Академия Камелии

Бажан слушал господина Арегора настолько внимательно, что иногда даже переставал дышать.

Эта особо и не великая история, в самом деле потрясла мальчика настолько, что ему нетерпелось поскорее узнать, чем же все закончится.

— И… что же они сделали ещё?…

— Они искусали меня настолько, что по всему моему телу были следы этих собак. Я умирал, истекая кровью лишь из-за того, что был голоден. Лишь из-за того, что решил стащить кусок мяса. Но тот кусок мяса был даже и не свеж. Он лежал на столе, где лежали тарелки с объедками. Он даже был не нужен им. Но то, что этот кусок мяса мог спасти чью-то жизнь и прокормить, было не важно. Важно было лишь то, что даже объедки им было проще выбросить, чем отдать кому-то.

— Но как же вы тогда сумели выжить?

— Господин Ауранос наткнулся на мое уже бездыханное тело. Ему стало жаль бедного кота, у которого не было ни ушей, ни хвоста и он вылечил меня. И он…

— Он что? — Бажан даже наклонился вперёд. Настолько ему было любопытное услышать что же было дальше.

— И он не просто излечил меня. Он влил в мое тело так много сил, используя одно древнее заклинание, что у меня не только отросли уши и хвост. Я сумел принять обличие и стал похож на волшебника. С тех пор, я путешествовал вместе с господином Аураносом.

— Так значит с той поры вы больше не превращались в кота?

— Не совсем. Хоть я и сумел научиться принимать не кошачье обличие, я не мог быть таким слишком долго. Поэтому большую часть времени я был котом. Лишь спустя десятки лет я научился принимать не кошачье обличие на долгое время. И годы шли, а я стал забывать, что когда-то был котом. Лишь иногда появляющиеся уши и хвост, напоминают мне о моей истинной природе.

— Господин Арегор, — тихо обратился Бажан к главе, заметив, как тот, всё-таки всплакнул. — вы сказали, что этот котенок напомнил вам вас, но он же не ранен.

— Ему не обязательно быть раненым, чтобы напомнить мне о моей молодости. Тем не менее, я не смог оставить этого малыша на улице. И хотя в академии никто не держит животных, пусть вы, господин Вирлион, станете исключением. Если кто-то решит возмутиться, то смело скажите, что я разрешил вам держать котенка. И тогда все вопросы иссякнут.

Бажан не особо обрадовался такому исходу. С одной стороны он то был рад, что теперь у него будет котенок, но с другой он понимал, что это ответственность. Что если он привяжется к этому малышу, а с ним что-то случится. Как же Бажану потом это пережить.

Но мог ли он сейчас отказать господину Арегору после столь трогательной истории.

Едва ли.

Однако было в этой истории кое-что, что по-настоящему заинтересовало Бажана.

А именно древнее заклинание.

— Господин Арегор, а что же то было за древнее заклинание такое, благодаря которому господин Ауранос сумел излечить вас настолько сильно?

Господин Арегор услышав вопрос мальчика, встал с места и подошёл к окну, всмотревшись вдаль. Он молчал, словно хотел разжечь в Бажане ещё больший интерес.

Но по прошествии пяти ша, сказал:

— Знаешь, господин Вирлион, древние учёные говорят, что в этом мире ничто не забывается. Просто передается из уст в уста, пусть немного изменяется, но главное, что не забывается. Раньше я не особо в это верил, но с годами понял, что это, действительно так.

— Я не понимаю к чему вы клоните, господин Арегор, — Бажан встал со стула и оставив на нем уже спящего котенка, подошёл к главе.

— Когда-то, давным давно жил на свете один волшебник, у которого был духовный зверь. Но этот зверь когда-то был простым волчонком, которого этот волшебник подобрал из жалости, когда тот был ранен. Волчонок рос, а волшебник и не подозревал, что влил в него слишком много сил. И как-то вернувшись, однажды домой, он увидел, что в его доме ходит какой-то незнакомый и обнаженный юноша.

— Это же был тот самый волчонок?

— Господин Вирлион полностью прав.

Глава 63. Сделанного даже если и захочешь, всё равно уже не воротишь

Но по прошествии пяти ша, сказал:

— Знаешь, господин Вирлион, древние учёные говорят, что в этом мире ничто не забывается. Просто передается из уст в уста, пусть немного изменяется, но главное, что не забывается. Раньше я не особо в это верил, но с годами понял, что это, действительно так.

— Я не понимаю к чему вы клоните, господин Арегор, — Бажан встал со стула и оставив на нем уже спящего котенка, подошёл к главе.

— Когда-то, давным давно жил на свете один волшебник, у которого был духовный зверь. Но этот зверь когда-то был простым волчонком, которого этот волшебник подобрал из жалости, когда тот был ранен. Волчонок рос, а волшебник и не подозревал, что влил в него слишком много сил. И как-то вернувшись, однажды домой, он увидел, что в его доме ходит какой-то незнакомый и обнаженный юноша.

— Это же был тот самый волчонок?

— Господин Вирлион полностью прав.

— А что же было дальше?

— Волшебник не сразу поверил словам юноши и лишь когда увидел у того на боку шрам, понял, что он и есть тот самый волчонок, которого он когда-то спас. Так этот волшебник понял, что то заклинание, что он использовал не просто вылечило волчонка, но и позволило ему принимать обличие и стать похожим на обычных волшебников.

— А что же это за заклинание? Я имею ввиду, как оно звучит?

Глава на последний вопрос повернулся к Бажану и загадочно улыбнулся.

— А разве господин Вирлион сам не помнит этого заклинания?

— А откуда же мне его помнить?

— А как господину Вирлиону не помнить то заклинание, если сам он его придумал и сам же первым и использовал.

Бажан остолбенел. Остолбенел настолько, что едва не свалился на пол. И если бы господин Арегор не сумел вовремя схватить мальчика за предплечье, то Бажан бы уже сидел на полу.

"Неужели Палеан был гораздо, гораздо могущественнее, чем только можно себе представить?"

— Я рад, что сегодня этот котенок оказался у врат академии, ведь благодаря ему я сумел натолкнуть господина Вирлиона на новые размышления. И как знать, быть может, ты и вспомнишь то заклинание.

— Получается вы были духовным зверем господина Аураноса?

Господин Арегор кивнул.

— Но разве духовные звери не созданы для защиты своих хозяев? Они же служат волшебникам и другим расам лишь потому, что те сумели подчинить их. Неужели господин Ауранос тоже подчинил вас?

— Нет. Господин Ауранос даровал мне свободу после того, как я научился надолго принимать не кошачье обличие, но я сам не захотел уходить. Я позволил поставить на себя метку и добровольно согласился служить ему до конца своих дней. Но, увы, господин Ауранос умер раньше меня.