Анаконда

— Чем?

— Влажной тряпкой, — ответил Авдеев.

— Совпадает с мнением экспертизы, важно обронил Деркач, повернувшись к Мищенко. — А вы знаете, — резко повернулся к Авдееву, — что, по данным экспертизы, мел на вашем плаще, его микрочастицы совпадают с пробами, взятыми экспертами с забора на месте убийства.

— Не убивал я, гражданин следователь, чем хотите клянусь. А плащ испачкал, когда пьяный в коридоре у себя по стене проехался

Здесь же, при Авдееве, было принято решение о немедленном изъятии соскобов мела в коридоре и в комнате его квартиры.

Авдеев все больше нервничал.

— Вы что, граждане следователи, мне не верите?

— Такая работа, — вздохнул Деркач, — доверяй, но проверяй. Соскобы мела с забора у нас есть, а из квартиры образцы мела еще не отобраны. А наши судмедэксперты, точнее, эксперты судебно-химической экспертизы, могут однозначно сказать, откуда мел на вашем плаще, из квартиры или с места происшествия.

— Признаете, что этот лист акации изъят из кармана вашего плаща?

— Не криминал, — уверенно заявил Авдеев, наслушавшийся сокамерников.

— Правильно. Наличие листа в кармане не криминал. Но вот наши эксперты сейчас сравнят этот листик с теми, что изъяты на месте преступления. И, если листья совпадут, согласитесь, есть тема для разговора...

— Разрешите закурить?

— Курите, Авдеев. Это тоже часть нашей с вами работы.

— Не понял.

— Ну, вот вы взяли сейчас со стола сигарету из пачки «Мальборо».

Так другой тут нет. А у меня все отобрали вертухаи.

— Контролеры.

— Так точно, контролеры.

— А вы утверждали, что курите только «Яву».

— Так точно, «Яву», а также халяву.

— Разрешите вашу сигаретку? Обратите внимание, прикус на ней своеобразный, я вам уже на предыдущем допросе об этом говорил.

— Так это зуб у меня верхний подгулял.

— Вот именно. Но точно такой же прикус был на сигаретах «Мальборо», обнаруженных и изъятых нами на месте совершения обоих убийств.

Ха, так у нас щербатых полгорода. Это каждый может такой, как вы говорите, прикус оставить.

Каждый. Но вот слюна у каждого человека индивидуальна.

— Ну и что?

— А то, что наши эксперты сделают анализ и докажут, что на сигарете, найденной на месте преступления, остатки слюны идентичны вашей. Так что, надеюсь, вы не возражаете, если мы возьмем пробу вашей слюны?

— Не возражаю, — хмуро согласился Авдеев, — плевал я на пробы!

Пробу слюны у Авдеева сняли в день задержания, с сигареты, которую он тогда курил. И сейчас как раз Татьяна над ней колдовала. Но, спеша расколоть Авдеева, Мищенко и Деркач все глубже затягивали его в совместный поиск доказательств его вины.

Сняли пробу. Мищенко делал какие-то заметки в блокноте с умным лицом. Деркач внимательно рассматривал в группе вещдоков спички, обнаруженные в доме Авдеева. Авдеев становился с каждой минутой все мрачнее.

— Вот, Авдеев, спички, обнаруженные у вас в доме, а вот спички, найденные на трупе одной убитой и рядом с трупом другой.

Мы сейчас отдадим их на экспертизу и уже завтра будем знать, были ли вы на месте преступления.

— А это еще ничего не доказывает, — ершился Авдеев. Спички, может, и были там. А меня не было. И весь сказ.

Авдеев стоял на своем — преступлений не совершал, на месте убийства не был, ничего дополнительно сообщить не имеет.

Тут и позвонила Татьяна: была договоренность, что как только хоть что-то прояснится, тут же позвонит прокурору города.

— Это экспертиза, — прикрыв трубку, бросил Мищенко Деркачу вроде и шепотком, а чтоб Авдееву было слышно.

— Так, так. Очень хорошо. Благодарю вас, Татьяна Ивановна. Значит, вы абсолютно уверены? Ну да, наука, так сказать. Против науки не попрешь.

Мищенко с трудом сохранил равнодушное, спокойное выражение лица.

То, что сообщила Татьяна Ивановна, в корне противоречило основной версии следствия.

И работало на вторую версию, выдвинутую им совсем недавно, — о возможном инсценировании участия Авдеева в двойном убийстве.

— Слюна на сигарете, оставленная Авдеевым, и слюна на сигаретах, изъятых на месте убийств, идентичны. И тем не менее версия, что убил Авдеев, шатается. Потому что я могу однозначно доказать: он не мог изнасиловать женщин. Ни до убийства, ни после.

— Ну, вот, против науки не попрешь, Авдеев. Через полчаса у меня будут результаты экспертиз, и тогда добровольное признание запоздает. Колись!

26 МАРТА 1997 Г. ФИНАНСОВЫЙ ГЕНИЙ ПО КЛИЧКЕ МАДАМ

До аэропорта подвез муж. Можно было бы в лимузине с водителем; да если сильно захотеть, так хоть на танке. Слава Богу, материальных проблем нет. Но Мадам потому и стала Мадам, что, иногда теряя миллионы (потому, что не рассчитала риск, доверилась жуликам в своем «аппарате», да просто по причине рассеянности и безалаберности), умела экономить на мелочах. И в конечном счете прибыль всегда покрывала убыль.

Сама Мадам была убеждена, что все это — результат ее удачливости, жестокости по отношению к злостным неплательщикам и обманщикам и умения экономить.

На самом же деле вся ее удачливость была до поры до времени. Потому что в основе ее «империи» была элементарная пирамида. И сколько бы денег она ни зарабатывала, сколько ни вкладывала в законный и прибыльный бизнес, все равно ее долг клиентам рос в геометрической прогрессии, и рано или поздно ей придется платить. В глубине души знала: при всем ее фантастическом богатстве расплатиться она не сможет. Ей были должны многие, но ее долги все равно были еще больше. Потому отгоняла мысли о послезавтрашнем дне. Даже о завтрашнем.

Мадам жила днем сегодняшним.

А сегодня было все тип-топ. За рулем — надежный, любящий муж, рядом с ним — надежный сотрудник и пылкий любовник, если так можно сказать. Впереди — Индонезия, Таиланд, Китай, Корея. Инспекционная поездка. Множество приятностей, небольшие разборки и большие прибыли. Ну не может быть, чтобы миллионы долларов, полученных от пирамиды и вложенных в сверхприбыльный криминальный бизнес по торговле сырыми алмазами, «живым товаром», наркотиками, увеличенный там и вложенный во вполне легальный бизнес с льготным вывозом из страны редких металлов, древесины деловой и научно-технической документации из оборонных НИИ, вернувшись новыми миллионами баксов, не помог ей расплатиться с кредиторами и клиентами пирамиды, если вдруг прижмет. На худой конец, эти деньги позволят отмазаться. Ну, на самый худой — смыться из страны и очень даже безбедно жить далеко от России.