Алексей

Сбросив туфли и обратив свое внимание на номер, она глубоко вздохнула и прошла дальше в комнату.

“ По крайней мере, у нас есть номер в пентхаусе, ” пробормотала она, пожимая плечами. “Игорь не дешевка, хотя он определенно жуткий тип”.

Она оглянулась через правое плечо, и ее миндалевидные глаза встретились с моими. Она приподняла бровь, как будто ожидая, что я соглашусь или не соглашусь. Когда я ничего не сказал, она снова обернулась.

Задержавшись на мгновение посреди гостиничного номера, она обвела взглядом каждый его уголок. Я понял, в какой момент она заметила камеры. Ее плечи слегка напряглись, она снова была настороже.

Я знал, что у него будут камеры, куда бы он нас ни поместил. Чудак Игорь, как она красноречиво назвала его, будет наблюдать за нами, пока не убедится, что нет ничего, кроме того, что я трахаю эту женщину и хочу отвести ее в самый печально известный клуб в России, где происходит все и всякое — добровольно и невольно.

За исключением того, что было еще кое-что. Намного больше. И как только это раскроется, я не сомневался, что Аврора сделает своей миссией запереть меня. Или убить. И я не стал бы ее останавливать. Я заслужил весь тот гнев, который она обрушила на меня.

Я направился в большую ванную. Я знал, что она последует за мной. Маленький агент был любопытным и требовательным созданием.

От меня не ускользнуло, как она требовала, чтобы я двигался быстрее и грубее, когда я трахал ее в клубе. Оказалось, что маленький агент совсем не стеснялся в спальне, и мне это чертовски нравилось. Пока мы оба не достигли кульминации и она не захотела ласки. Быть близкой.

Я ненавидел то, что не был готов к этому. Я ненавидел то, что у меня не было возможности дать ей то, в чем она нуждалась. Это заставляло меня чувствовать себя неполноценным.

Разозлившись на себя, я остановился посреди ванной, все стены которой были украшены зеркалами, и ее маленькое тело тут же врезалось мне в спину.

“ Черт, прости, — пробормотала она, прижимая ладони к моей спине. На краткий миг я восхитился теплотой ее прикосновения. Меня никогда особенно не интересовали женские прикосновения, но почему-то я жаждал ее.

Я медленно повернулся, оказавшись с ней лицом к лицу, и ее руки упали по бокам.

— Закрой дверь, — приказал я ей.

Она сделала это без возражений. Я смотрел ей в спину, красное платье облегало ее изгибы. У нее была самая великолепная, сладкая попка, которую я когда-либо видел. Круглая и совершенная. Мне хотелось схватить ее в охапку и сжать, наклонить ее и вонзаться в нее. Снова и снова. Но было два часа ночи, и Аврора выглядела усталой.

Я должен был догадаться с того момента, как увидел ее в лифте, что она станет моей добычей. Мое страстное желание. Притяжение было мгновенным. Невинный агент ФБР понятия не имела, что ее ждет.

Меня терзало чувство вины за то, что я не был с ней откровенен. Особенно когда она подчинилась, не задавая вопросов. Клуб был только началом, самой легкой частью.

Она вернулась и встала передо мной, осматривая ванную. Она проверяла, нет ли камер.

— В ванных комнатах нет проводов, — сказала я ей, ставя свою спортивную сумку на большую мраморную стойку.

— Откуда ты знаешь? — прошептала она, наклоняясь ко мне на дюйм ближе.

Ее глаза остановились на мне в ожидании. Чего, я не знал. Заверения и слова были не в моем вкусе.

Когда я не ответил, она вздохнула.

“Отлично. Я согласен с тобой; я не вижу здесь никаких камер. И что теперь? Хочешь спать в ванной?” Она сморщила нос, ее глаза забегали по комнате. “Это будет чертовски неудобно”.

“Никаких снов в туалете. Ожидается, что клубная деятельность продолжится”.

Она резко повернула голову.

“Ч-что?” — пробормотала она, ее глаза расширились. “Еще секса?” Я кивнул. “Чьих ожиданий?”

Она не казалась довольной по этому поводу. Не то чтобы я мог ее винить. Не то чтобы я мог много предложить ей в этой области. Я хотел трахнуть ее связанной и с кляпом во рту. На четвереньках, задрав задницу вверх и лицом вниз. Это не было жестким БДСМ. Это больше подходило Саше, но мои методы были далеки от занятий любовью.

Мой опыт превратил меня в одно гребаное существо.

“Не переживай из-за этого”, - сказал я ей, прежде чем поддался своим более плотским желаниям и трахнул ее прямо здесь, на холодной плитке.

“ Что? ” прошипела она. “Ты не можешь сбросить такую бомбу, а потом сказать "Не переживай из-за этого". Она запустила руку в волосы. “Я не смогу уснуть, услышав что-то подобное. Чувак, это гребаная чушь”, - пробормотала она. “Я полностью за то, чтобы арестовать этого парня, но я сама никогда не подписывалась на проституцию. И в довершение всего, за тобой наблюдали, пока тебя трахали. Ее пальцы теребили шелковистые пряди.

Мой взгляд прошелся по ее изгибам, и мой член запульсировал. Я трахал ее всего несколько часов назад, и я уже был тверд для нее, мой член натягивал молнию. Я мог бы трахать ее всю ночь и весь день, и все равно мне было бы недостаточно.

“ Прекрасно, ” выдохнула она, череда проклятий слетела с ее пухлых красных губ. “ Мне серьезно нужно повышение за это дерьмо. Но раз уж мы зашли так далеко, то можем пойти до конца. Она потянулась к себе, борясь с застежкой-молнией. “Эта полевая работа — это еще не все, чем кажется”, - пробормотала она. “Но вот я здесь, раздеваюсь”. Затем, словно боясь, что я наброшусь на нее, она добавила: “Я просто снимаю это чертово платье. Я не могу надеть его ни секунды больше. В следующий раз купи мне что-нибудь свободное. Я ненавижу обтягивающую одежду”.

Она подергала молнию влево и вправо. Вверх и вниз. Она не поддавалась, и с каждой секундой это волновало ее все больше. И все это время она что-то бормотала себе под нос.

“ Позволь мне помочь тебе. ” Я потянулся к молнии, накрывая ее руку своей, и она мгновенно замерла. Ее глаза остановились на моей руке, и я наблюдал, как покачивается ее изящная шея, когда она сглатывает. Мой член запульсировал сильнее.

Влияние, которое оказала на меня эта женщина. Я должен был подавить это. Убить это. Вместо этого я позволил этому тлеть, и теперь она была полномасштабной навязчивой идеей. Ни мой член, ни мое сердце больше не заботило, что хорошо ни для нее, ни для меня. Он просто хотел ее.

Она медленно вытащила свою руку из-под моей, затем подняла ее над головой, позволяя мне расстегнуть на ней молнию. Еще одна капля доверия. Я этого не заслужил.

Она разобьется вдребезги. Очень скоро.

Звук расстегивающейся молнии нарушил тишину в ванной. Она позволила платью соскользнуть с ее тела, оставшись только в кружевных трусиках. Красное платье облегало ее лодыжки, обнажая загорелую кожу. Она была так красива, что на нее было больно смотреть. Хотя я не думал, что меня привлекала ее внешняя красота. Это была ее душа.