Алмазный трон

С этими словами Долмант развернул своего мула и поехал назад по улице.

15

— И в конце концов местные лэморкандские бароны, измученные беспрестанными нападениями этих разбойников, пришли к нам в Замок просить помощи, — продолжал Тиниэн бесконечный рассказ о приключениях своей молодости. — Нам к тому времени уже изрядно надоело объезжать границу Земоха, и мы согласились. Откровенно говоря, мы смотрели на это как на развлечение — несколько дней прогулки верхом, и под конец — небольшая драка, так, для разминки.

Спархок не прислушивался особо к голосу Тиниэна, мысли его были далеко от рассказов альсионца, бесконечным потоком изливающихся с тех пор, как они пересекли границу южного королевства Каммория. Сначала истории эти были забавны, но потом Тиниэн начал грешить частыми повторами. Послушать его, так выходит, что он участвовал во всех крупных битвах и в огромном количестве разных стычек по всей Эозии за последние десять лет. В оправдание Тиниэну надо сказать, что он был вовсе не бессовестным хвастуном — им руководили совсем другие побуждения. Талантливый рассказчик, он просто ставил себя в центр каждого описываемого события, чтобы придать своему рассказу жизненность и яркость настоящего свидетельства очевидца. В общем-то, благодаря его рассказам дорога в Боррату проходила как-то быстрей и незаметней.

Здешнее солнце грело жарче, чем в северных королевствах, свежий ветер с моря разгонял тучи с ярко-голубого неба, и порой казалось даже, что в воздухе уже запахло весной. Дорога узкой белой лентой ныряла в долины, вилась между холмами, покрытыми непобитой морозами зеленой травой. Погода была благосклонна к путешественникам, и Фарэн рысил во главе отряда, преисполненный восхищения самим собой.

Спархок уже немного присмотрелся к своим компаньонам. Тиниэн своей веселой беспечностью напоминал Келтэна, но мощный торс и приметные наметанному глазу ухватки говорили, что, несмотря на беспечность, Тиниэн — прекрасный боец, и случись чего — в драке не подведет. Бевьер был наиболее чувствительным из его спутников. Рыцари Сириника славились своим благочестием и непримиримостью в вопросах рыцарской чести. С ним надо было обходиться поделикатнее. Спархок решил, что нужно поговорить с Келтэном — его привычку к двусмысленным шуточкам надо было обуздать, по крайней мере тогда, когда они задевали Бевьера. Молодой сириникиец тоже будет большой подмогой в бою.

Молчаливый гигант Улэф оставался загадкой. Поручительство Магистра Комьера не оставляло места для сомнений, но Спархоку не приходилось раньше иметь дела с генидианцами из далекой северной Талесии. Генидианцы были известны как неустрашимые воины, Спархока смущала лишь легкая кольчуга рыцаря вместо стальных доспехов. Об этом он решил как-нибудь поговорить с Улэфом наедине. Спархок слегка придержал коня, чтобы Улэф поравнялся с ним.

— Приятное утро, — любезно обратился он к генидианцу…

Улэф ухмыльнулся — не так-то легко было вовлечь его в разговор. Однако на этот раз он был на удивление разговорчив.

— В Талесии сейчас двухфутовый слой снега на земле, — сказал он.

— Не сладко.

Улэф пожал плечами.

— Ко всему можно привыкнуть. К тому же, когда лежит снег — самая охота на кабанов и оленей. Да и на троллей тоже.

— Вы действительно охотитесь на троллей?

— Бывает. Иногда на тролля нападает бешенство, и он спускается в долины и начинает убивать скот, а то и людей. Тогда приходится преследовать его.

— Я слыхал, что тролли довольно крупные твари.

— Довольно.

— А не слишком опасно иметь с ними дело, когда на тебе только кольчуга?

— Да нет. Тролли ведь дерутся только дубинами, ну могут поломать ребра — только и всего.

— Но латы давали бы больше преимуществ.

— Вряд ли, если тебе приходится все время карабкаться по горам и переправляться через реки. У нас в Талесии очень много речек. Если что случится, то кольчугу можно сбросить, даже на дне реки, а от доспехов так быстро не избавишься.

— Да, с этим не поспоришь.

— До Комьера у нас был Магистр, который требовал, чтобы мы носили тяжелые доспехи, как наши братья из других Орденов. И вот как-то раз мы устроили испытание. В море, неподалеку от эмсатского порта. Сначала в воду бросили одного из братьев, одетого в кольчугу. Он быстро от нее избавился и меньше чем через минуту был на поверхности. Вторым был Магистр — в тяжелых латных доспехах. Он так и не всплыл — может, нашел там что-то интересное?

— Вы утопили своего Магистра? — удивленно спросил Спархок.

— Нет, доспехи утопили его, — поправил Улэф. — Потом мы выбрали Магистром Комьера. Он один из нас, и у него достаточно здравого смысла чтобы не делать таких предложений.

— Генидианцы, оказывается, свободолюбивый Орден. Вы и правда сами выбираете себе Магистра?

— А вы разве нет?

— Не совсем. Мы выбираем нескольких претендентов и посылаем список в Курию. Они утверждают одного из них.

— Ну, а мы посылаем только одно имя.

Внезапно вернулся Келтэн, уехавший перед этим вперед, оглядеться. Он должен был ехать примерно в четверти мили перед отрядом, на случай опасности.

— Там что-то странное впереди, Спархок, — тяжело произнес он.

— В каком смысле странное?

— За этим холмом, на вершине следующего, двое пандионцев, — выдавил из себя Келтэн. Лицо его покрылось испариной.

— И кто это?

— Я не приближался к ним, чтобы спросить.

Спархок пристально посмотрел на друга и спросил:

— Почему же?

— Меня охватило такое странное чувство, что я не могу подойти к ним, как-будто что-то не подпускает меня. Мне показалось, что они хотят говорить с тобой. И не спрашивай меня, почему я так решил. Я сам не знаю.

— Ладно. Я попробую узнать, чего они хотят. — Спархок пустил Фарэна галопом и скоро был на вершине холма. Двое всадников в черных пандионских доспехах не приветствовали Спархока традиционным приветствием пандионцев и даже не подняли забрала при его приближении. Лошади под ними были так худы, что больше напоминали лошадиные скелеты.

— В чем дело, братья? — спросил Спархок, останавливая Фарэна в паре шагов от них. Его охватило какое-то неприятное чувство и холодок пробежал вдоль позвоночника.

Один из таинственных рыцарей поднял закованную в броню руку и указал куда-то в долину по которой проходила дорога, спустившись с холма. Он не сказал ни слова, но Спархок почему-то понял, что он показывает на рощу обнаженных зимою вязов, растущую вдоль дороги.

— Я не совсем… — начал было Спархок, но вдруг заметил солнечный блик на отполированной стали среди тонких веток вязов далеко внизу. Он приложил ко лбу руку козырьком и до боли в глазах всмотрелся в это скопление деревьев. Ему удалось разглядеть какое-то движение и еще одну вспышку отраженного света.