Академия Магии. История (не) адептки

— Это административный корпус, — произнесла Элина. — Давай зайдем. На первом этаже возьмем накидки.

— Что находится здесь? — спросила я, следуя за своей новой знакомой.

— Все, как обычно, — она пожала плечами. — Кабинеты преподавателей, несколько больших залов и кабинет ректора в Северной башне. Ничего особенного. А, — вспомнила она, — и лаборатория профессора зельеварения.

Мы поднялись по широкой лестнице и остановились перед высокими двустворчатыми дверями, которые Элина бесстрашно толкнула вперед.

Холл, открывшийся моему взору, поразил бы самый взыскательный вкус.

Пол, выложенный черным мрамором, отражал несущие колоны. На стенах, украшенных гобеленами, словно из прошлых веков, висели огромные штандарты тех же цветов, что и мантии адептов. Не трудно было догадаться, что они представляли собой разные факультеты. Но я все же обрадовалась, когда Элина произнесла, нарушая почти храмовую тишину холла:

— В Академии учатся маги четырех стихий. Земля, вода, огонь, воздух и универсалы, которых самое меньшее количество. Каждой стихии определен ее цвет, — она оглянулась, — впрочем, ты вероятно, это и сама знаешь, — девушка шагнула в сторону, оставив меня на минуту в одиночестве стоять посреди холла и лицезреть дорогую обстановку, которая не устыдила бы самый роскошный дворец.

Запрокинув голову, я посмотрела на потолок. Туда, где под сводом висела огромная люстра с хрустальными подвесками слез. К ее основанию плелись стебли плюща, вылепленные искусно и раскрашенные в глубокий зеленый цвет, отчего казалось, словно это живые побеги тянутся к свету.

— Держи, — Элина накинула мне на плечи что-то теплое, мягкое, предварительно сняв фартук. — Надень. Будет теплее!

Я благодарно кивнула, не думая о том, кто прежде, до меня, носил этот предмет одежды. Не белье, все же. Хотя, в прежней жизни я была более избирательна. Теперь же приходилось довольствоваться малым.

— Здесь не стоит задерживаться, — девушка взяла меня за руку. Ее прикосновение оказалось прохладным и каким-то неживым, в отличии от лучезарной улыбки. — Господин смотритель, который следит за порядком в административном корпусе, не любит, когда в учебное время кто-то нарушает покой в корпусе, — она вернула фартук на талию и поспешила к выходу. Я с ощутимым сожалением, последовала за ней. Хотя мне до зуда в ладонях, хотелось остаться здесь и более того, побродить по залам, которые, как я догадывалась, таили в себе множество интересностей. Но выбора не было. Элина уже стояла в дверях и задумчиво смотрела на меня, ожидая, пока выйду следом. А на улице нас ждало дыхание последних дней осени. Время, когда зима еще не вступила в права, но и осень еще не желает отдать свой трон.

— Этот длинный корпус — стадион, разбитый на секторы, где господа адепты упражняются в освоении боевой стороны своей силы, — кивнула на дальний замок Элина, когда мы захрустели гравием, шагая в противоположном к корпусу, направлении. Дворец был относительно невысоким, но с неизменными башенками и развивающимися на ветру флагами.

— А это общежитие для остальных адептов, — продолжила Элина и я увидела еще одно здание, на этот раз более скромное и менее вычурное, если сравнивать его с остальными корпусами.

Я кивала и следовала за девушкой, замечая, что дорожка, по сути, описывает круг и обходит едва ли не все корпуса Академии. Так я узнала, что всего учебных зданий восемь, и это, не считая общественного здания, где располагалась столовая. Здание вмещало в себя библиотеку с огромным, по словам Элины, читальным залом, лаборатории, располагавшиеся в подвальном помещении, зал для занятий физической культурой и кабинет по астрономии, который, отчего-то, здесь назывался «Кабинет чтения звезд».

Так незаметно, в компании девушки-голема, пролетели добрые полтора часа. Потому что, к моменту, когда снова зазвенел колокол, означавший окончание долгого занятия, мы вернулись к истоку нашего пути. А я, заодно поняла, что лекции в Академии, длятся как и наши, земные пары. То есть, почти два часа. К сожалению, самих часов у меня не было, но по ощущениям прошло именно часа полтора, не меньше.

— А теперь домой, — скомандовала девушка. — Полагаю, госпожа Тильда уже хватилась нас.

Я кивнула.

— Спасибо за то, что провела для меня экскурсию, — произнесла, обратившись к девушке.

Элина лишь улыбнулась и шагнула к двери.

— А не скажешь ли ты мне, как найти профессора Бломфильда, — вспомнила я, решив до конца использовать благодушное настроение голема.

Она обернулась ко мне.

— Полагаю, сэр Генри сейчас на лекциях, — и прошла в двери до того, как я успела увидеть, как из зданий Академии выходят адепты. Я скользнула за девушкой, слушая, как мягко дверь встала на место, и ожидая ее последующие слова, — но вечером он всегда ужинает у себя в кабинете, — продолжила Элина. — Если хочешь, попроси миссис Хопкинс и она отдаст распоряжении, чтобы ты отнесла ему поднос с ужином. Только она может отдать подобное распоряжении, так как имеет власть над всей прислугой в корпусе, после наших господ, конечно же, — быстро поправила сама себя девушка.

А я даже ахнула от удовольствия.

Надо же, как все просто получается! Уговорить экономку я смогу. Не могу не сделать этого. К тому же, судьба, кажется, сама идет ко мне на встречу. И Элина оказала мне большую услугу своим советом.

— Спасибо тебе! — не выдержав, подскочила к девушке и крепко обняв ее, поцеловала звонко в щеку.

Элина перестала улыбаться и глупо посмотрела на меня, кажется, не совсем понимая, что произошло. Я же застыла на месте, глядя в ее глаза и сообразив, что только что сделала не так.

— Ты определенно, сломана! — выпалила Элина и качнулась в сторону. — Ну же, идем. Госпожа Тильда ждать не любит. А мы и так задержались…

Я последовала за ней, мысленно ругая себя и напоминая о том, что не стоит проявлять эмоции.

Кажется, для големов это признак того, что они называют, «сломанная». А мне никак нельзя выделяться. И все же, сердце радовалось. Пусть мне говорили, что у меня его нет, но я чувствовала, как оно бьется там, в груди. И знала, что уже сегодня, если ничто не помешает, я увижусь с этим Бломфильдом и возможно, он сможет мне помочь.

Прижав руки к груди, словно это могло успокоить разбушевавшиеся мысли, я поспешила за големом, кутаясь в теплую чужую накидку.

Глава 7.

Сегодня лекции не занимали Тристана. Он ловил себя на мысли о том, что то и дело отвлекается на всякие пустяки, такие, как ветер, поднявшийся за окном, на пробившееся солнце, бросившее луч в аудиторию, на сбившуюся на бок шляпу профессора Найтинглейла, стоявшего на кафедре и что-то с энтузиазмом вещавшего адептам, большая часть из которых старательно конспектировали за ним. Только не он.

Мысли плавно смещались от полета к странной девчонке-голему, его недавнему приобретению. И Де Вирр сам не мог понять, жалеет ли он уже о том, что сразу не уступил Клэр Арману, или напротив, совсем не желает делать этого в дальнейшем будущем. Несмотря на необдуманное обещание.

Она была куклой. Пустышкой, которая не стоила его внимания. И уж тем более ему не следовало размениваться на глиняную игрушку, пусть даже и сломанную. Вследствие чего она казалась ему порой живее, чем он сам. Что уже само по себе раздражало его до чертиков.