Алмазный дождь

Повод напиться был, а возможности не было. Даже обидно. Видимо, какое-то атавистическое чувство заставляло Алекса в случае каких-либо неприятностей доставать из шкафа бутылку, наполненную янтарной жидкостью. Даже если нет эйфории, нет удовольствия, кроме вкусовых ощущений… Зато есть повод. Еще бы не быть. В такой запутанной ситуации Алекс еще ни разу не находился. Он убивал много, достаточно много, чтобы тени умерших не беспокоили его по ночам. Но такого, чтобы организация-заказчик была еще и организацией-объектом…

Объект работал на якудзу. Он был такой же принадлежностью клана, как и те деньги, что Алекс взял авансом за выполнение дела. А если он принадлежал якудзе, он был якудза. Он был членом организации, могущество которой не позволило послевоенной Японии встать на колени перед всем миром и стать страной без будущего. Только эта огромная, древнейшая организация препятствовала крупным корпорациям, которые ринулись на побежденную территорию разделять и властвовать.

Убить члена якудзы… Это довольно изощренный способ самоубийства.

Не выполнить работу для якудзы… То же самое.

Раздумывая над почти невероятной ситуацией, Алекс с мрачным видом смаковал тонкий вкус коньяка. В бутылке этого тонкого вкуса оставалось чуть-чуть.

Алекс потянулся и вылил остатки в бокал.

Сделал маленький глоток. Подождал, пока жидкость прокатится по горлу, и втянул в себя воздух сквозь чуть приоткрытые губы… Алкоголь испарился, Алекс выдохнул через нос и прислушался к своим вкусовым ощущениям. Хорошо.

Он толкнул ногой столик и повернулся вместе с креслом в другую сторону. Включил компьютер и снова прокрутил те данные, что дал ему Япончик.

Картина получалась следующая. Когда-то, уже после всех войн, оперативная команда японского преступного клана сумела выкрасть, выкупить или каким-либо иным методом заполучить данные по проекту «Квази» – солдат». Алекс поднял бокал в честь Сержанта. И с чисто японской проницательностью якудза узрела в этих документах будущее для своих армий и новый золотой Клондайк для своих кошельков. Однако якудзу не устраивали побочные эффекты и, как следствие, быстрая изнашиваемость солдат. Алекс снова поднял бокал в честь Сержанта.

Все крупные подпольные лаборатории якудзы работали над улучшением «квази». Работали над достижением максимальной эффективности «квази» – солдата. И судя по всему, эти лаборатории чего-то добились. Но что произошло дальше? Почему якудза не продвинула этот препарат, почему не пошла по пути его использования? И зачем ей теперь понадобилось уничтожать своего солдата? Тем более руками Алекса, человека, не имеющего отношения к клану? Глупо… Но… Японцы не тот народ, от которого можно было бы ожидать подобной глупости или нелогичных действий. А люди якудзы – это элита, они не делают ошибок… Значит, сами они его убрать не могут или не хотят. Проверка? Маловероятно. Правила? Еще маловероятней… Если Объект чем-то навредил якудзе, они бы убрали его без промедлений своими силами. Зачем им понадобился Алекс? Было ясно, что по исполнении задания за Алекса возьмутся сами люди якудзы и… Официальной, в своих кругах разумеется, формулировкой будет то, что он, Алекс, убил члена клана. А посторонний человек не имеет права даже думать, что он может безнаказанно убить представителя такой организации. Но почему якудза решилась вынести сор из избы?

Алекс встал, надел свою обычную одежду без особых изысков по части амуниции и вышел из квартиры. Ответы на некоторые вопросы следовала поискать там, где находятся те, кому уже все нипочем. В морге.

В морг его пропустили без лишних вопросов. При регистрации Алекс почему-то, словно руководствуясь неким дополнительным чувством, назвал другое имя. Таких имен у него было немало, за каждым был несуществующий человек и существующий адрес и разного рода документы, необходимые для жизни в большом городе.

Санитар проводил его по коридору, ввел в большое помещение, сверившись с бумагами, открыл дверцы ближайшей камеры и выкатил герметическую ячейку. В ней в искусственной атмосфере висело тело убитого Алексом в ресторане военного. Того самого, который пришел на встречу с Объектом в момент неудачного покушения. Такие герметические ячейки были введены еще во время войны, когда был в большом ходу бактериологический терроризм. Пользуясь небольшим и простым в обращении пультом, можно было как угодно вращать тело вдоль его вертикальной оси, избегая при этом телесного контакта.

Алекс внимательно изучал тело военного. Изучал и все больше и больше приходил к выводу, что выяснить что-либо у трупа не получится. Тело не имело никаких особенных примет. Все пальцы были целы, татуировок не было в помине, каких-либо аномалий или явных следов от операций не наблюдалось.

Убитый не был членом якудзы и, по всей видимости, не принадлежал ни к одной из мировых преступных группировок. По крайней мере, явно. Тело было довольно мускулистым, тренированным, и Алекс подумал, что его мысль о том, что убитый был военным, верна процентов на семьдесят. А значит…

– Скажите, а его вещи… Он ведь имел что-либо в карманах? – спросил Алекс у санитара, молча стоящего рядом.

– Имел. Только доступ к этому закрыт. Вам потребуется особое разрешение. – Санитар был высоким и почему-то слегка сутулился.

Алекс оглянулся, выискивая объективы следящих камер. Камер не было. Следить в морге было не за кем.

– Я думаю, что такое разрешение у меня есть. Мне нужно только взглянуть на то, что было в карманах этого человека, – ответил Алекс и выложил на прозрачную крышку ячейки небольшую пачку денег.

Санитар не проронил ни звука, но, задвигая на место ячейку, аккуратно смел деньги себе в карман халата. Жест был четкий, натренированный.

Санитар двинулся вглубь помещения. Алекс пошел за ним. Мимо проплывали дверцы, дверцы, дверцы… Пусто. Ни единой живой души… Ни единой.

– Вот. – Санитар выложил перед Алексом черную коробочку и откинул ее крышку.

– Спасибо.

Небогато. Пачка сигарет, бумажник, зажигалка, обручальное кольцо, маленький сверток и какие-то бумажки. Алекс осторожно сгреб все, кроме свертка, обратно в ящик и медленно, двумя пальцами развернул пакетик.

Миниатюрный информационный диск, обычный… Впрочем, нет, не совсем обычный. Диск был из разряда «вечных». Никакие магнитные поля, никакие температуры не могли уничтожить информацию на нем. Ладно. Само по себе это ничего не значит. Алекс развернул сверток полностью. Развернул и замер, завороженно глядя на глянцевый блеск голубенькой облатки. Веселенькая голубенькая такая… «Квази». Точно такие же есть у самого Алекса дома. Только на тех, что у Алекса, нет такой красной полосочки поперек.

– Нравится? – раздался голос у Алекса за спиной. Алекс начал оборачиваться, но голос предупредил: