Анатомия Меланхолии

ПОДРАЗДЕЛ X Неудовлетворенность, Заботы, Несчастья и пр. как причины Меланхолии

Неудовлетворенность, заботы, испытания, несчастья и многое другое, служащее причиной наших душевных мук, горя, страданий и тревог, — все это вполне уместно соединить в таком подразделе; правда, согласно суждениям некоторых людей, может показаться, что соединять их вместе нелепо, и все же Аристотель в своей «Риторике» [1733] определяет заботы, точно так же, как и зависть, соперничество и прочее, тем же словом — горести, а посему, думается мне, и я могу точно так же поместить их в этом перечне досаждающих причин, поскольку, подобно всем остальным, они являются одновременно и причиной и симптомом этого недуга, влекут за собой сходные неудобства и большей частью сопровождаюся мукой и болью. Об этом свидетельствует и общая этимология: cura quasi cor uro [забота = я иссушаю свое сердце]; dementes curae, insomnes curae, damnosae curae tristes, mordaces, carnifices и т. п., уязвляющие, снедающие, гложущие, жестокие, горькие, болезненные, печальные, гнетущие, мертвенно-бледные, мрачные, печальные, невыносимые заботы, как характеризуют их поэты [1734] , и ведь земные заботы столь же неисчислимы, как и песок морской. Гален [1735] , Фернель, Феликс Платер, Валескус из Таранты и др. считают печали, несчастья и даже любые душевные разлады и тревоги главными причинами, поскольку они лишают нас сна, препятствуют пищеварению, иссушают тело и поглощают его вещество. Они не столь уж многочисленны, однако их причины разнообразны, и среди тысячи людей не сыскать хотя бы одного свободного или способного защититься от них, кого Ate dea [богиня Ата], у которой, как сказано

1733

Lib. 2. [Кн. II.] Invidia est dolor, et ambitio est dolor, etc.

1734

Insomnes, Claudianus; tristes, Virg.; mordaces, Luc.; edaces, Hor.; moestae, amarae Ovid.; damnosae, inquietae, Mart.; urgentes, rodentes, Mant., etc. [Недремлющие, Клавдиан <Против Руфинуса, I, 38>; докучные, Вергилий <Георгики, IV, 531>; грызущие, Лукан <Фарсалия, II, 681>; гнетущие, Гораций <Оды, II, 11, 18>; удручающие, горькие, Овидий <Письма с Понта, I, 10, 3>; губительные, неутихающие, Марциал <X, 30, 3>; неотступные, гложущие, Мантуанец <Мантуанцем называют обычно родившегося в Мантуе Вергилия, но кого именно здесь имеет в виду Бертон, установить не удалось> и пр.

1735

Galen, lib. 3, cap. 7, de locis affectis. Homines sunt maxime melancholici, quando vigiliis multis, et sollicitudinibus, et laboridus, et curis fuerint circumventi. [Гален, кн. III, гл. 7, Люди более подвержены меланхолии, когда их донимают бессонница и множество хлопот, тревог и забот.]

Per hominum capita molliter ambulans Plantas pedum teneras habens: [1736] …нежные стопы у ней: не касается ими Праха земного; она по главам человеческим ходит,

та самая гомеровская богиня Ата {1393} не включает в эту категорию неудовлетворенных или мучимых той или иной бедой людей. У Хигина [1737] (Fab. 220) есть прелестная и весьма подходящая к данному случаю история. Дама Cura [Забота] переходила как-то случайно через ручей и, зачерпнув немного грязного ила, слепила из него фигуру; вскоре после этого мимо проходил Юпитер и вдохнул в нее жизнь, однако Cura и Юпитер никак не могли решить, какое дать ей имя и кому она должна принадлежать. Они обратились тогда к Сатурну, чтобы тот рассудил их; решение его было таково: имя существа будет Homo [Человек], ab humo [произошедший из земли <лат. humus — «земля»>], Cura eum possideat quamdiu vivat, Cura будет обладать им, пока он жив, а Юпитер — его душой и Tellus [Земля] — его телом, когда он умрет. Оставим, однако, басни. Главной причиной, продолжительной причиной, неотъемлемым свойством всех людей являются неудовлетворенность, заботы, несчастья, невзгоды; а в тех случаях, когда нет других особых несчастий (а кто из живущих избавлен от них?), досаждающих человеку в сей жизни, самого сознания об этой их общей несчастной участи достаточно, чтобы изнурить человека и вызвать в нем усталость от жизни; сознания того, что он никогда не может чувствовать себя надежно защищенным, но обречен постоянно испытывать опасность, печаль, горе и преследование. Потому что, начиная с момента его рождения, как это изящно описывает Плиний [1738] , «он появляется на свет нагим и с самого начала принимается хныкать [1739] , затем его пеленают и связывают, точно арестанта, так что он не в состоянии помочь себе, и в таком состоянии он продолжает пребывать до конца своих дней» {1394} ; cujusque ferae pabulum [жертва любого хищного зверя], говорит Сенека [1740] , не переносящий ни жары, ни холода, ни труда, ни праздности, беззащитный перед любыми ударами судьбы. Лукреций сравнивает его с нагим матросом, выброшенным на берег вследствие кораблекрушения, озябшим и безутешным на неведомой ему земле {1395} . Никакое благосостояние, возраст, пол не способны уберечь человека от этого общего горестного удела [1741] . «Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями» (Иов 14, 1). «И быть ему в печали, пока плоть его на нем, и пока душа его в нем, будет она скорбеть» (5, 22). «Потому что все дни его — скорби, и его труды — беспокойство; даже ночью сердце его не знает покоя» (Еккл. 2, 23); и «все суета и томление духа» (Еккл. 2, 11). «Вступление, движение вперед, упадок, уход — у всех примерно одно и то же: в начале пути мы во власти ослепления, в середине — во власти труда, а в конце — горя, и все время во власти заблуждения. Выпадают ли нам дни без горя, забот или страданий? И выпадало ли нам утро, которое, сколь бы ни было оно безмятежным и благоприятным, не сменилось бы вечером, сплошь затянутым тучами? [1742] » Один — несчастен, другой — смешон, а третий — отвратителен. Тот жалуется по поводу одних бед, а этот — по поводу других. Aliquando nervi, aliquando pedes vexant (говорит Сенека), nunc distillatio, nunc hepatis morbus; nunc deest, nunc superest sanguis [Сейчас его донимает боль в сухожилиях, а потом — в ногах, то он жалуется на простуду, а то — на печень, то у него слишком много крови, а то — малокровие], сейчас его мучает головная боль, а позже — ноги, то легкие беспокоят, то печень и т. д. Huic census exuberat, sed est pudori degener sanguis и пр., этот богат, но худороден, а этот знатен, но беден; третий не стеснен в средствах, однако, возможно, жалуется на здоровье или ему недостает сметливости, чтобы управлять своим имуществом; одному досаждают дети, другому — жена и т. д. Nemo facile cum condicione sua concordat, нет человека, довольного своим жребием; на фунт печалей приходится обычно лишь драхма удовольствия, самая малость радости (а то и вовсе никакой), малость утешения, но при всех случаях и повсюду подстерегают опасности, раздоры и тревоги; куда бы тебе ни вздумалось пойти, ты всюду обретешь неудовлетворенность, заботы, горести, жалобы, болезни, препоны, стенания [1743] . «Если ты обратишь свой взор на рынок (говорит Хризостом [1744] ), то обнаружишь свары и брань, если на придворные нравы, увидишь там обман и лесть; а если на дом частного человека, найдешь тревоги и заботы, подавленность и пр.». Как говаривал некто в старину: Nil homine in terra spirat miserum magis alma [1745] , нет существа столь же несчастного, как человек, столь повсеместно мучимого «страданиями телесными и страданиями душевными, в страданиях он спит, в страданиях просыпается, и страдания ожидают его, куда бы он ни повернулся» [1746] , — считает Бернард {1396} . Наша жизнь всего лишь одни искушения (Августин, Confess., lib. 10, cap. 28 [Исповедь, кн. X, гл. 28]), catena perpetuorum malorum {1397} [непрерывная цепь невзгод]; et quis potet molestias et difficultates pati? У кого достанет сил вынести ее бедствия? «В дни процветания мы дерзки и нетерпимы, в несчастьях — подавлены и при любом жребии — глупы и несчастны [1747] . В несчастье я жажду процветания, а в дни процветания боюсь беды. Разве можно здесь найти середину? И где нет никаких искушений? Какое жизненное поприще свободно от этого?» [1748] «Мудрость сопряжена с трудом, а слава — с завистью; богатство и заботы, дети и бремя, удовольствия и болезни, покой и бедность идут рука об руку: как если бы человек был рожден (как считают платонисты) для наказания в сей жизни за какие-то предшествующие прегрешения» [1749] . Или, как жалуется Плиний: «Если принять в соображение все обстоятельства, природу следует скорее считать нашей мачехой, нежели матерью: нет существа, жизнь которого была бы столь же хрупкой, столь изобилующей опасностями, столь безумной, столь неистовой; только человека терзают зависть, неудовлетворенность, горести, скупость, честолюбие, суеверие» [1750] . Вся наша жизнь подобна Ирландскому морю, на котором не приходится ожидать ничего иного, кроме неистовых штормов и бушующих волн, и конца этому не видать:

1736

Lucian. Podag. [Лукиан. Подагра <точнее — «Трагоподагра» — приписываемая Лукиану стихотворная пародия на греческую трагедию>.]

1393

…гомеровская богиня Ата. — Ата — дочь Зевса, богиня, навлекавшая на людей, героев, а однажды даже и на самого Зевса некое моральное ослепление, которое толкало их на предосудительные поступки, неизбежно влекущие за собой и соответствующее наказание (Илиада, XVIII, 388). В русском переводе Н. Гнедича Ата названа богиней Обидой. Бертон цитирует «Илиаду» в лучшем для того времени английском переводе поэмы, выполненном Джорджем Чапменом (1611).

1737

Omnia imperfecta, confusa, et perturbatione plena. — Cardan. [Все несовершенно беспорядочно и преисполнено раздора. — Кардано. <De rerum varietate.>]

1738

Lib. 7 Nat. hist. cap. I. [<Плиний Старший. Естественная история.> Кн. VII, гл. 1.] Hominem nudum, et ad vagitum edit natura. Flens ab initio, devinctus jacet, etc.

1739

????????? ??????? ??? ????????, ?????????, ? ????? ???????? ????????????, ??????? ???????. [Я родился плачущим и плачущим умираю… О столь оплакиваемый, слабый и жалкий род людской. <Кардано цитирует эти строки из «Greek Anthology» в своем сочинении «De consolatione» и присовокупляет далее их латинский перевод. — КБ.>] Lacrimans natus sum, et lacrimans morior, etc.

1394

…до конца своих дней. — Бертон и в этом случае весьма вольно цитирует — он дает свою редакцию фрагмента из сочинения Плиния, в котором этот текст выглядит так: «<Природа Мать> выбрасывает человека в день его рождения нагим на нагую землю, чтобы одновременно стенать и плакать; ни одному другому животному несвойственно лить слезы с самого начала жизни… и вот так, будучи благополучно рожденным, он лежит со спеленутыми руками и ногами… и начинает свою жизнь, терпя наказание только лишь за то, что родился».

1740

Ad Marciam. [<Утешительное послание> к Марции <11>.]

1395

Лукреций сравнивает его с нагим матросом. — Лукреций. О природе вещей, V, 222–223; «Вот и младенец: он точно моряк, что жестокой волною / Выброшен, так и лежит на земле нагой, бессловесный…» (пер. Ф. Петровского). Эти две и последующие четыре строки Лукреция явно послужили главным источником этих ламентаций Бертона.

1741

Boethius. [Боэций. <Об утешении философией.>]

1742

Initium caecitas, progressus labor, exitus dolor, error omnia: quem tranquillum, quaeso, quem non laboriosum aut anxium diem egimus? — Petrarch. [Петрарка <Франческо. Предисловие к книге «De remediis utriusque fortunae» («О средствах против фортуны»). — КБ>.]

1743

Ubique periculum, ubique dolor, ubique naufragium, in hoc ambitu quocunque me vertam. — Lipsius. [Куда бы я ни обратился в этом пространстве, везде подстерегает опасность, везде печаль, везде кораблекрушение. — Липсий. <Нигде у Липсия этой фразы не обнаружено. — КБ.>]

1744

Hom. 10. [Поучение 10.] Si in forum iveris, ibi rixae et pugnae; si in curiam, ibi fraus, adulatio; si in domum privatam, etc. <Послание к жителям Антиохии. — КБ.>

1745

Homer. [Гомер. <Илиада, XVII, 446–447: «Ибо из тварей, которые дышат и ползают в прахе, / Истинно в целой Вселенной несчастнее нет человека» (пер. Н. Гнедича).>]

1746

Multis repletur homo miseriis, corporis miseriis, animal miseriis, dum dormit, dum vigilat, quocunque se verit. Lususque rerum temporumque nascimur.

1396

…считает Бернард. — Эти слова не принадлежат Св. Бернарду Клервосскому, а заимствованы из «Meditationes devotissimae» («Благочестивые размышления»), 17. — КБ.

1397

…catena perpetuorum malorum. — Этой части фразы в «Исповеди» Августина нет.

1747

In blandiente fortuna intolerandi, in calamitatibus lugubres, semper stulti et miseri. — Cardan. [Кардано.]

1748

Prospera in adversis desidero, et adversa prosperis timeo, quis inter haec medius locus, ubi non sit humanae vitae tentatio. <Августин. Исповедь, 10, 38. — КБ.>

1749

Cardan, Consol. [Кардано. De consolatione <I, 1544>.] Sapientiae labor annexus, gloriae invidia, divitiis curae, soboli sollicitudo, voluptati morbi, quieti paupertas, ut quasi luendorum scelerum causa nasci hominem possis cum Platonistis agnoscere.

1750

Lib. 7, cap. 1. [Кн. VII, гл. 1.] Non satis aestimare, an melior parens natura homoni, an tristior noverca fuerit: nulli fragitior vita, pavor, confusio, rabies major; uni animantium ambitio data, luctus, avaritia, uni superstilio.

Tantum malorum pelagus aspicio, Ut non sit inde enatandi copia [1751] [Не море ли бедствий темнеет? Кружат меня волны — не выплыть.]

Ни одного спокойного дня, когда человек может считать себя в безопасности или удовлетворен своим нынешним положением, однако, как заключает Боэций: «У каждого из нас есть нечто такое, чего мы добиваемся, пока не испытаем, а испытав, чувствуем отвращение [1752] : мы горячо этого желаем и страстно домогаемся, но вскоре наскучиваем им» [1753] . Вот так меж упований и опасений, подозрений и гнева, Inter spemque metumque, timores inter et iras [1754] , между согласием и враждой растрачиваем мы наши лучшие дни, поносим свое время и ведем вздорную, недовольную, беспокойную, меланхолическую, несчастную жизнь, притом до такой степени несчастную, что, если бы мы могли предвидеть грядущее и нам представили бы возможность его выбирать, мы скорее предпочли бы отказаться от столь тягостного существования, нежели сносить его. Одним словом, мир сам по себе настолько запутан, это такой лабиринт заблуждений, пустыня, дикая местность, притон воров и мошенников, изобилующий грязными лужами, устрашающими скалами, пропастями, океан вражды, тяжкое ярмо, в котором телесные немощи и беды настигают нас врасплох и следуют друг за другом, как морские волны, что, если нам удается избежать Сциллы, мы сталкиваемся с Харибдой, и вот так в постоянных опасениях, трудах, мучениях мы мчимся от одной чумы, одного несчастья, одного бремени к другому, duram servientes servitutem [страдая от ярма зависимости], и вы можете с таким же успехом отделить тяжесть от свинца, жар от огня, влажность от воды, яркий блеск от солнца, как несчастье, неудовлетворенность, заботы, отчаяние, опасность — от человека. Наши города — это всего лишь многочисленные обиталища человеческих бедствий, «в которых горе и печаль», как справедливо заметил он [1755] {1398} , основываясь на Солоне, «бесчисленные тревоги, труды простых смертных и все виды пороков заключены, словно в столь же многочисленных тюремных камерах». Наши деревни подобны кротовьим норам, а люди словно многочисленные муравьи, постоянно суетящиеся, снующие туда и обратно, внутрь и наружу, противодействующие намерениям друг друга и пересекающиеся подобно тому, как пересекают друг друга линии румбов, прочерченные на морской карте от одних пунктов к другим. «Ныне беспечные и веселые, — как продолжает один автор [1756] {1399} , — однако со временем все более печальные и хмурые, ныне исполненные надежд, а после разуверившиеся, сегодня терпеливые, а завтра ропщущие, сейчас бледные, а потом багроволицые, бегущие, сидящие, потеющие, дрожащие, хромающие». И только очень немногим среди всех прочих, возможно, только одному на тысячу выпадет удел быть pullus Jovis [любимым цыпленком Юпитера {1400} ], пользующимся всеобщим уважением, gallinae filius albae [1757] {1401} , счастливым и удачливым, ad invidiam felix [достаточно процветающим, чтобы вызывать зависть], потому что он богат, хорош собой, удачлив в браке, в чести и при хорошей должности; и все же, если вы сами спросите его, он, весьма возможно, ответит, что он самый бедный и несчастный из людей [1758] . Спору нет, башмак отличный, Hic soccus novus, elegans, как сказано у него [1759] , sed nescis ubi urat, но ведь ты не ведаешь, в каком месте он жмет {1402} . Чужое мнение не может сделать меня счастливым, но, как прекрасно сказано у Сенеки: «Жалок тот, кто не считает себя счастливым; будь такой даже суверенным правителем Вселенной, он все равно несчастлив, если считает себя таковым, ибо какая польза оценивать твое положение на основании того, каково оно в действительности или каким оно представляется другим, если тебе самому оно не по душе?» [1760] Всем людям присуща одна и та же склонность — высоко оценивать положение других и быть недовольным своим собственным:

1751

Euripid. [Эврипид. <Ипполит Увенчанный, 822–823, пер. И. Анненского.>]

1752

De consol. lib. 2. [<Кардано.> De consolatione, кн. II.] Nemo facile cum conditione sua concordat; inest singulis quod imperiti petant, experti horreant.

1753

Esse in honore juvat, mox displicet. [Приятно какое-то время быть в почете, но скоро и это приедается.]

1754

Hor. [Гораций. <Послания, I, 4, 12, пер. Н. Гинзбурга.>]

1755

Borrhaeus, in 6 Job. [Боррей. Комментарий к истории Иова <«In Jobi historiam commentarii» (Базель, 1564). — КБ.> Urbes et oppida nihil aliud sunt quam humanarum aerumnarum domicilia, quibus luctus et moeror, et mortalium varii infinitique labores, et omnis generis vitia, quasi septis includuntur.

1398

Боррей, Мартин (Борреус, Мартинус, 1494–1564) — немецкий теолог, автор комментариев к Библии, в частности к книге Иова — «In sancti viri Jobi historiam». — КБ.

1756

Nat. Chytraeus, de lit. Europae. Laetus nunc, mox tristis; nunc sperans, paulo post diffidens; patiens hodie, cras ejulans; nunc pallens, rubens, currens, sedens, claudicans, tremens, etc. <Бертон цитирует немецкого гуманиста Натаниэла Читрея, брата Давида Читрея (см. прим. 474), автора сочинения «Variorum in Europa itinerum deliciae» («Очарование Европы», 1599).>

1399

…один автор — Читрей (Читреус), Натаниэл (1543–1598), брат Дэвида Читрея (см. прим. 474), автор сочинения «Variorum in Europa itinerum deliciae» («Очарование Европы», 1599). — КБ.

1400

…любимым цыпленком Юпитера. — Это выражение почерпнуто Бертоном из сочинения римского грамматика Секста Помпея Феста (II век) «Vera medendi methodus». — КБ.

1757

См. c. 676.

1401

…gallinae filius albae. — Ювенал. Сатиры, XIII, 141; «Будто бы сын белой курицы ты» (пер. Д. Недовича и Ф. Петровского).

1758

Sua cuique calamitas praecipua. [Каждый считает свою беду самой ужасной.]

1759

Cn. Graecinus. [Гней Грецин. <Ему приписал авторство этого выражения Иоанн Солсберийский в своем «Поликрате». — КБ.>]

1402

…в каком месте он жмет. — Эта поговорка встречается и у Плутарха в жизнеописании Эмилия Павла в связи с его разводом: «что тому причиной? Ведь она, кажется, всем хороша…» — и тут автор вспоминает поговорку про башмак; она встречается у него также в «Брачных наставлениях» и т д. — КБ.

1760

Epist. 9, lib. 7. [Послание 9, кн. VII <на самом деле — Послание 9, 20–21, кн. I. — КБ>.] Miser est qui se beatissimum non judicat; licet imperet mundo non est beatus, qui se non putat: quid enim refert qualis status tuus sit, si tibi videtur malus. <Бертон скорее, как обычно, пересказывает, нежели цитирует, письмо к Луцилию: «Кто не считает себя блаженней всех, тот несчастен, даже если повелевает миром… Имеет ли значение, как тебе живется, если ты полагаешь, что плохо».>

Cui placet alterius, sua nimirum est odio sors [1761] [Жребий чужой кому мил, тому свой ненавистен, конечно],

однако, Qui fit, Maecnas, и т. д. [Что за причина тому, Меценат [1762] ], почему так происходит и что тому причиной? «Уж такова извращенная природа многих людей, что на них никак не угодишь, — говорит Феодорет [1763] , — ни богатством, ни бедностью; здоровы они иль больны, они все равно жалуются, ропщут на любой свой жребий, будь то преуспеяние или невезение; выпадет ли год, когда все дешево, или неурожайный, они одинаково расстроены; есть изобилие или нет его — ничто им не в радость, ни война, ни мир, есть у них дети или нет их». Таков по большей части наш всеобщий нрав — быть недовольными, жалующимися и несчастными, как мы, по крайней мере, считаем, и покажите мне того, кто не таков или когда-либо считал иначе. Преуспеяние Квинта Метелла {1403} вызывало у римлян бесконечное восхищение, притом до такой степени, что, как свидетельствует упоминающий о нем Патеркул, вы едва ли сыщете у другого народа, среди людей любого положения, возраста и пола хотя бы одного, который мог бы сравниться с ним своим счастливым уделом [1764] ; одним словом, он был bona animi, corporis et fortunae, прекрасен душой, телом и жребием; и то же самое можно было сказать о П. Мюциане Крассе [1765] {1404} . Такой же была, по мнению Плиния, счастливая участь уроженки Лакедемона Лампито {1405} , поскольку она была супругой царя, матерью царя и дочерью царя [1766] ; и равным образом весь мир почитал правителя Самоса Поликрата. Греки хвастались своими Сократом, Фокионом и Аристидом, а софидиане в особенности своим Аглаем {1406} , omni vita velix, ab omni periculo immunis [удачливыми на протяжении всей своей жизни, избежавшими каких бы то ни было опасностей], что, к слову сказать, Павсаний считал невозможным {1407} ; а римляне — своими Катоном [1767] , Курием {1408} и Фабрицием за их достойную участь и жизнь в уединенных поместьях, умение управлять страстями и презрение к миру; и все же ни один из них не был счастлив или свободен от неудовлетворенности — ни Метелл, ни Красс, ни тем более Поликрат, погибший насильственной смертью, равно как и Катон; а сколько отвратительного рассказывают Лактанций и Феодорет о Сократе, человеке слабом, как, впрочем, и об остальных. В сей жизни не дано испытать какое-либо удовлетворение, но как сказано им [1768] : «Все суета и томление духа», — все в ней с изъяном и несовершенно. Будь у тебя волосы Самсона, сила Милона, оружие Скандербега, мудрость Соломона, красота Авессалома, богатство Креза, Pacetis obulum [обол Пасета], доблесть Цезаря, отвага Александра, красноречие Туллия или Демосфена, кольцо Гигеса {1409} , Пегас Персея и голова Горгоны, достигни даже возраста Нестора — все это не сделает тебя совершенным, не принесет тебе удовлетворения и истинного счастья в жизни. Даже в самой сердцевине нашего веселья, радости и смеха заключены печаль и горесть, а если и встречается среди нас истинное счастье, то ведь только лишь на время:

1761

Hor. Ep.. lib. I, 14. [Гораций. Послания, I, 14 <11, пер. Н. Гинцбурга>.]

1762

Hor. Ser. lib. I, sat. 1. [Гораций. Сатиры, I, 1 <1; однако полностью мысль поэта такова: «что какую бы долю / Нам не послала судьба и какую б ни выбрали сами, / Редкий доволен, и всякий завидует доле другого»>.]

1763

Lib. de curat. Graec. affect. cap. 6, de provident. [Кн. об исцелении греческих <язычекских> болезней, гл. 6, о провидении.] Multis nihil placet; atque adeo et divitias damnant, et paupertatem; de morbis expostulant, bene valentes graviter ferunt, atque, yt semel dicam, nihil eos delextat, etc.

1403

Преуспеяние Квинта Метелла. — Имеется в виду Квинт Цецилий Метелл (ум. 115 до н. э.), прозванный Македонским после подавления восстания в Македонии; Бертон о нем уже писал (I, 1, 1, 2).

1764

Vix ullius gentis, aetatis, ordinis, hominem invenies, cujus felicitatem fortunae Metelli compares. — Vol. I [Том I <11, 6>.]

1765

P. Crassus Mutianus, quinque habuisse dicitur rerum bonarum maxima, quod esset ditissimus, quod esset nobilissimus, eloquentissimus, jurisconsultissimus, pontifex maximus. [Публий Красс Мюциан обладал, говорят, пятью величайшими человеческими дарами: он был чрезвычайно богат, очень знатен, необычайно красноречив, наторел в юрисдикции и был верховным жрецом. <Авл Геллий, I, 13, 10. — КБ.>

1404

Публий (Лициний) Красс Муциан (140–91 до н. э.) — римский оратор, учитель Цицерона; Авл Геллий писал, что он обладал пятью величайшими человеческими дарами: был богат, знатен, красноречив, лучше всех знал право и был первосвященником (Аттические ночи, I, 13, 10).

1405

Лампито — дочь Леотисида II, жена Архидама II и мать Агиса II — трех царей Спарты.

1766

Lib. 7. [<Плиний Старший. Естественная история.> Кн. VII <41, 133>.] Regis filia, regis uxor, regis mater.

1406

…софидиане… своим Аглаем. — Об Аглае как о счастливом человеке пишут Плиний Старший (Естественная история, VII, 46, 151) и главным образом Валерий Максим, повествующий, что Гигес, тщеславившийся тем, что стал правителем Лидии, послал узнать у оракула Аполлона, был ли когда-либо смертный счастливей его, на что оракул ответствовал, что таким был беднейший обитатель Аркадии Аглай, который никогда не покидал свой клочок земли и довольствовался своим деревенским достатком (II, 153q).

1407

…Павсаний считал невозможным. — Павсаний. Описание Эллады, VIII, 24.

1767

Qui nihil unquam mali aut dixit, aut fecit, aut sensit, qui bene semper fecit, quod aliter facere non potuit. [Который ни разу не произнес чего-либо недостойного и не совершил, не сказал, не сделал и не почувствовал чего-либо несправедливого, который всегда был прав, ибо не мог поступать иначе. <Патеркул, о Катоне Старшем Цензоре, 2, 35, 2. — КБ.>]

1408

…Курием. — Дентат Маний Курий, как и Катон и упоминаемый тут же Гай Фабриций Лусин, всегда приводились в качестве образца старинных римских добродетелей (напр.: Ювенал. Сатиры, II, 153–154).

1768

Solomon, Eccles. I, 14. [Соломон, Еккл. 1, 14.]

1409

…кольцо Гигеса. — Пастух Гигес обладал волшебным кольцом, с помощью которого мог по желанию становиться невидимым; благодаря этому, убив прежнего царя Кандавла и женившись на его вдове, он стал в конце концов царем Лидии (685–657 до н. э.). Этот сюжет воспроизводит Платон (Государство, 359), он же лег в основу трагедии нем. драматурга Кристиана Фридриха Геббеля «Гигес и его кольцо» (1856).

Desinit in piscem mulier formosa superne [1769] [Лик от красавицы девы, а хвост от чешуйчатой рыбы],

прекрасное утро сменяется хмурым полднем. Брут и Кассий, некогда прославленные, оба в высшей степени счастливые, однако вы едва ли отыщете двух других, говорит Патеркул, quos fortuna maturius destituerit, которых бы так быстро покинула удача {1410} . Ганнибал, всю свою жизнь выходивший победителем, встретился с равным ему и был в конце концов покорен. Occurit forti, qui mage fortis erait. [Сильный в конце концов встречает еще более сильного.] Кто-то вступает как триумфатор, подобно Цезарю в Риме или Алкивиаду в Афинах. Coronis aureis donatus, его венчают, чтят, им восхищаются, но со временем его статуи разбивают, а его самого освистывают, убивают. Магнус Гонсальво [1770] {1411} , сей знаменитый испанец, был поначалу почитаем королем и народом, вызывал одобрение, но сразу же после этого заточен в тюрьму и изгнан. Admirandas actiones graves plerunque sequuntur invidiae, et acres calumnioe, несправедливая враждебность и злейшая клевета следуют обычно по пятам за славными деяниями — таково наблюдение Полибия {1412} . Рождаешься богатым, умираешь нищим, сегодня здоров, а завтра одолеваем недугами, ныне наслаждаешься благосостоянием, удачлив, счастлив, но мало-помалу чужеземные враги лишают всего, чем обладал, ограблен мародерами, взят в плен, жалок и бессилен, как жители Раввы, «коих положили под пилы, под железные молотилки, под железные топоры и бросили в обжигательные печи» [1771] .

1769

Hor. Art Poet. [Гораций. Искусство поэзии <4, пер. М. Гаспарова>.]

1410

…так быстро покинула удача. — Historia Romana, II, 69, 6.

1770

Jovius vita ejus. (Джовьо <Vitae illustrium vororum>, его <Гонсальво> жизнеописание.]

1411

Магнус Гонсальво — Кордова, Гонсало Фернандес де (1453–1515), прозванный «великим капитаном», служил испанским королям Фердинанду и Изабелле и пользовался почетом, однако после смерти Изабеллы в 1504 году утратил расположение короля и провел последние годы жизни в изгнании.

1412

…наблюдение Полибия. — Полибий. История, I, 36.

1771

2 Sam. XII, 31. [2-я кн. пророка Самуила <2 Цар.>, XII, 31. <Так поступил царь Давид с аммонитами.>]

Quid me foelicem toties jactastis, amici, Qui cecidit, stabili non erat ille gradu [1772] . [Друзья мои, почто так часто зовете вы меня счастливым? Переживший падение никогда не чувствует себя в безопасности.]

Тот, кто выступал в поход с бесчисленным войском, подобно Ксерксу, был богат, как Крез, довольствуется ныне утлой лодчонкой, закован в железные цепи, как турок Баязет {1413} , или превращен в подножие для взбирающегося на лошадь победившего его тирана, как это случилось с Аврелианом {1414} . Существует столько непредвиденных злосчастных обстоятельств, что, как сказал Сенека о городе, уничтоженном пожаром, Una dies interest inter maximam civitatem et nullam [Только один день пролегает между большим городом и горстью пепла {1415} ]; сколько несчастий от внешних происшествий, но сколько же их из-за нас самих, нашего собственного неблагоразумия, неумеренных желаний, был человек, а день спустя и следа не осталось. Но что еще того хуже, как если бы неудовлетворенность и несчастья не выпадали на нашу долю и без того слишком быстро, так вдобавок еще homo homini daemon [человек человеку дьявол]; мы сами терзаем, преследуем и ухищряемся побольнее ужалить, уязвить и досадить друг другу взаимной ненавистью, оскорблениями, клеветой, терзая и пожирая свою добычу, подобно хищным птицам [1773] и подобно мошенникам, сводникам, шлюхам, заняты взаимным надувательством; или, свирепствуя подобно волкам, тиграм и демонам, мы получаем удовольствие, мучая друг друга [1774] ; люди недоброжелательны, порочны, злонамеренны, вероломны и ничтожны, не любят друг друга и любят только самих себя, они негостеприимны, немилосердны, не общительны, как им следует быть, но фальшивы, притворны, двуличны, всегда преследуют лишь собственные цели, они бездушны, бессердечны, безжалостны и, добиваясь для себя каких-то преимуществ, они не задумываются о том, какими бедами это грозит другим [1775] . Праксиноя и Горго, изображенные поэтом [1776] , когда им удалось протиснуться во дворец, чтобы посмотреть дорогостоющее зрелище, восклицают bene est [А вот и пробрались!], а всех остальных они не прочь бы и вытолкать: когда они сами богаты, пользуются уважением и предпочтением, они не допускают других к тем удовольствиям, которых жаждет юность и которыми сами они уже успели насладиться прежде. Сидя непринужденно за столом в мягком кресле, барин не помнит о том, что усталый слуга стоит тем временем за его спиной, что «голодный малый прислуживает ему сытому, что тот, кто подает ему питье, сам томится жаждой, — говорит Эпиктет [1777] , — и молчит, в то время как он разглагольствует в свое удовольствие, что тот задумчив и печален, когда сам он смеется». Pleno se proluit auro {1416} [Пенную чашу сполна осушил он до дна золотую], пирует, бражничает, расточительствует, к его услугам роскошный гардероб, приятная музыка, досуг и все удовольствия, которые только может предоставить сей мир, в то время как на улицах изнывают умирающие от голода несчастные существа, которым нечем прикрыть свое тело; они тяжко трудятся день-деньской, бегут, ездят ради какой-нибудь малости, возможно, сражаются от зари до зари, преодолевают недомогания и болезни, измученные, сытые по горло болью и горем, с великой бедой и печалью в душе. Он испытывает отвращение и презрение к стоящим ниже, ненавидит равных себе и соперничает с ними, завидует стоящим выше, оскорбляет подчиненных ему, как если бы он сам был существом иной породы, полубогом, не подверженным каким-либо падениям или человеческим слабостям. Такие обычно никого не любят и сами в свой черед никем не любимы; они изнуряют тела других непрерывным трудом, однако сами они живут себе вольготно, ни о ком ином не заботясь, sibi nati [существуя лишь для самих себя], и не только далеки от того, чтобы протянуть кому-либо руку помощи, но, напротив того, прибегают к любым способам, чтобы унизить даже более достойных и заслуженных, лучших, нежели они сами, тех, кому они, согласно законам природы, обязаны по мере своих возможностей помогать и облегчать их участь; нет, они скорее позволят им потешать избранную публику, умирать от голода, просить милостыню и наложить на себя руки, прежде чем каким-либо образом (даже если это в их власти) помогут или поддержат; до того они в большинстве своем противоестественны, до того безразличны, жестокосерды, прижимисты, высокомерны, наглы, до того неотступны в своих домогательствах, и столь гнусного нрава [1778] . Но коль скоро мы так жестоки, питаем друг к другу столь дьявольские чувства, то возможно ли, чтобы мы не испытывали на каждом шагу неудовлетворенность и не были удручены заботами, горем и несчастьями?

1772

Boethius, lib. I, Met. I.

1413

…турок Баязет. — Султан Баязет I вел поначалу победоносные войны, однако был разгромлен Тамерланом под Анкарой и умер пленником в заточении в 1405 году.

1414

…как это случилось с Аврелианом. — Ошибка Бертона: такова была судьба Валериана, разбитого и плененного персидским царем Шапуром I под Эдессой в 260 году; на него царь действительно вставал, садясь на лошадь.

1415

…горстью пепла. — Сенека. Письма к Луцилию, XCI, 2; речь в письме идет об уничтоженном в один день пожаром Лугдунуме — нынешнем Лионе.

1773

Omnes hic aut captantur, aut captant: aut cadavera quae lacerantur, aut corvi qui lacerant. — Petron. [Каждый человек — либо жертва для других хищников, либо сам хищник… либо труп, раздираемый на части, либо сам из стаи воронья, что раздирает его. — Петроний. <Сатирикон.>]

1774

Homo omne monstrum est, ille nam superat feras, luposque et ursos pectore obscuro tegit. — Hens. [Человек — чудовище, он превосходит диких зверей, и в душе его прячутся волки и медведи. — Гейнзий. <Auriacus (1602). — КБ.>]

1775

Quod Paterculus de populo Romano, durante bello Punico per annos 115, aut bellum inter eos, aut belli praeparatio, aut infida pax, idem ego de mundi accolis. [То, что Патеркул говорит о римлянах, которые на протяжении 115 лет Пунических войн либо были заняты войной, либо готовились к ней или к ложному миру, то я говорю о всех обитателях земли.]

1776

Theocritus, Idyll. 15. [Феокрит, Идиллия 15 <ее название — «Сиракузянки, или Женщины на празднике Адониса», однако социальное и моральное осуждение Бертоном этих недалеких кумушек-горожанок, отнюдь не принадлежащих к чересчур обеспеченным слоям общества и никого не угнетающих, вряд ли обоснованно.]

1777

Qui sedet in mensa, non meminit sibi otioso ministrare negotiosos, edenti esurientes, bibenti sitientes, etc.

1416

…se produit furo. — Вергилий. Энеида, I, 739, пер. С. Ошерова.

1778

Quando in adolescentia sua ipsi vixerint, lautius, et liberius, voluptates suas expleverint, illi gnatis imponunt duriores continentiae leges. [В то время как сами они в дни своей юности жили в роскоши и по своей воле, теперь они налагают самые строгие законы воздержности на своих детей.]

Если все это не является достаточным доказательством человеческой неудовлетворенности и несчастья, рассмотрите каждое положение в обществе и профессию порознь. Короли, князья, монархи и должностные лица кажутся самыми счастливыми, однако взгляните на их положение, и вы обнаружите, что они более всего обременены заботами, пребывают в постоянном страхе, борьбе, подозрениях, ревности [1779] , что, как было сказано им о короне, если бы люди знали хотя бы о связанной с ней неудовлетворенностью, то даже не нагнулись бы, чтобы поднять ее [1780] . Quem mihi regem dabis (говорит Хризостом {1417} ) non curis plenum? На кого ты можешь указать из королей, кто бы не ведал забот? «Не смотри на его корону, а лучше прими в соображение превратности его судьбы, обращай внимание не на прислуживающую ему многочисленную челядь, но на выпавшие на его долю бесчисленные испытания» [1781] . Nihil aliud potestas culminis, quam tempestas mentis, как вторит ему Григорий {1418} ; с верховной властью неотъемлемо связаны душевные бури; у правителей, как у Суллы, пышные титулы, но и ужасающие муки {1419} , splendorem titulo, cruciatum animo, и это заставило Демосфена поклясться [1782] , что si vel ad tribunal, vel ad interitum duceretur, что, если бы ему предоставили выбор — быть судьей или осужденным, он бы предпочел быть осужденным {1420} . Люди богатые находятся в таком же затруднительном положении: они прекрасно сознают свои страдания, stulti nesciunt, ipsi sentiunt, которых лишь глупцы не замечают, как я докажу в другом месте, и их богатство так же хрупко, как детские погремушки: оно появляется и исчезает, ведь благосостояние — вещь ненадежная; а тех, кого глупцы возносят, они столь же неожиданно низводят и оставляют в юдоли скорби. Если же мы взглянем на людей среднего положения, то они, подобно ослам, осуждены носить тяжкую ношу, а будь они вольны в себе и живи, как им вздумается, они бы изнуряли себя, разрушали свои тела и расточали имущество на роскошь и бесчинства, соперничество и зависть. Относительно бедняков и их недовольства жизнью я поговорю в другой раз [1783] .

1779

Lugubris Ate luctuque ferus Regum tumidas obsidet arces. Res est inquieta faelicitas. [Безжалостное возмездие осаждает жестоким горем гордые замки королей].

1780

Plus aloes quam mellis habet. — Juv. [Там горечи больше, чем меда. — Ювенал. <VI, 181, пер. Д. Недовича и Ф. Петровского.>] Non humi jacentem tollers. — Valer. Lib 7, [Валерий <Максим. О замечательных словах и делах. — КБ>.].

1417

…говорит Хризостом. — В проповеди, посвященной посланию апостола Павла к Филиппийцам. — КБ.

1781

Non diadema aspicias, sed vitam afflictione refertam, non catervas satellitum, sed curarum multitudinem.

1418

…вторит ему Григорий. — Григорий. Cura pastoralis. — КБ.

1419

…как у Суллы — пышные титулы, но и ужасающие муки. — Сулла, Луций Корнелий (138–78 до н. э.) — римский полководец и государственный деятель, провозгласивший себя в 83 году диктатором, присвоил себе прозвище Felix, то есть счастливый, однако конец его был ужасным: он умер от мучительной болезни, а не от душевных мук (см.: Плутарх. Сравнительные жизнеописания, Сулла).

1782

Как повествует Плутарх <в жизнеописании Демосфена (26)>.

1420

…он бы предпочел быть осужденным. — См.: Плутарх. Сравнительные жизнеописания, Демосфен, 26.

1783

Раздел 2, глава 4, подраздел 6.

Что же касается отдельных профессий, то я смотрю на это, как и на все прочее, — ни одна из них не доставляет удовлетворения и не вызывает чувство надежности. Какой путь вы изберете, что решите? Избрать духовное звание — но в мирском мнении это занятие презренное; стать юристом — но это значит быть сутягой, лекарем — pudet lotii [1784] {1421} [но моча — это постыдно]; а может быть, поэтом, esurit, то есть голодным посмешищем; а может, музыкантом, актером, школьным учителем — жалким горемыкой; или землепашцем — трудолюбивым муравьем; а может, купцом — но его доходы так ненадежны; или ремесленником, то есть неотесанным мужланом, грубым малым; или хирургом, чья профессия вызывает тошноту; или торговцем, то есть плутом [1785] ; портным, сиречь вором, лакеем, то есть рабом; солдатом, то есть попросту мясником; кузнецом, или металлических дел мастером, не отрывающим своего носа от котелка; или придворным, то бишь паразитом; одним словом, как тот, что никак не подберет себе в лесу дерево, чтобы повеситься на нем, так и я не могу указать на такое положение в жизни, которое приносило бы удовлетворение. И то же самое вы можете сказать о любом возрасте; дети живут в постоянном рабстве, под управлением тиранов-хозяев; люди молодые и более зрелых лет зависят от труда и тысяч повседневных мирских забот, предательства, лжи и мошенничества:

1784

Stercus et urina, medicorum fercula prima. [Экскременты и моча — любимое блюдо врачей <поскольку их диагноз основывался главным образом на них>.]

1421

…pudet lotii. — Это выражение почерпнуто Бертоном у Светония в биографии «Божественного Веспасиана» (23, 3).

1785

Nihil lucrantur, nisi admodum mentiendo. — Tull. Offic. [Они извлекают барыш только с помощью бессовестного мошенничества. — Туллий <Цицерон>. Об обязанностях. <Здесь перечисляются те низменные виды занятий, кот. не подобают джентльмену.>]

Incedit per ignes, Suppositos cineri doloso [1786] […по огню ступая, Что под золою обманно тлеет];

а старики поглощены ломотой в костях [1787] , судорогами и спазмами, silicernia [погребальной пищей], они плохо слышат, близоруки, седые, морщинистые, огрубевшие, до того изменившиеся, что сами не узнают свое лицо в зеркале, обуза для себя и для других; после семидесяти «все одна лишь печаль (как считает Давид); они не живут, а медленно умирают. Если они здоровы, то страшатся возможных болезней, а если больны, то чувствуют усталость от своей жизни; Non est vivere, sed valere vita {1422} [Жизнь не в жизнь, если нет здоровья]. Один жалуется на нужду, другой — на зависимое положение, а третий — на скрытые или неизлечимые болезни [1788] ; на уродливые изменения тела, на утраты, опасности, смерть друзей, кораблекрушения, преследования, тюремное заключение, бесчестье, отверженность, оскорбления, клевету [1789] , жестокое обращение, обиды, презрение, неблагодарность, недоброжелательность, глумление, пренебрежение, неудачный брак, одиночество, чрезмерное количество детей, бездетность, лживых слуг, несчастных детей, бесплодие, изгнание, притеснение, тщетные надежды и неудачливость.

1786

Hor. lib. 2, Od. 1. [Гораций. Оды, II, 1 <7–8, пер. Г. Церетели>.]

1787

Rarus faelix idemque senex. — Seneca, in Herc. Oetaeo. [Редко когда один и тот же человек и стар, и счастлив. — Сенека. Геркулес безумный <643>.]

1422

…sed valere vita. — Марциалл. Эпиграммы, VI, 70, 15; «Жизнь не в том, чтоб жить, а быть здоровым» (пер. Ф. Петровского).

1788

Omitto aegros, exules, mendicos, quos nemo audet faelices dicere. — Card. lib. 8, cap. 46, de rer. var. [Я умолчу о больных, арестантах, нищих, которых никому и в голову не придет считать счастливыми. — Кардано, кн. VIII, гл. 46, о разнообразии вещей <КБ>.]

1789

Spretaeque injuria formae. […к своей красоте оскорбленной презренье. <Вергилий. Энеида, I, 27, пер. С. Ошерова; речь идет о Юноне, оскорбленной судом Париса.>]

Talia de genere hoc adeo sunt multa, locuacem ut Delassare valent Fabium [1790] ; Этих примеров не счесть: толкуя о них, утомится Даже и Фабий-болтун;

этому предмету посвящены целые тома, и о некоторых из них будет более уместно распространяться в другом месте. Тем временем я могу, по крайней мере, сказать о них, что обычно эти несчастья терзают душу человека и изнуряют наши тела [1791] , иссушают их, лишают силы, сморщивают, подобно старому яблоку, так что они выглядят словно после анатомического вскрытия (Ossa atque pellis est totus, ita curis macet [1792] [От него остаются лишь кожа да кости, так его изматывают заботы]); они причиной tempus foedum et squalidum, тягостных дней, ingrataque tempora {1423} [безотрадного времени], медлительных, унылых и тяжких времен; они заставляют нас стенать, проклинать, рвать на себе волосы, как это делает Печаль на таблице Кебета [1793] <см. прим. 157>, вопить от душевной муки. Сердце мое оставило меня, как говорит Давид (Пс. 40, 12), «ибо окружили меня беды неисчислимые»; и мы готовы признать вместе с Езекией (Ис. 38, 17): «Вот, во благо мне была сильная горесть», — рыдать вместе с Гераклитом {1424} ; проклинать день своего рождения вместе с Иеремией (20, 14) и наши звезды вместе с Иовом, придерживаться аксиомы Силена {1425} : «Лучше никогда не родиться, а уж если пришлось — самое лучшее поскорее умереть» [1794] ; но уж если нам суждено жить, то покинуть сей мир по примеру Тимона {1426} ; заползти в пещеры и норы, как поступали анахореты, избавиться от всего в море, по примеру Кратета {1427} , или же последовать примеру четырехсот слушателей Клеомброта из Амбрасии {1428} , поспешивших вслед за ним прочь от жизненных невзгод.

1790

Hor. [Гораций. <Сатиры, I, 1, 13–14, пер. М. Дмитриева.>]

1791

Attenuant vigiles corpus miserabile curae. [От постоянных забот истощается бедное тело. <Овидий. Метаморфозы, III, 396, пер. С. Шервинского.>]

1792

Plautus. [Плавт. <Кубышка, 564>.]

1423

…ingrataque tempora. — Гораций. Послания, I, 1, 23.

1793

Haec quae crines evellit, Aerumna est. [Фигура, которая рвет на себе волосы, — это Несчастье.]

1424

…рыдать вместе с Гераклитом. — Откуда это выражение почерпнул Бертон, сказать трудно; в жизнеописании Гераклита из Эфеса Диоген Лаэртский лишь рассказывает о его мучительной смерти от водянки (II, 11).

1425

Силен из Галатии (II век до н. э.) — греческий историк, находившийся во время Пунической войны при Ганнибале, его упоминает Диоген Лаэртский (II, 11).

1794

Optimum non nasci, aut cito mori. <Плутарх. Утешение, обращенное к жене Аполлонии.>

1426

…по примеру Тимона. — Тимон Афинский (V век до н. э.) слыл мизантропом; разочаровавшись в людях, стал отшельником

1427

…по примеру Кратета. — Кратет Фиванский (365–285 до н. э.) философ-циник; см. прим. 211.

1428

Клеомброт из Амбрасии — философ, стремившийся к совершенной жизни и после прочтения платоновского «Федона» (повествующего о последних часах Сократа), бросившийся в море. Цицерон упоминает его в своей Первой Тускуланской беседе («О презрении к смерти», XXXIV, 82, 84), где пишет, что у Каллимаха есть эпиграмма на Клеомброта, бросившегося будто бы со стены в море без всякой бедственной причины, только оттого, что он прочитал диалог Платона. См. также прим. 2011.

ПОДРАЗДЕЛ XI Неудержимая жажда чего-то, Желания и Честолюбие как причины Меланхолии

Эти неудержимые и раздражающие устремления подобны двум узлам на веревке, они взаимосвязаны друг с другом и оба сплетаются вокруг сердца: ито и другое, как считает Августин (lib. 14, cap. 9, de Civ. Dei [кн. XIV, гл. 9, о Граде Божием]), благотворно, но лишь в умеренных пределах, и губительно, если чрезмерно [1795] . Эти неудержимые стремления, как бы нам ни казалось, что они способны принести видимость удовольствия и наслаждения, — при том, что наши желания действительно по большей части доставляют нам удовлетворение и услаждающие нас предметы, — все же, с другой стороны, мучают и терзают нас, если они чрезмерны. Справедлива поговорка: «Желание не ведает покоя», — оно само по себе безгранично и бесконечно и, как сказал о нем некто [1796] {1429} , это вечное мучение или, согласно Августину, оно подобно вращающей мельничное колесо лошади [1797] , что ходит все по одному и тому же кругу. Наши желания даже не столь продолжительны, сколь разнообразны; Facilius atomos denumerare possem, говорит Бернард [1798] , quam motus cordis; nunk haec, nunc illa cogito, проще сосчитать количество солнечных атомов, нежели сердечные порывы. «Они распространяются на все, — как склонен считать Гвианери, — чего мы неумеренно добиваемся» [1799] , или, как истолковывает это Фернель, на любое пылкое желание [1800] ; какого бы оно ни было характера, оно мучительно, если чрезмерно, а посему (согласно Платеру [1801] и прочим) становится причиной меланхолии. Августин [1802] признается, что Multuosis concupiscentiis dilaniantur cogitationes meae, его раздирали самые разнообразные желания, и точно так же Бернард жалуется, что не было такого часа, когда бы он хоть на минуту мог от них отдохнуть: «мне хотелось обладать и тем, и этим, а потом я желал быть тем-то и тем-то» [1803] . А посему ограничить их — дело не из легких, и, поскольку они столь разнообразны и многочисленны, полностью обуздать их невозможно. Я только настаиваю на необходимости подчинить хотя бы немногие из главных и наиболее губительных из них, такие, как непомерные стремления и жажда почестей, то, что мы обычно называем честолюбием; затем сребролюбие, или, иначе говоря, алчность, и неуемная жажда наживы; себялюбие, гордость, непомерное тщеславие и жажда похвал; чрезмерная любовь к научным занятиям, любовь к женщинам (на описание которой понадобился бы целый том). О прочем я расскажу вкратце и в надлежащей последовательности.

1795

Bonae si rectam rationem sequuntur, malae si exorbitant.

1796

Tho. Buonie. Prob. 18. [Томмазо Буови <правильно — Буони>. Проблемы, 18 <на самом деле — 81; Буони — итальянский писатель конца XVI — начала XVII века, в своем сочинении «I problemi della bellezza» («Проблемы красоты») ставил вопрос, который в английском издании книги звучит так: «Почему желание бесконечно и вечно?» — но только автор не сравнивает его с пыткой или с мучением. — КБ.>]

1429

Буони (Buoni), Томмазо (Томс, ок. 1600) — итальянский писатель, автор латинского трактата о красоте, вышедшего в английском переводе под названием «Проблемы красоты и всех человеческих чувств» (Лондон, 1606). — КБ.

1797

Molam asinariam. [Осел, вращающий жернова. <Мф. 18, 6 в Вульгате. — КБ.>]

1798

Tract. de Inter, cap. 92. [Трактат о самообуздании, гл. 92.]

1799

Circa quamlibet rem mundi haec passio fieri potest, quae superflue diligatur. — Tract. 15, cap. 17. [<Гвианери. Practica>. Трактат 15, гл. 17.]

1800

Ferventius desiderium. <Фернель. Universa Medicina, раздел «Патология».>

1801

Imprimis vero appetitus, etc. — 3 de alien. ment.

1802

Conf. lib. I, cap. 29. [Исповедь, кн. I, гл. 29.]

1803

Per diversa loca vagor, nullo temporis momento quiesco talis et talis esse cupio, illud atque illud habere desidero. <Св. Бернард. De inter. — КБ.>