Алиса!

— Если ты об Ангелине, то этой ночью у меня с ней ничего не было. — ответил со всей возможной и присущей ему серьёзностью.

— Меня это не волнует. — отвела глаза, не в силах выдержать его взгляд.

— Уверена? — спросил усмехнувшись, а после ураганом обрушился на мои губы.

Кусал, сминал, целовал, доводил до исступления, заставлял забыться — и это всего лишь одним поцелуем!

Сопротивлялась я, честно говоря, не долго. Всего несколько секунд, а после включилась в его безумную игру. Действительно ли у него ничего не было с той блондинкой? Что будет после? Неважно! Главное, что в эту секунду, моё тело хочет Романова не меньше, чем Егор желает меня и именно сейчас я не стану себя сдерживать.

26

Нет. Нет. Нет. Не уверена! Я уже вообще ни в чем не уверена! Особенно в том, что меня не волнует было ли у него ночью что-то с этой девушкой или нет.

— Как ты до этого докатилась, Алиса? — пронеслось в голове, в момент, пока я лежу голой спиной на холодной столешнице стола и тяжело дышу, после крышесносного оргазма.

Романов стоял, между моих всё ещё разведённых ног и опирался руками по обе стороны от моей талии. Так же тяжело дышал и не поднимал на меня взгляда.

Что дальше? Просто встать и уйти? Смыть с живота следы его удовольствия, забыть о произошедшем и надеяться, что не подцеплю от него никакой болячки и тем более не забеременею? Да, наверное, так и будет…

Не знаю сколько ещё времени мы провели в таком положении, но я сумела привела своё дыхание в относительный порядок.

Егор потянулся рукой к какой-то вещи. Кажется это моя футболка. “Заботливый” — на миг пронеслось язвительное в моей голове, пока этот…Этот…Не важно! Пока он не стёр МОЕЙ футболкой, с моего живота, следы своего удовольствия.

— С ума сошел? — возмутилась, приподнимаясь на руках, совершенно забывая о наготе — Своих вещей жалко, но и мои не нужно мои портить! — села ровнее, попыталась оттолкнуть от себя Романова и спрыгнуть со стола.

— Мне каждый раз, придётся тебя трахать, чтобы ты замолчала хотя бы на пять минут? — спросил склоняясь, давая мне соскочить со стола.

— Егор, знаешь… — начала обманчиво спокойно, пробираясь руками под его футболку — Последние несколько минут, я лежала и думала. — потянула края вверх, снимая с мужчины вещь, полностью пропитавшуюся нашим запахом.

— Получилось? — спросил с усмешкой, оттесняя меня к столу, опять.

— Да. — кивнула, как можно быстрее надевая на себя футболку.

Стоять абсолютно голой, перед полностью одетым Романовым — то ещё удовольствие.

— Иди ты в задницу, Романов. — успела отойти в сторону, прежде чем он меня удержал на месте.

Но не успела выйти из его кабинета, прежде чем почувствовала спиной твёрдость его грудных мышц, а ягодицами, готового к новому раунду его дружка.

— С удовольствием, Дёмина. — прошептал на ухо, вызывая на этот раз совсем не игривые и не приятно-нежные мурашки.

— Это невозможно. — зашипела, со всей силы наступая ему на ногу.

— Ты сама подписала этот договор. — усмехнулся, спуская руку ниже по животу, но не ступая дальше — Расторгнуть его нельзя. — добавил, словно читая мои мысли — Телефон отдашь мне, верну через пару часов. Все твои звонки и переписки будут контролироваться. Поняла?

— И что? — убрала пятку с его стопы, потому как понимаю, что таким образом делаю больно только себе, но никак не ему — Переквалифицировал, мня из уборщицы в личную подстилку? — усмехнулась, чувствуя, как по щеке покатилась первая соль.

— Зачем так грубо? — хватка ослабла, теперь он практически меня не держал.

Слегка поглаживал живот, едва заметно одной рукой, а вторая мирно покоилась на плече, ближе к ключицам. В то время как мои кулаки были сжаты настолько сильно, что ногти наверняка оставят уродливые следы, на коже ладоней.

— Любовница. Женщина. — продолжил — Моя. — добавил, шепча в макушку.

Если отбросить всё произошедшее, наше знакомство, наши перепалки, его идиотизм, маньячные наклонности, то этот жест мог бы казаться милым и романтичным. То, как он держит меня в своих руках, как вдыхает мой аромат, перебирает волосы, шепчет в макушку — это могло бы вызвать у меня нежные чувства. Случись это при других обстоятельствах и с другим мужчиной.

— На две недели? — вырвался нервный смешок из груди.

— Пока да. — отступил на шаг назад, отпуская меня.

— Что значит пока? — развернулась к нему, стерев перед этим влагу с лица.

— Пока — значит, не будем заглядывать в будущее. — склонил голову на бок, проводя взглядом по моим голым ногам — Умойся, приди в себя и спускайся к ужину. Я накрою.

— Оо… — нервы были на пределы — Спасибо за такую честь. — резко ответила.

— Телефон? — проигнорировал мою реплику.

— Внизу. — снова огрызнулась и не желая больше находиться с ним в одной комнате, пулей вылетела из кабинета.

Душ и подумать. Подумать и душ. А ещё, снять с себя его вещь и понять, как я могла так оплошать и как всё исправить.

27

Душ не помог. Как и нервное хождение по комнате из угла в угол. Две недели. Всего две недели — так мне казалось, пока я не начала подсчитывать дни. Сегодня пятнадцатое, до третьего числа — девятнадцать дней. Это больше двух недель. Два выходных в неделю, спасут ли они меня? Не думаю. Если вдуматься, то этот договор только усугубил и так далеко не радужное прибывание в этом доме. “Все твои звонки и переписки будут контролироваться” — что это значит? Запретит говорить правду родным или вообще запретит связываться с ними? Прояснять этот вопрос мне не хотелось, ровно, как и спускаться к ужину.

Переоделась в чистую одежду. Пришлось надеть единственную майку и сверху худи. Единственная футболка была испорчена. Влажные волосы заплела в лёгкую косу — чтобы не мешались, стёрла очередную слезу и вышла из комнаты.

Нет, не к ужину. Есть совершенно не хотелось. Нужно забрать Брюса, возможно покормить, если малыш проголодался. Не смотря на и так плачевные обстоятельства — потакать Егору и быть безвольной куклой я не собираюсь. Всё что он мог сделать — он сделал.

Осторожно ступаю, спускаясь на первый этаж. Сразу же направляюсь к креслу, где оставила котёнка. Импровизированный кокон из пледа оказывается пуст. Как бы я не трусила его и не топала ногой от досады.

— Чёрт. — тихо выругалась, оглядывая гостиную.

Придётся блуждать по дому в поисках Брюса. На втором этаже его быть не может — иначе бы я заметила. Все двери заперты, и он бы слонялся по коридору. В гостиной осмотрела каждый миллиметр, ровно так же, как и в уборной первого этажа. Единственная комната, в которую он мог заглянуть на первом этаже — столовая, или же кухня. Оставить Брюса на растерзание Романову? Ну уж нет.

С уверенностью, но несмотря на это — не смело, шагаю в сторону столовой. Пусто. Романова нет. Брюса тоже. Бросаю взгляд на приоткрытую в кухню дверь, слышится приглушенный голос Егора. Он не один? Каждый раз после…интима со мной, будет тащить в дом всякую грязь? Возмущение берёт верх и теперь смело иду вперёд. Толкаю дверь и застываю на пороге кухни.