Алое восстание

Стены замка возведены на краю восьмидесятиметровых каменных утесов и поднимаются еще метров на тридцать. Квадратная пятидесятиметровая главная башня примыкает к северо-восточной стене. Проездная сторожевая башня выступает из стен наружу с западной стороны, из ее ворот в долину спускается пологий склон с тропинкой, по которой мы и бежим, разрывая клочья тумана. Холодный утренний воздух бодрит, прогоняя остатки кошмарных снов.

На горизонте разгорается летняя заря, испаряя дымку, вокруг становится виднее. Среди елок мелькают марсианские оленята-дирлинги, стройные и проворные, мельче земных из передач по телику. Над головой кружат птицы. Где-то зловеще каркает ворон. Вдали на травянистых склонах пасутся овцы, горные козы скачут по зеленым мшистым валунам, между которыми растянулась наша цепочка из пятидесяти человек во главе с куратором. Мои сокурсники, наверное, видят в зверях живых существ с Земли или причудливые творения ваятелей, но для меня они лишь пища и одежда.

Животные, посвященные Марсу, тоже водятся поблизости от замка: дятлы вовсю долбят стволы дубов и елей, а волки воют по ночам в лесной чаще. В речных низинах встречаются змеи, в глухих ущельях гнездятся стервятники. А совсем рядом по горной тропе движется цепочка убийц — мои друзья. Жаль, что Лоран, Киран или Маттео не могут прикрыть мне спину, — здесь нет никого, кому бы я мог доверять. Я овца в волчьей шкуре, затесавшаяся в стаю.

Каменистая тропа ведет нас все дальше в горы. Лию подводит раненая нога, она спотыкается и падает. Фичнер небрежно трогает ее носком своего гравибота и оглядывается. Мы с Роком поднимаем девушку и по очереди несем на плечах. Титус лишь презрительно усмехается, и когда Рок устает, подменить его вызывается один Кассий. Затем уже мне помогает Поллукс, худой парень с ежиком на голове и таким хриплым голосом, словно курит с самого рождения.

Травяные луга перемежаются с лесистыми лощинами. Летнее солнце греет все сильнее, мы чешемся от укусов насекомых. Лица бегущих уже блестят от пота, один я не страдаю от жары — это ледяной душ по сравнению со скафандром-печкой. Впрочем, все они достаточно тренированны, хотя состязаться со мной, Кассием, Севро, Антонией и Куинн — самым быстрым существом на двух ногах, какое мне приходилось видеть, — мог бы разве что Титус со своими тремя новыми дружками. Фичнер держится впереди, то и дело взмывая ввысь на золотых гравиботах и пугая разбегающихся оленей. Одного он догоняет и выхватывает из ножен хлыст. Гибкий пластиковый конец мигом обвивает шею животного и, обретая остроту, перерезает горло.

— Ужин! — бросает куратор с ухмылкой. — Тащите.

— Мог бы и поближе к замку найти, — недовольно бормочет Севро.

Фичнер недоуменно чешет в затылке, оглядываясь по сторонам:

— Какой-то мелкий уродливый гоблин что-то пискнул — или что там гоблины делают?.. Тащите!

Севро приподнимает оленью тушу за ногу:

— Вот черт!

На скалистой вершине километрах в пяти к юго-западу от нашего замка стоит каменная башня, с которой мы и осматриваем будущее поле битвы. Где-то вдалеке наши враги занимаются тем же самым. На западном горизонте возвышается горный хребет со снежными пиками, к югу-востоку, сколько хватает глаз, тянется густой высокий лес. Между ними простирается влажная равнина, пересеченная широкой рекой Аргос, текущей на юг, и ее притоками. Дальше на юге низина переходит в болото, конец которого теряется на горизонте. В голубом небе с крапинками звезд мерцает на двухкилометровой высоте гигантский конус, увенчанный стройным замком сказочной красоты. Это Олимп, объясняет Фичнер, — искусственная гора, откуда кураторы наблюдают за успехами своих братств.

Лия прижимается ко мне и испуганно шепчет:

— Как он не падает?

Без понятия.

Я смотрю на север.

Там расположены высокогорные владения братства Марса. Скалистые холмы с глубокими ущельями, где еще клубится туман, окружают небольшую лесистую долину, рассеченную реками Фурор и Метас, которые текут на юго-запад и там сливаются, образуя приток Аргоса.

— Мы на башне Фобоса, — говорит Фичнер. Башня находится на крайнем юго-западе нашей территории. Куратор прикладывается к фляге, не предлагая нам, и кивает на северо-запад, где за рекой на крутом холме возвышается еще один массивный силуэт. — А вон там башня Деймоса. — Он проводит рукой невидимую линию между башнями, указывая границу наших владений.

На реке Метас чуть дальше на юг виднеется мост. Врагу достаточно перейти его, и дорога к замку через долину открыта.

Севро сплевывает.

— Это что, шутка? — поворачивается он к Фичнеру.

— Ты о чем, Гоблин? — спрашивает тот, выдувая очередной пузырь.

— О том, что у нас ноги расставлены, как у розовой шлюхи! На черта сдались все эти горы и ущелья, если кто угодно может явиться прямо к входной двери? Вот он, мост, а вон ворота, всего дела-то — одну вонючую речку перейти.

— Ох уж эти гоблины, и все-то они замечают… — Фичнер шутливо хмурится, сверля смуглого малыша взглядом, потом равнодушно пожимает плечами. — Мне-то что, я буду на Олимпе.

Кассию диспозиция тоже не по душе.

— Что это значит, куратор? — спрашивает он с кислым видом. Судя по красным глазам, проплакал всю ночь, что, однако, не притупило его умственных способностей.

— А то, что это ваши проблемы, сосунки, а не мои. Вы не дома, а я вам не мамочка, задницу подтирать не стану. Если ноги расставлены, придумайте пояс целомудрия.

В толпе курсантов слышится недовольный ропот.

— Могло быть и хуже, — подаю я голос, указывая на юг, где крепость врагов беззаботно расположилась на обоих берегах реки. — К тем бедолагам заходи откуда хочешь.

— У тех бедолаг поля и фруктовые сады, — небрежно замечает Фичнер, — а у вас… — Он оглядывается на тропу. — У вас ничего, потому что ленивый гоблин бросил оленью тушу внизу. Ничего, волки сожрут.

— Если мы не сожрем волков, — хмыкает Севро, вызывая хмурые взгляды остальных.

— Что они делают? — восклицает вдруг Антония, показывая на юг.

Из облаков выныривает темный силуэт челнока и опускается на травянистой пустоши, отделяющей нас от речной крепости. Трое воронов и десяток крабов стоят в оцеплении, пока бурые слуги суетятся, расставляя на раскладном пластиковом столе съестное и бутылки. В кристально чистом воздухе наше острое зрение различает окорока, вино, молоко и сыр.

— Западня, — фыркает Севро.

Кассий вздыхает:

— Спасибо, Гоблин… Только я сегодня не завтракал. — Лицо его осунулось, под глазами темные круги. Он ловит мой взгляд в толпе и с улыбкой подмигивает. — Наперегонки, Дэрроу?

Я удивленно поднимаю бровь, потом улыбаюсь в ответ:

— По твоей команде.

И он срывается с места.

Чтобы накормить семью, мне приходилось проделывать вещи и поглупее.

Сорок восемь курсантов смотрят с башни, но ни один не решается составить компанию.

— Захватите мне ветчины с медом! — кричит вдогонку Фичнер. Антония обзывает нас идиотами.

Преодолев скалистые предгорья, спускаемся на равнину. Челнок уже улетел, возле стола никого нет. Бежать легко, трава едва достает до колен. Кассий все же быстрее меня, хотя в конечном счете опережает всего на корпус. Хватаем по банке ледяной воды и жадно пьем, на этот раз быстрее оказываюсь я. Довольно хохочем, хлопая друг друга по плечам.

— Кажется, у них там знак Цереры на штандарте, — показывает Кассий на стены, украшенные вымпелами. До крепости несколько километров сплошной луговины почти без деревьев. Он бросает в рот виноградину. — Надо бы провести разведку на будущее, а перекусим потом.

— Согласен… — и добавляю тихонько: — Что-то тут не так.

— Ерунда, — смеется он, глядя на голую пустошь с колышущейся травой. — Мы бы их давно увидели, да и не сможет никто нас догнать. К этим недотепам можно подойти и нагадить в воротах, никто нам ничего не сделает.