Алые небеса Сеула

Джуён машет в камеру обеими ладошками, изредка поглядывая на секретаря, простите, на генерального директора, ведь теперь Чон возглавляет филиал «Ким-Компани» в Сеуле.

– Хотите знать мое мнение, председатель Ким?

– Нет, – хлестко отсекает Хану и тотчас ловит на себе пристальный взгляд финансового директора (а по совместительству – невесты), за мгновение превращаясь из решительного и непоколебимого мужчины в маленького щенка, которого отчитывают за погрызенный тапок.

– Господин Чон, стоит ли напомнить, что сегодня воскресенье и мы не в офисе? – колко отпускает Джуён, возражений не получает и переключается на меня. – Этот год вы с Машей только и делали, что работали. Проект достоин быть представленным на корейском саммите ИТ-технологий. Поэтому хватит сомнений, пора показать первое творение «Ким-Компани» миру. Файтинг! – И кулачок госпожи пока еще Чхве взмывает вверх.

– А я согласна с директором, – раздается позади меня. – Нужно перепроверить софт.

– Мы уже сто раз его тестили, – кисло бурчу я, наблюдая, как Соколова обходит кресло, журнальный стол, а после садится рядом и почтительно склоняет голову в знак приветствия наших деловых партнеров.

– Значит, будет и сто первый. Эта программа – наш дебют. Ты же прекрасно понимаешь, как в Корее все устроено, есть только один шанс заявить о себе.

Ой, ну посмотрите на нее – важная бизнес-леди в трениках и растянутой футболке с Сейлор Мун. Думает, выучила корейский и стала экспертом в том, как ведут дела в моей стране? Хоть бы переоделась, что ли, коль в кадр решила влезть.

Негодую! Хотя на самом деле по телу растекается приятное тепло.

– Госпожа Соколова права, – пытается ухватиться за возможность Хану, но всегда поддерживающая меня Джуён, отвешивает ему смачный подзатыльник.

– Маша, ты же русская! А такая нерешительная, – возмущается она.

– Наоборот, рациональная.

– И с каких пор? – иронично хмыкаю я.

– С тех самых, как ты назначил меня руководителем проектов, – претенциозно щурится моя девушка.

– Как назначил, так и разозначу… – важничая, заявляю я и вдруг чувствую острую боль в бедре.

Она меня ущипнула?! Ну ей-богу! Нам же не пятнадцать лет! Что за методы?! Роняет мой авторитет на глазах подчиненных.

– Соджин! – внезапно вскрикивает Джуён. – То есть председатель Ким. Мне нужно, чтобы вы подтвердили даты прилета в Сеул. Пора бронировать гостиницу и подсчитать прочие расходы.

– Мы остановимся у Сохёна, в отеле нет надобности. Как он, кстати? Передо мной храбрится, но я вижу, ему нелегко.

– Конечно, парень стал самым молодым генеральным директором «Пак-Индастриал» за всю историю корпорации, – по-отцовски улыбается Хану. – Совет директоров еще не до конца принял вердикт председателя Пака, акции постоянно скачут в цене, но мальчишка вылитый вы. В общем, справится.

Тяжело вздыхаю, колено сразу же накрывает женская ладонь. Маша смотрит в камеру, но в остальном вся она здесь, со мной, поддерживает, наполняет жизнерадостной энергией и любовью. Я люблю ее… Так сильно, что мочи нет.

– И что с презентацией? – возвращается к делам Соколова, перечеркивая фразой весь трепет моего сердца, трепыхающегося в груди.

Хмурюсь. Дотошная до безобразия. Прямо непрошибаемый робот, когда речь заходит о работе.

– Без проблем. Едем и презентуем, – отчеканиваю я.

Хану огорченно качает головой. Джуён радостно аплодирует. Маша всверливается в меня протестующим взглядом.

– Ладно. Обсудим позже и скажем завтра на онлайн-планерке, – в итоге резюмирует русская.

– Нечего обсуждать, я все решил.

– А ты у нас кто, прости? Бог? Почему важные вопросы утверждаются в одностороннем порядке? – шипит Соколова.

– В принципе да, я тут главный, – возмущаюсь, подскакивая на ноги.

– Уверен? – отзеркаливает мое действие Мария.

Смотрит прицельно, непоколебимо, но, учитывая, что девушка ниже меня головы на две, не могу воспринимать подобное проявление твердости серьезно и спустя несколько секунд начинаю сдавленно смеяться.

– Ты такая забавная, когда злишься, прямо милашка, – усмехаюсь, легонько щелкая русскую по носу.

– Чего? – надувается она, шумно выдыхает и, наклонившись к камере, говорит извиняющимся тоном: «Мы перезвоним», – а затем крышка ноутбука с грохотом падает на клавиатуру. – А ну повтори!

Склоняюсь к ее лицу, заглядывая в глаза. Чувствую еле уловимый аромат манго, которое мы ели до созвона с Хану, и жар разрумяненных праведным гневом женских щек.

Какая же Маша все-таки красивая! Особенно сейчас: в домашней одежде, освещаемая лучами предзакатного солнца Чеджудо, проникающими в комнату сквозь распахнутые настежь окна с видом на море.

– Чего завис? Может, пора провести тебе дефрагментацию диска? Мм?.. – продолжает угрюмо ворчать Соколова.

– Может, и стоит, – шепчу в ответ тихо, вкрадчиво. – Моя милашка…

– Сейчас получишь, Соджин! – бросается в атаку русская, однако я успеваю поднырнуть под ее руку и взвалить почти невесомую тушку себе на плечо.

– Эй! Что ты делаешь? Поставь меня на место! – вскипает девушка, моя девушка, пока я выношу ее из дома на террасу. – Клянусь, Соджин, тебе не жить!

– Ага, жду не дождусь, – ухмыляюсь, похлопывая разбушевавшуюся Луну в матроске по пятой точке.

– Нам нужно работать! – пользуется грязным приемом она, однако меня непросто сбить с толку, кроме того, сегодня воскресенье.

Я останавливаюсь возле ограждений, ставлю девицу на деревянный настил. Она дергается, но мне вовремя удается схватить с перил плед и укутать воительницу, обнимая ее со спины.

– Тише, дикая, смотри… – И наши взгляды, полные взаимной любви, устремляются к алым небесам, по которым лениво катится заходящее солнце.