Академия егерей

— Нет, тут всего-то квартал пройти. И если что, у меня есть, чем встретить несдержанных личностей, — отмахнулась я. Не в первый же раз сама ночью куда-то иду.

Сумка с зельями почти не звякала, туман был такой густой, что казался белоснежным, несмотря на темную ночь. Казалось бы, ближе к северу должно было темнеть позже, но нет. Впрочем, сон мне еще не грозил, нужно было обработать часть стены зельем. Быстрее покончу со свартом, можно будет заняться другими делами.

Я считала шаги и шла вдоль заборов. И не дошла до трактира всего четыре или пять домов.

В меня врезалось тяжелое тело. Отбросило к стене, вмяло так, что что-то хрустнуло. И я искренне надеялась, что это мое ребро, а не склянка с каким-нибудь зельем. Напавший пах потом и жаром. Сбивчивым голосом он бормотал гадости, выплевывал обвинения. Будто это я виновата, что он подсел на дрянь. Мне хватило секунды, чтобы понять что происходит.

Ну конечно, какая плохая госпожа магистр! Не хочет бедному стихийнику еще порцию дорогостоящего яда сварить! Альвов стихийник!

Злость вспыхнула в моей груди. Я пнула нападавшего по голени носком, неудачно, удар смягчил сапог. Он зарычал и попытался вцепиться мне в шею, но мешал плащ. А мне туман мешал, на ощупь защищаться еще не приходилось. Впрочем, действовать надо было быстро. Сначала я надавила на глаза, заставила отступить стихийника хотя бы на миг. Тонкий алхимический нож с маркировкой «три» — средней длины с широкой каймой, из стали — привычно лег мне в руку. Я тут же слегка припала к земле, уходя от попытки меня схватить, и всадила в бедро нападавшему свое оружие. Жаль, конечно, было использовать отличный инструмент, он ведь, скорее всего, погнулся.

Стихийник заорал, хватаясь за ногу. Но я уже торопилась оставить его в одиночестве.

— Убью! — предупредил меня нападавший и все-таки смог наложить заклинание.

Из-за тумана яркая красная вспышка казалась бледной. У меня были доли секунды, не больше. Отпрыгнуть я не успевала, нужно было просто минимизировать урон. За это время я успела прикинуть, что подставить под заклинание — руку или сумку с зельями, и почти склонилась к варианту «рука». Левую, конечно, чтобы правой можно было нормально оказать себе помощь, когда вернусь в трактир. Авось полностью не оторвет. Все-таки стихийник сейчас не в лучшей форме.

И в этот миг туман, стихийника и вспышку заклинания снесло белой волной. «Дорогой щитовой амулет», — мгновенно определила я. Ноги слегка тряслись, но вместе с тем я чувствовала облегчение — меня удачно спасли. Даже не пришлось рукой жертвовать.

— Грох с тобой! Ауслейг, я же приказал ждать в трактире, — раздался мужской голос, громкий, командный, полный с трудом сдерживаемой злости. — Объясни, почему ты не выполнил мой приказ?

— Больно, — просипел валяющийся на дороге стихийник. — Мне нужен орвари! Дайте мне орвари… Дай! Горит! Все горит!

— Он уже не слышит, а скоро видения начнутся, — я попыталась объяснить состояние стихийника. Ломка прогрессировала и была сильнее, чем я предполагала. — Ему уже и орвари не поможет. К лекарю его и срочно.

— Благодарю за консультацию, госпожа магистр, — злости в голосе стало меньше, появилась усталость, а сквозь туман я видела того самого мужчину, который пытался навязать мне контракт. Ниельс, кажется, так его назвал управляющий трактиром. Хм-м, надо же, он умел общаться нормально.

— Ситуация не критическая. Если вы сейчас обратитесь к лекарям, то вытащить его еще можно. Вот только никаких стимуляторов. Иначе он больше не будет магом, — с коротким кивком предупредила я. — Хорошей ночи, господин Ниельс.

— И вам хорошей ночи, госпожа магистр, — так же едва заметно наклонил голову Ниельс.

38. Эгиль

Охотники приглашали остаться с ними на пару дней, потом вся ватага отправлялась в Слойг, ближайший город, отчитаться перед командиром и закатить пирушку. Развеяться хотелось. Эти люди не знали меня, их не смущали шрамы и было безразлично мое прошлое. Только мои способности имели значение. А еще один маг им был нужен. Второй-то вместе с частью отряда и господином Ниельсом по делам в город ушел. Я согласился остаться только на кружку горячего супа, а после поблагодарил и двинулся дальше. Как раз лошади отдохнули и успокоились.

За пределами леса дорога расширилась, далеко впереди — за небольшой рощей — виднелись стены города, но я сознательно выбрал поворот налево. В Слойг я еще успею заглянуть, в этом я не сомневался. Вряд ли в поместной усадьбе есть все мне необходимое. Но прежде мне стоило увидеть все своими глазами, чтобы знать, что приобрести. Никогда еще не обустраивался сам на новом месте. От нетерпения хотелось пришпорить лошадь, но я себя остановил. Дорога была размытой, иногда встречались камни и рытвины, не хватало, чтобы животное повредило ногу.

Границу поместных земель отмечал столб с остатками синей краски и выцветшим облезшим гербом. Да, сейчас бы это старшему брату показать, он как раз за непочтение к гербу увеличил срок на каторге. Да только вряд ли его высочество пожелает проехаться к болотам. Туман, плохие дороги, вьющаяся над головой мидха и другая мошка, печально воющие твари в лесах, постоянная влажность, из-за которой в воздухе чувствовалась легкая примесь запаха гниения. Вокруг все заросло темно-зеленой высокой травой, в продавленных телегами колеях плескалась мутная вода. Только яркое горячее солнце не давало забыть, что сейчас летний сезон, а вот от влажной земли по ночам неприятно тянуло холодом.

К столбу было прикручена еще одна дощечка с кривой надписью «Мирийка». На карте такого названия не было, но от охотников я уже знал, Мирийка — небольшой поселок между территорий поместий. Их здесь было немало — около десятка — дом-усадьба, кусок пахотной земли или леса. Поместье было неплохой поддержкой: крыша над головой, возможность отдохнуть от ранения, дополнительный доход от сдачи части земель под посев. Поместья переходили от владельца к владельцу, пока длилась королевская служба и королевская милость. Им можно было распоряжаться, но не владеть в полной мере этого слова, и уж точно я не мог передать его как наследство. Не то чтоб было кому передавать, но о будущем тоже стоило подумать.

Я был благодарен матери за этот шанс — собственный дом, место, где можно успокоиться и подумать. Для того, чтобы начать новую жизнь, поместье подходило как нельзя лучше. Никого не смущало, что появился новый владелец и что он выглядит странно и вещей у него немного. Я же не купил эти земли, мне их просто пожаловали. А пожаловать могли кому угодно и за что угодно — воля короля.

Несколько раз дорога разветвлялась, на столбах были отметки с числами — а я искал указатель с числом пять. Так было обозначено мое поместье в документе. Судя по карте, от него и до Мирийки совсем недалеко. Мне же и лучше, не нужно тратить время, чтобы выбраться в люди. И торговцы должны были до поселка доезжать. Пока мне навстречу попались две телеги с кошеной травой и вереница подростков с вилами и сапками.

Свою усадьбу я увидел издалека. Двухэтажное мрачное здание из темного камня почти скрылось среди деревьев и было похоже на замок из страшной истории. Во всем виновата башенка, возвышающаяся у одной из стен. Я осматривался внимательно, заинтересованно, не подгонял лошадей. Мне же здесь жить, ну, по крайней мере, сюда возвращаться, пока не окончу обучение и не устрою свою жизнь по собственному желанию.

Приусадебная территория не выглядела совсем заброшенной. Был старый забор из тонких металлических прутьев, кое-где проржавевший. Был сад, за которым давно никто не ухаживал, но тем не менее я точно видел, что это не просто роща возле усадьбы, а намек на сад с цветами, беседками и другой ерундой. Наверное, когда-то здесь было кому отдыхать, а по белым дорожкам, уже полностью затянутым травой, ходили парочки или бегали дети.