Академия Дивинат, или Принцесса для Темного

— Ваше Величество, — произнес Деймон так сухо, точно и не сносил ни чьей головы мгновение назад, — с вашего позволения мы покинем слушания.

Секунды до одобрения показались бесконечно долгими. Но стоило Аарону Бекфорду кивнуть, мы покинули зал суда, провожаемые неоднозначными взглядами.

Шли по коридору медленно и молча. Каждый шаг становился для меня все труднее и труднее. Взор замылился, тело вздрогнуло, намереваясь распластаться на полу. Я схватилась за плотную штору по пути, невольно выпутавшись из хватки Деймона. Дыша тяжело и часто, ввалилась в альков. Ноги едва держали, в глазах темнело. Я прижалась плечом к холодной стене и в этот же миг поняла, что за чувства выбивают из меня весь дух.

Скорбь. И сожаление.

Хаос, что же я натворила?..

— Диана…

Обеспокоенный голос застал врасплох, заставив вздрогнуть. Я встретилась со взглядом Деймона, но не нашла в его глазах ничего из того, чего опасалась. Ни страха, ни осуждения.

Он все понимал. Взял ответственность на себя, убил Рогира сам, против воли — или же осознанно — доказав всем, что достоин трона и короны Дерил-де-Лоя не меньше, чем я.

— Все хорошо, — сразу же шепнул он и сгреб меня в объятия. — Все хорошо, слышишь?

Его близость и слова разорвали последнюю ниточку терпения, и слезы градом хлынули из глаз, больно обжигая кожу лица. Я рыдала, почти не ощущая его поглаживаний по спине и волосам, но слыша успокаивающий шепот. Рыдала так, как еще никогда не рыдала. Выливала всю тяжесть и мучения в его крепких объятиях, не чувствуя сил, чтобы стоять на ногах.

Но он держал меня. Предотвращал любое падение.

— Я не хочу этого чувствовать, — призналась дрожащим голосом спустя долгий миг. Так сильно сжала пальцами ткань кителя на его спине, что заныли костяшки. — Не хочу ощущать эту боль… Она лишает дыхания, Дей. Это так неправильно… то, что я сделала…

— Нет, это правильно, — заверил тотчас. — Необходимость, Диана. Это вовсе не говорит, что ты похожа на них. В тебе есть сострадание, ты подарила его Церрии, показав всем, как велика разница между вами. И в то же время ты показала чернокнижникам силу истинного правителя. Они не приняли бы тебя, ты это знаешь… Дерил-де-Лой принимает и понимает только силу, иных языков для него не существует. Пока что.

— Но я казнила ее. Какой бы матерью она ни была, она моя… мама. А я принесла ей смерть… Где же тут милость?

Пальцы замерли на затылке, а после принялись поглаживать — мягко и осторожно. Исходящее от них тепло согревало и успокаивало. Магия. Пусть и так, она была необходима…

— Между справедливостью и жестокостью на самом деле чрезвычайно тонкая грань. И ты в отличие от Церрии балансируешь на ней гораздо лучше. Ты могла бы не делать этого и позволить ей гореть и мучиться в огне. Но ты подарила ей легкую смерть — смерть, которая была неизбежна. Ты освободила ее, Диана. Ее и себя.

— Я любила ее.

Сказать это вслух снова оказалось в тысячу раз сложнее, чем признаться в этом самой себе.

Судорожно хватанув ртом воздух, я крепче прижалась к мужчине.

— Я правда любила ее. Несмотря ни на что.

— Я знаю.

Церрия никогда бы в этом не призналась. Но раньше…

… до того, как я стала для нее полукровкой, она наверняка испытывала все те теплые чувства, что испытывает мать к своему дитя.

Я хотела верить в это. Верить, что когда-то она была любящей матерью, а не злобной циничной женщиной. Ведь злодеями не рождаются.

Ими становятся из-за других людей. Без веры и любви.

61. Моя семья. Диана

Месяц спустя…

Зазвучали фанфары, теплой дрожью отдаваясь в теле. Зрители, заполонившие тронный зал, почтительно затихли и — я не сомневалась — сосредоточили все внимание на мне и Деймоне, преклонивших колени перед троном и Жрецом, Верховным Служителем Темных богов.

Последняя нота отыграна, в руках Жреца сверкает символ безграничной власти. Под высоким сводом растелилась благоговейная тишина, прерываемая лишь шуршанием тяжелых, плотных ряс служителей.

Украшенная драгоценными камнями корона опустилась на голову Деймона, и его напряженные плечи в этот миг даже слегка расслабились.

Я так часто думала о том, что же почувствую, когда наступит этот момент — когда власть Дерил-де-Лоя, переходящая из рук в руки по женской линии Ла Ноэр, окажется разделена.

Не было зависти и страха, грозящих возникнуть, как только корона, изначально предназначавшаяся одной мне, ляжет на голову некроманта. Мне не нужна была абсолютная власть. Я всего лишь желала не пасть перед одиночеством и видеть рядом с собой поистине сильного правителя. Таким был он, Деймон — мой король и муж — в котором я страстно нуждалась.

Ни патриархата, ни матриархата… В королевстве отныне царствовало равноправие, необходимое народу столь же сильно, как необходимы мудрые властители для сохранения мира и порядка.

Спокойствие — вот что я чувствовала при коронации. И даже когда Жрец увенчал мою голову диадемой спустя миг после возложенной на Деймона ответственности, я не ощущала ни волнений, ни растерянности.

Рука об руку, вдвоем, проявляя мудрость и прислушиваясь друг к другу, мы изменим Дерил-де-Лой до неузнаваемости и покажем чернокнижникам, что жизнь может протекать спокойно, без жестокости и корыстолюбия.

Новоиспеченный правитель поднялся на ноги, подал мне руку, и крепко переплетя пальцы, мы обернулись к подданным под громкое объявление Жреца:

— Слава новым королю и королеве Дерил-де-Лоя! Да даруют вам боги мужество противостоять испытаниям и гордо нести власть без порока и алчных стремлений!

Зал загремел аплодисментами и восторгом, загудел, вторя: «Слава королю и королеве!»

А я никак не могла скрыть улыбки, радуясь не только тому, что я наконец-то стою перед троном как его полноправный обладатель, но и тому, что не отступилась от той глупой эгоистичной цели, из-за которой преследовала Дея в академии. Сдайся я хоть раз, возможно, никогда не пришла бы к тому, что сейчас происходит.

Несомненно, стоило помучить ректора, чтобы в итоге сделать его королем…

***

— Мои поздравления, Ваши Величества.

К нам сквозь толпу пробрались Луна и Элеонора. За четыре часа после коронации, выслушивая бесконечные поздравления и сопровождая реверансы подданных благодарными кивками, я жутко вымоталась, но, завидев близких, улыбнулась гораздо искреннее, чем мгновение назад, когда принимала похвалу от некоего герцога, которого Дей едва не пробуравил суровым взглядом.