Алиса!
Шрифт:
Так и хотелось повернуться и спросить “чего пялишься?”. Но пункта “дёргать тигра за усы” — сегодня не было в моих планах.
Егор протянул мне с письменного стола градусник и уселся в кресло.
Грр…
— Контролировать меня будешь? — спросила, поудобнее устраиваясь на постели и пряча градусник подмышку.
— Ты не оставляешь мне выбора. — ответил, чуть разведя руками.
— Ты, убирал в моём шкафу. — хмуро посмотрела на него, закидывая ногу на ногу.
— Там был беспорядок. — пожал плечом.
— Зачем ты меня переодел? — спросила, переступая через смущения, но уверена, краснея как спелый помидор.
Скорее это был порыв и мысли в слух.
Романов ответил. Но не сразу. Заминка всего пару секунд, за которые он успел пробежаться взглядом по моим голым ногам и наверняка, всё ещё красным щекам.
— Одежда была мокрой. Яр сказал так нужно. — ответил.
— И… — сглотнула, отводя взгляд — Видел меня голой? — всё же задала очевидный, но волнующий меня вопрос.
— Да. — едва кивнул — Не переживай, маленькие девочки меня не интересуют. — продолжил отстранённо.
Хотелось задрать подбородок повыше и спросить, зачем тогда пялишься неотрывно на мои ноги или предлагаешь разделаться с долгом с помощью известного всем способа. Но не успела. Ровно после его последнего слова, пропищал градусник.
Отвела от Егора немного растерянный и смущённый взгляд, чтобы взглянуть на цифры.
— Тридцать семь и девять. — прошептала про себе.
Романов же, поднялся с места и протянул руку, подойдя ко мне ближе. Неохотно вложила градусник в его ладонь и поспешила одёрнуть руку, когда мои пальцы соприкоснулись с его раскрытой ладонью.
— Отдыхай. — сказал, возвращая градусник на место, предварительно взглянув на цифры — Проголодаешься — найдёшь меня в кабинете.
Ушёл. Я и слова вставить не успела как он вышел из комнаты. Гад. Даже не дал возможности спросить про ноутбук, книги или возможность поваляться перед телевизором. Идти к нему и просить о такой услуге как ноут — нет и ещё раз нет! Рисковать и спускаться в гостиную к телевизору? Тоже нет, что-то не хочется получать нагоняй и за это. Остаётся только плевать в потолок и периодически дремать. Надеюсь, сон мне поможет побыстрее восстановиться, чтобы как можно скорее отработать долг и вернуться к своей нормальной и в какой-то степени беззаботной жизни.
16
Уму непостижимо! Взрослый мужик, залип на голых ногах малолетней девчонки. Пусть ей и двадцать один, пусть её обнажённая грудь до сих пор мне мерещится стоит — только прикрыть глаза и плевать что ещё несколько часов назад, после её обнажённых ног у меня встал колом, сейчас же, наблюдая за её перебежками по дому понимаю, она действительно девчонка. Взрывная, иногда смешная, всё же красивая, идущая на поводу у своих желаний и мыслей — девчонка. Слишком юна для меня и если обычно, для разового секса, разница в 10 лет меня не смущает, то явно не в этой ситуации и не с этой девушкой. Сомневаюсь, что с её манерой подать себя и с опекой со стороны её деда, у неё когда-либо заходило дело дальше поцелуев. Да и вообще не думаю, что у неё был и тем более есть парень или мужчина. От мыслей что у неё никого не было, от желания прикоснуться, попробовать на вкус — сводит зубы. Редко встретишь девушку её возраста, которая, во-первых, не тронута. Во-вторых, не скрывает своих истинных чувств и не играет на публику, стараясь продать себя подороже и найти мужика повыгодней.
Ангелине всего двадцать три. Два года, но разница кардинальная. В случае с Линой, разница в восемь лет ни меня, ни её ничуть не смущает. Лина не более чем удобная девушка для секса. Подстилка готовая принять тебя в любой день и час, к её счастью, верная —
иначе бы распрощался с ней давно. Почти два года держу её возле себя.— Два года… — повторил в слух, понимая, что Лисе сейчас столько же, сколько было и Ангелине, когда мы познакомились.
Не церемонясь, я изначально объяснил правила игры. Лина их приняла, молча кивнув в ответ, а после смачно отсосала, прямо в салоне авто, где я предложил ей роль своей постоянной любовницы. Правда, последние пару месяцев, девушка возомнила себя значимой персоной в моей жизни и это, создаёт неуместные проблемы. Кажется пора прощаться с Линой и искать новую куклу, для регулярного и безопасного удовлетворения.
Наблюдая на экране, как Лиса доедает уже второй блин, измазанный сгущёнкой, не сдержался и спустился к ней на кухню. Насколько я знаю, больным нельзя сладкого и в рецепте от Яра об этом написано.
— Тебе нельзя сладкого. — произнёс, как только вошел на кухню и потянулся к тарелке со сгущёнкой чтобы убрать подальше.
— С чего это? — Лиса успела первой и ближе подтянула к себе сладость, удивляясь и приподнимая брови.
— Больным нельзя сладкого. — испытал ещё одну попытку забрать сладость и на этот раз удачную.
— Кто из нас ещё больной. — фыркнула и потянулась к блюду с блинами которое я так же подвинул к себе ближе.
— Алиса. — укоризненно посмотрел на неё, но не препятствовал “воровству”.
Блины готовил я и знаю, что они без сахара.
— Егор. — наигранно нахмурилась и скопировала моя тон.
— Температура? — спросил, стараясь не обращать внимания на её игры.
— Тридцать семь и два. — ответила быстро.
Слишком быстро.
— Ты врёшь. Не лги мне Лиса.
— Алиса. — поправила меня, опуская свою ложь.
Хотелось кричать от чувств, съедающих меня из груди. Какого черта она позволяет себе такие вольности, ложь и отношение в целом? Да, солгать про температуру не такая уж и великая ложь, но я терпеть не могу вранье.
Молча всматриваюсь в её зелёные, затягивающие в самую бездну глаза. Поджимаю губы, чтобы ненароком не ляпнуть чего-нибудь красноречивого или не накричать.
До встречи с Дёминой я всегда был сдержан и мало что могло вывести меня из себя до такой степени. Сейчас же, я словно живу на пороховой бочке, которая может взорваться в любую секунду.
— Ну точно не такая высокая как утром. — начинает оправдаться, поглядывая на стоящую возле меня тарелку блинов и сгущёнки — Чувствую я себя уже лучше. Твой пилюлькин помог. — тянется рукой к блину и подцепляет верхний ловкими пальцами — Ну что? — разводит руками.
Знаю, под моим тяжёлым взглядом ей неуютно и тогда, она начинает трещать без умолку. Ещё неделю назад, в день встречи, я был готов её придушить, только бы она умолкла. Сейчас же, я практически привык к ей болтовне и даже не всегда замечаю. А если и замечаю, то в последние дни, ловлю себя на мысли, что слушаю её с лёгкой улыбкой, пусть не всегда на губах, но в мыслях постоянно. Правда не всегда вслушиваюсь в смысл сказанного…
— Я же не умираю. Ангина — обычное дело. — продолжает трещать и вместе с тем, перегибается через стол и макает блин в сгущенку — Упс. — пищит, переводя взгляд на дорожку из капель сгущёнки от неё до тарелки.
— Скажи, на черта я в это ввязался? — спрашиваю шепотом, едва различимо, глядя на сладкую дорожку.
— С радостью избавлю тебя от себя. — произносит с улыбкой Лиса, стирая капельки сгущёнки пальцем.
Прикрываю глаза, чтобы не видеть это безобразие. Позже приберу.
— Пошли. — кивнул в сторону двери, поднимаясь с места.