Академия Дивинат, или Принцесса для Темного

Я вспомнила абсолютно все. Все до своей последней секунды.

Я погибла. Но Деймон…

Боги, что с ним случилось?

Заозиралась по сторонам, заметив, что я нахожусь в чужой спальне, хорошо обставленной, даже слишком хорошо. Лежу на чужой кровати с высоким синим балдахином, укрытая толстым одеялом такого же глубокого синего оттенка. Комната с сизыми обоями и белым, украшенным золотистыми узорами потолком, с зеркалами в золотой раме, мягкими пуфами и софой, обтянутой васильковым бархатом, очень походила на королевские покои.

Или покои принцессы.

Но они не мои. Я точно не в Дерил-де-Лое.

И Деймона рядом нет.

— Эй, тише-тише, — Кристабель мягко надавила на мои плечи, когда я приподнялась на локтях. — Только пришла в себя, а уже куда-то спешишь…

— Где Дей? — Голос звучал страшно сипло. Прокашлялась, но это ничуть не помогло. — Я хочу увидеть его. Пожалуйста, отведи меня к нему.

Я не стала спрашивать, жив ли он. Просто не могу о таком спросить. Не могу даже допустить мысли, что все было напрасно и что в мире живых очнулась лишь я.

Он должен был выжить. Должен был.

— Он жив, ты скоро его увидишь, — спокойным тоном выдала девушка, точно почувствовав, что я бесконечно сильно нуждаюсь в этих словах. С моих губ невольно сорвался вздох, и я обессиленно рухнула обратно на подушку. — А как иначе? — Она улыбнулся уголком рта. — Ты пожертвовала собой ради него. Он не мог не очухаться.

— Верно, — я кивнула, ненадолго прикрыв глаза. — Хочу встретиться с ним. Но… я так устала, Кристабель…

— Знаю, девочка. — Заботливо поправив одеяло, она осторожно погладила меня по щеке, пуская дрожь по плечам своей необыкновенной теплотой, а затем взяла с тумбы стакан воды. — Выпей. И позволь мне немного помочь тебе. Моя магия слаба, но я сделаю так, чтобы ты почувствовала себя лучше. И… можешь звать меня Луной. Это прозвище мне больше по душе.

— Луна, — повторила, смакуя ее второе имя на губах. Глаза против воли расширились, и я взглянула на женщину совершенно по-новому. — Боги, Луна, это правда ты?

— В кошку обращаться не буду, и не проси. Уж поверь на слово, что я оборотень. Мне запретили принимать иной облик, пока я во дворце. Глупое правило, — фыркнула она. — Но это одно из условий моего нахождения здесь, так что приходится мириться.

— Прав был Деймон насчет тебя, — отметила со слабой улыбкой. — Ты не та, кем мне казалась. Но ты… просто удивительная.

Благодарно улыбнувшись, она поднесла к моим пересохшим губам стакан. Я жадно проглотила воду до последней капли, будто не пила по меньшей мере неделю.

К слову, сколько же я провалялась без сознания?..

— Долго я была на Той стороне?

— Два месяца, — последовал ровный ответ, и я чуть не поперхнулась от услышанного.

Твою же нежить! Как два месяца?!

— Ты шутишь? По ощущениям я была там максимум день.

Луна пожала плечами, поставив стакан обратно на тумбу.

— На Той стороне время течет иначе. Для кого-то быстрее, для других медленнее.

— И… что же я пропустила?

Это все, что я смогла спросить, хотя на меня безжалостно нахлынула волна вопросов, которые столь же безжалостно хотелось вылить на бедняжку Луну.

Два месяца приличный срок. Кто выжил после той битвы в Дерил-де-Лое? Что сталось с родителями, близнецами? Успел ли исцелить свою смертельную рану на голове Дерлин?..

Но больше всего меня интересовало, что все это время чувствовал Деймон.

На его месте я не справилась бы. Выжгла бы себя виной, пусть и виноватой не должна была бы себя чувствовать. И он не должен.

Это был мой выбор. Я отдала ему жизнь и не жалею об этом. Если бы пришлось — я сделала бы это снова без капли сомнения.

— По правде говоря, ничего интересного ты не пропустила. — Луна закинула ногу на ногу, опершись руками на покрывало. Покачивая одной ножкой, укрытой плотной тканью рейтуз, она равнодушно продолжила: — Изменников отправили за решетку дожидаться суда. Его уже несколько раз переносили, все ждали, когда ты очнешься. Если тебя это волнует, то вся твоя лицемерная семейка жива-здорова, но опустошена магически. Пока что временно. Но я уверена, лишение магии — это минимум их наказания. Многих пытали, чтобы разговорить, а то рты у них зашивались сразу же, стоило начать расспрос. В основном пыткам подвергалась Церрия. Интуиция Деймона не подвела его: эта стерва и правда затеяла переворот. Измена в чистом виде. Думаю, ее казнят. Ее и всех ее сторонников.

Из груди вырвался тяжкий вздох.

Не знаю, была ли я опечалена возможной казнью матери, или, напротив, эта весть принесла мне облегчение. Спокойствия я не ощущала, как и печали. Мне было… все равно.

Возможно, это ненадолго. Когда я окончательно приду в себя, есть вероятность, что эмоции, от которых я закрываюсь, пробьются сквозь защиту и поглотят меня.

Скорбь и тоска. Я боюсь этих чувств. В особенности боюсь испытать их к тем, кого всей душой ненавижу.

А может, ненависти уже нет? Безразличие к судьбе предателей притупило все злые чувства, остудило их, как ледяная вода остужает нагретое на солнце тело.

— Вскоре после свержения предательницы пошла молва, что на престол Дерил-де-Лоя взойдет молодая королева, старшая дочь Церрии. Ее сторонникам такая новость пришлась не по вкусу… Пару раз вспыхивали восстания, но Аарон и Деймон их без труда подавили.

— Не рановато ли пошла молва? — спросила, удивленно изогнув бровь. — Я ведь умерла в тот день.

— А никто и не знал, что ты погибла, кроме узкого круга людей. Для всех ты пребываешь во дворце Его Величества и восстанавливаешься после серьезного ранения клинком Хаоса. Правда, чернокнижники бунтуют… Требуют показать тебя народу.

— Вы сильно рисковали. Я могла и не вернуться. Тогда бы вам пришлось раскрыть людям истину.

— Нет, мы знали, что ты вернешься. — Луна придвинулась ко мне, смотря прямо в глаза теплым, нежным взглядом. — Тебе нужно было время, так сказала Элеонора. Воротиться с Той стороны дело нелегкое. Бекфорд истощил себя, чтобы вернуть твое тело к жизни, долго восстанавливался. Но Элеоноре досталось больше всего… — Она вдруг закусила губу, останавливая поток слов, а затем нервно повела плечами. — А, впрочем… забудь. Что-то я не о том толкую.

— Луна, — позвала требовательно. — В чем дело? Элеонора ведь… жива?

— Жива. Конечно, жива, — заверила сразу. — Просто… понимаешь, некроманты способны вернуть к жизни, но они не в силах полностью вытянуть с Той стороны душу погибшего. Если бы не Нори, ты бы стала настоящим ходячим умертвием. Но она эльф, носитель не только Хаоса, но и целительной магии. Ей пришлось исчерпать себя до основания, чтобы воскресить твою душу.

— Она лишилась магии? Даже Хаоса?

Если так, то это… неправильно. Рисковать своей силой ради спасения одной души — неимоверная глупость. Без энергии маг становится разбитым сосудом, неспособным вобрать в себя ни крупицы магии.