнка издала трель, а затем повернула ко мне морду, разделяя гордость за малышей.