Анатомия Меланхолии

ПОДРАЗДЕЛ IV Признаки Меланхолии у Девственниц, Монахинь и Вдов

Поскольку два знаменитых испанских врача Лодовик Меркадо в своей второй книге (de mulier. affect. {1922} cap. 4 [о женских болезнях, гл. 4]) и Родерик а Кастро (de morbis mulier: cap. 3, lib. 2 [о болезнях женщин, гл. 3]), а также Даниел Зеннерт из Виттенберга {1923} (lib. I, part. 2, cap. 13 [кн. I, часть 2, гл. 13]) и другие в своих недавно опубликованных сочинениях соблаговолили представить основательные трактаты de melancholia virginum, monialium et viduarum (о меланхолии девственниц, монахинь и вдов) как об особом виде (который я и сам уже обозначил отдельно) меланхолии, отличающейся от прочих, ибо она и в самом деле не похожа на ту, что выпадает на долю мужчин и других женщин, поскольку у нее одна-единственная причина, присущая только лишь женщинам [2619] , то и я не могу оставить ее без внимания в этом общем обзоре симптомов меланхолии и должен определить особые признаки тех людей, которые от нее страдают.

1922

De morbis mulierum — «О женских болезнях» — название второй части большого труда Меркадо «De universa mulieram medicina» (1603). — КБ.

1923

Лодовик Меркадо… и Родерик а Кастро... а также Дениел Зеннерт из Виттенберга. — Судя по всему, книги первых двух авторов попали в поле зрения Бертона уже после первых изданий «Анатомии меланхолии», а точнее, лишь перед изданием 1628 года, и тут он увидел, что совсем забыл рассказать о страдающих от этого недуга в связи с невозможностью удовлетворить свои чувственные влечения, и главным образом по причине принятия согласно католической доктрине монастырского пострига, и отсюда тот пыл, с которым он, правоверный протестант и гуманист, обличает бесчеловечность такого насилия над человеческой природой. Вместе с тем это вынудило его хотя бы в двух словах сказать и о своем безбрачии — дело в том, что на протяжении многих лет он оставался на положении студента колледжа Крист-черч, а посему, согласно университетскому уставу, не мог жениться; в то же время он сам добровольно избрал этот образ жизни (в силу каких внутренних причин, останется для нас тайной, как и причина пережитой им меланхолии), ибо он мог при желании оставить Оксфорд, изменить профессию и вступить в брак. Что же касается той безобразной распущенности, которая царила и в английских монастырях до их ликвидации и которая становилась предметом гласности особенно после так называемых пастырских visitations (что-то вроде инспекторских объездов), то это не составляло никакой тайны. Что же до книги Зеннерта, то ее Бертон прочел еще позже, и упоминание о ней появилось впервые лишь в издании 1632 года. — КБ.

2619

Differt enim ab ea quae viris et reliquis faeminis communiter contingit, propriam habens causam. <Родерик а Кастро>

Возникает она, — как описывают ее причины, основываясь на Гиппократе, Клеопатре {1924} , Мосхоне {1925} и тех древних gynaeciorum scriptores [авторах, писавших о женских болезнях {1926} ], и, в частности, об этой печальной болезни, наблюдавшейся у девственниц, вдов и бесплодных женщин в древности, — ob septum transversum violatum, говорит Меркадо, вследствие повреждения грудобрюшной преграды, или diaphragma, сердца и мозга теми загрязненными испарениями, что исходят от менструальной крови; из-за inflammationem arteriae circa dorsum, добавляет Родерик а Кастро, воспаления поясницы, которая вместе с остальным повреждена темными выделениями поврежденного семени, беспокоящими мозг, сердце и разум [2620] ; я говорю — мозг, имея в виду не собственное его вещество, а по согласованности с другими органами; universa enim hujus affectus causa ab utero pendet, et a sanguinis menstrui malitia ибо, коротко говоря, вся эта болезнь проистекает от вышеназванного воспаления, гниения, черных густых испарений и пр.; а уж от них возникают заботы, печаль и беспокойство, помрачение жизненных сил, страдания, отчаяние и тому подобное, которые то усиливаются, то ослабевают, si amatorius accesserit ardor [если при этом присутствует еще и любовная страсть] или при каком-нибудь ином оказывающем сильнейшее воздействие объекте или душевном смятении. Подобная меланхолия может выпасть на долю вдов вместе с множеством забот и печалей, как это часто случается, по причине неожиданной перемены их привычного образа жизни, а также при родах, ob suppressam purgationem [по причине задержки опорожнения]; однако это состояние более знакомо монахиням и некоторым бесплодным женщинам по уже названным мною выше причинам, crebrius his quam reliquis accidit, inquit Rodericus [с ними это случается чаще, нежели с остальными, говорит Родерик]; однако и остальных тоже нельзя полностью из их числа исключить.

1924

Клеопатра. — Таким именем подписал свою работу автор публикации в изданном Вольфием (С. Wolphius) собрании медицинских трудов о женских болезнях «Gynaeciorum… libri veterum et recentiorum aliquot » (Базель, 1566), которая имелась в личной библиотеке Бертона. — КБ.

1925

Мосхон (Moschion, II век) — греческий врач, чья работа, посвященная женским болезням, тоже была напечатана в сборнике «Gynaeciorum».

1926

…о женских болезнях. — Имеется в виду сборник «Gynaeciorum».

2620

Ex menstrui sanguinis tetra ad cor et cerebrum exhalatione, vitiatum semen mentem perturbat, etc., non per essentiam, sed per consensum. Animus maerens et anxius inde malum trahit, et spiritus cerebrum obfuscantur, quae cuncta augentur, etc. [От вредных испарений, поднимающихся при менструации к сердцу и мозгу, зараженное семя будоражит ум, причем не непосредственно, а по согласию. Печальная и тревожная душа очень от этого страдает, и жизненные силы в мозгу помрачены, и это взаимно усиливается и пр. <Меркадо. — КБ.>]

Исходя из этих причин Родерик определяет ее, в согласии с Аретеем, как angorem animi, душевную боль, неожиданную печаль от мелкого, незначительного повода или вообще без оного, сопровождающуюся тихим слабоумием и болями в том или ином органе — голове, сердце, груди, боках, спине, животе — и чувством крайнего одиночества, слезами, смятением и пр., от которых они иногда так же неожиданно избавляются, поскольку оно наступает и продолжается в виде приступов и не является столь же постоянным состоянием, как другая меланхолия [2621] .

2621

Cum tacito delirio ac dolore alicujus partis internae, dorsi, hypochondrii, cordis regionem et universam mammam interdum occupantis, etc. <Меркадо.]

Однако, чтобы завершить это краткое описание, следует сказать, что самые обычные симптомы в этих случаях следующие: pulsatio juxta dorsum, почти постоянные колики в спине, кожа часто красная и нечистая, особенно, как отмечает Аретей, на руках, коленях и суставах. Жжение и ужасные колики ощущаются в грудобрюшной преграде, а также в области сердца [2622] , и, когда это гнетущее состояние или испарения приходят в движение и устремляются вверх, начинается сильное сердцебиение, сопровождаемое тяжкой болью и слабостью, fauces siccitate praecluduntur, ut difficulter possit ab uteri strangulatione decerni [горло перехватывает от сухости, так что это состояние трудно отличить от истерии], подобно схваткам при родах; alvus plerisque nil reddit, aliis exiguum, acre, biliosum, lotium flavum [кишечник во многих случаях ничего не выделяет, а в других — выделяет лишь немного горечи, желчи и мутной мочи]. Они часто жалуются, говорит Меркадо, на невыносимую головную боль, а также боль в области сердца и гипохондрий и еще в молочных железах, которые часто воспаляются; они близки иногда к обмороку, у них воспаленные и красные лица; их мучает сухость и жажда, их неожиданно бросает в жар, мучают ветры, бессонница и пр. И отсюда проистекают ferina deliramenta, тяжелые формы слабоумия, тревожный сон, по ночам их мучают кошмары, subrusticus pudor, et verecundia ignava, некоторые из них поражены особого рода глупой застенчивостью, им свойственны извращенные представления и мнения, упадок духа и обостренное чувство недовольства, их суждения, как правило, превратны. Они часто испытывают отвращение, нерасположение, презрение, усталость от любого предмета и пр.; почти все их томит, они чахнут от тоски, советовать им что-либо бесполезно, они склонны к слезам и страхам, пугливы, боязливы, печальны и не питают никаких надежд на лучшую участь. Какое-то время они ни в чем не находят услады, кроме как в уединении и одиночестве, хотя это еще более им во вред; и такое состояние длится до тех пор, пока длится воздействие этих испарений, но постепенно они становятся так же веселы и беспечны, как это не однажды бывало с ними прежде; очутившись в какой-либо компании, они по любому поводу поют, спорят, смеются; так что описываемое мной выше состояние случается с ними время от времени, приступами, кроме тех случаев, когда это уже застарелая болезнь, но тогда это происходит чаще, тяжелее и продолжительнее. Многие из них затрудняются выразить свое состояние словами, объяснить, что они испытывают и что именно их мучает, а вы после сказанного ими не можете их понять или вразумительно сказать, что следует предпринять; это заходит подчас так далеко, они настолько одурманены и оглушены, что считают себя околдованными и впадают в отчаяние, aptae ad fletum, desperationem [склонны к слезам и отчаянию]; dolores mammis et hypocondriis, добавляет по этой причине Меркадо, и чувствуют боль то в груди, то в гипохондриях, то в животе и в боках, то в сердце и голове; жар сменяют ветры, их беспокоит то одно, то другое, и они испытывают от всего этого усталость и при всем том не хотят или опять-таки не могут объяснить, каким именно образом, где, в каком месте или что именно их беспокоит [2623] , хотя они постоянно испытывают мучительную боль, страдают и часто жалуются, горюют, вздыхают, плачут и всегда недовольны по большей части sine causa manifesta [безо всякой видимой причины]; тем не менее, повторяю, они все равно будут жаловаться, роптать, оплакивать свою участь, и переубедить их относительно того, что их будто бы тревожит злой дух, все равно невозможно; это часто наблюдается в Германии, говорит Родерик, среди простонародья; а что касается тех, кто особенно тяжко поражен этим недугом (ибо он рассматривает три степени этой болезни у женщин), то именно они пребывают в отчаянии, уверены, что их околдовали, сглазили, и, доведя себя в этих бреднях до крайней степени (измучась своей жизнью), некоторые из них пытаются наложить на себя руки [2624] . Некоторым все мнится, будто им являются видения, что они общаются с духами и бесами, они убеждены, что будут прокляты, они опасаются какого-то предательства, какой-то непосредственной опасности и тому подобное, они не хотят говорить, отвечать на любые вопросы, почти доведены на какое-то время до умопомешательства, до безумия и какой-то отупелости, и все это приступами; вот таким образом этот недуг владеет ими, в зависимости от того, в какой мере они поражены им, равно как и от того, насколько усиливается или ослабевает воздействие внутренней жидкости, или от влияния внешних объектов и треволнений, усугубляющих это состояние — одиночества, праздности и пр.

2622

Cutis aliquando squalida, aspera, rugosa, praecipue cubitis, genibus, et digitorum articulis; praecordia ingenti saepe terrore aestuant et pulsant, cumque vapor excitatus sursum evolat, cor palpitat aut premitur, animus deficit, etc. <Кастро цитирует здесь сочинение Аретея «De causis et signis acutorum morborum» («Причины и признаки острых заболеваний»). — КБ.>

2623

Animi dejectio, perversa rerum existimatio, praeposterum judicium. [Душевная подавленность, превратная оценка и смехотворные суждения. <Источник не установлен. — КБ.>] Fastidiosae, languentes, taediosae, consilii inopes, lacrimosae, timentes, moestae, cum summa rerum meliorum desperatione, nulla re delectantur, solitudinem amant, etc.

2624

Nolunt aperire molestiam quam patiuntur, sed conqueruntur tamen de capite, corde, mammis, etc. In puteos fere maniaci prosilire, ac strangulari cupiunt, nulla orationis suavitate ad spem salutis recuperandam erigi, etc. [Они не склонны признаваться в причинах несчастья, от которого страдают, а жалуются на боль в голове, груди и т. д. Они склонны к безумию и жаждут броситься в колодец или повеситься, и внушить им надежду на исцеление невозможно. <Родерик а Кастро. — КБ.>] Familiares non curant, non loquuntur, non respondent, etc. et haec graviora, si, etc. [Им нет дела до своих друзей, они не желают ни говорить, ни отвечать, и эти симптомы самые разобщающие.]

Многие другие недуги приключаются с молодыми женщинами, и вытекают они из этой одной и единственной выше подробно мной описанной причины, притом недуги печальные. Я ограничусь лишь упоминанием их названий, ибо меланхолия — вот единственный предмет моих нынешних рассуждений, от которого я не стану отклоняться. О различных способах врачевания этого недуга, касающихся питания, которое должно быть очень умеренным, или кровопусканиях, лекарствах, внутренних и наружных средствах очень подробно и разнообразно пишут Родерик а Кастро [2625] , Зеннерт и Меркадо, так что каждый желающий может в случае необходимости воспользоваться их трудами. Однако лучшее и самое надежное средство из всех прочих — это удачно их пристроить и выдать их в надлежащее время замуж за хороших мужчин; hinc illae lacrimae [потому что в этом причина их слез], добавлю — главная причина, и в этом же состоит готовое лекарство, предоставить им возможность удовлетворить свои желания. Я пишу это не затем, чтобы призывать оказывать поддержку любой распущенной, праздной, ветреной, похотливой или легкомысленной неряхе, — такие часто всегда не по летам чересчур предприимчивы, своевольны и готовы наброситься на первого попавшегося на их пути, без всякой осторожности, совета, осмотрительности и рассуждений. Уж коль скоро религия, добрые наставления, целомудренное воспитание, благодетельные увещевания, прекрасные надежды, молва и утрата доброго имени не в силах удержать такую (а подобные доводы скромные и здравомыслящие девушки не могут не предпочесть, и при этом с большой для себя пользой), тогда более уместно прибегнуть к иным средствам: труд и различные занятия, строгая система питания, суровость и угрозы — вот что само по себе способно отвратить характер с дурными наклонностями, ибо вам редко приходилось наблюдать наемную служанку, бедную горничную — хотя уже и на возрасте, но прочно привязанных к своей работе, и притом к физическому труду, — или грубую деревенскую девушку, которых бы мучили такого рода недомогания, а вот благородные девственницы, смазливые барышни, одинокие и праздные, не ведающие никаких забот, ведущие жизнь бездеятельную и праздную, прекрасно питающиеся, живущие в просторном доме и бывающие в веселом обществе, быть может дурно распорядившиеся собой и не склонные оказывать хоть какое-то сопротивление, неудовлетворенные в других отношениях, неустойчивые в своих суждениях и здоровые телом, а также подверженные страстям (grandiores virgines, говорит Меркадо, steriles et viduae plerumque melancholicae [большинство немолодых уже девственниц, бездетных женщин и вдов обычно подвержено меланхолии], они-то и бывают по большей части подвержены вредному влиянию и склонны к этому недугу. Я не столь уж сильно сочувствую тем из них, чье положение может быть облегчено каким-либо иным способом, а сопереживаю единственно только тем, кто при сильном темпераменте и врожденном здоровье бывает насильственно увлечен этим потоком внутренних соков, и, хотя сами по себе они скромны, рассудительны, религиозны, добродетельны и с хорошими наклонностями (каковы в действительности многие страдающие от этого девицы), однако все же не в силах оказать сопротивление; эти горести вскоре обнаружатся, недуг возьмет свое и проявится со всей очевидностью, так что помочь тут каким-либо иным образом невозможно. Однако куда я забрел? В какой предмет я опрометчиво устремился? Что общего у меня с монахинями, девушками, девственницами и вдовами? Ведь сам я холостяк и веду в колледже монашеский образ жизни, nae ego sane ineptus qui haec dixerim [так что мне пускаться в подобные рассуждения глупо до чрезвычайности]; признаюсь, мне так же мало это подобает, как девственной Палладе {1927} , вспыхивавшей румянцем всякий раз, когда Юпитеру случалось говорить о любовных материях в ее присутствии; она в таких случаях отворачивалась, me reprimam [а посему я на этом и остановлюсь] и, хотя предмет моих рассуждений требует этого, не скажу больше ни слова.

2625

Clysteres et helleborismum Mathioli summe laudat. [Лекарственные клизмы и слабительное из чемерицы, предписываемые Маттиолом.]

1927

…как девственной Палладе. — Бертон имеет в виду эпизод из не раз упоминавшегося им сочинения Мартиана Капеллы «Свадьба Меркурия и Филологии».

Но я все же обязан и хочу сказать немного больше, добавить еще одно-два слова in gratiam virginum et viduarum [в защиту девушек и вдов], в защиту всех этих несчастных и из сострадания к их нынешнему положению. И поскольку у меня нет иного выбора, кроме как сочувствовать им в их несчастье, являющемся следствием этого недуга, и они лишены в этом случае помощи, то я считаю необходимым выступить против тех, кто куда более повинен в таком положении, нежели перечисленные выше очевидные причины, и столь же сурово осудить тех тиранствующих псевдополитиков {1928} , суеверные ордена, безрассудные обеты, бессердечных родителей, опекунов, жестокосердых друзей, свойственников (называйте их как вам угодно), тех беззаботных и тупых наблюдателей, которые из корыстных соображений, скаредности, беспечной нерадивости или сообразуясь с собственными частными целями (cum sibi sit interim bene) [сами занимая между тем весьма удобное положение], способны столь сурово отвергать, упорно игнорировать и нечестиво презирать без всяких угрызений совести и сочувствия слезы, вздохи, стоны и горестные бедствия несчастных душ, приговоренных к этому бремени. Сколь отвратительны и ужасны эти суеверные и безрассудные уставы католических монастырей, с помощью которых насильственно обязывают мужчин и женщин дать обет девственности, вести одинокую жизнь, против всяких законов природы, вопреки религии, благоразумию и гуманности и таким образом умерщвлять, насиловать и подавлять юношеские силы! с помощью строгих установлений, суровых законов, тщетных увещеваний преграждать им путь к тому, к чему в силу врожденного темперамента они так неистово склоняются, настоятельно влекутся, устремляются, подчас непреодолимо приходят даже во вред собственному душевному здоровью и хорошему состоянию тела и рассудка! И все это совершается ради низменных и тайных целей, ради поддержания грубых суеверий, обогащения и расширения своих земель, а также из лживого убеждения, будто, препятствуя некоторым бракам, они тем самым освобождают мир от лишних нищих, а свои приходы — от наводняющих их сирот! Близорукие политики! Haeccine fieri flagitia? Разве можно оправдывать такие преступления подобным доводом? Лучше вступить в брак, нежели разжигаться, говорит апостол {1929} , однако они придерживаются иного мнения. Они прибегнут ко всем возможным мерам, дабы погасить пожар в горящем доме соседа, однако на огонь сладострастия, который вырывается наружу столь прискорбными языками пламени, они не станут обращать никакого внимания; ведь нередко их собственное нутро, их плоть и кровь будут так же неистовствовать и гореть, а они и не заметят этого: Miserum est, говорит Августин, seipsum non miserescere {1930} , а между тем несчастны те, кто не в состоянии пожалеть себя, порадеть об общем благе, а per consequens [следовательно], и о своем собственном. А ведь стоит им только принять в соображение, какие устрашающие болезни, плачевные недуги и тяжкие затруднения приносит людям обоего пола это насильственное воздержание; мне мучительно даже помыслить об этом, но еще намного больше — рассказывать о столь частых абортах и умерщвлении детей в их монастырях (прочитайте об этом у Кемнизия [2626] и других), об их общеизвестном распутстве, их spintrias, tribadas, ambubaias {1931} [спинтриях, трибадах и танцовщицах] и пр., их изнасилованиях, кровосмешениях, прелюбодеяниях, мастурбациях, содомии, мужеложстве монахов в монастырях и среди нищенствующей братии. Посмотрите «Посещение монастырей» Бейля {1932} , а также Меркуриалиса [2627] , Родерика а Кастро, Питера Фореста и многих других врачей. Мне известны их обычные оправдания и извинения в связи с этими вещами, sed viderint politici, medici, theologi [однако пусть политики, врачи и теологи присмотрятся к этому], а мне будет более уместно повстречаться с ними в другом месте [2628] .

1928

…тиранствующих псевдополитиков. — У Бертона в оригинале именно так: tyrannizing Pseudopolititians, — и комментаторы оксфордского издания высказывают предположение, что это слово Бертон придумал сам.

1929

…нежели разжигаться, говорит апостол. — 1 Кор. 7, 9.

1930

...non miserescere. — Августин. Исповедь, I, 13, 21.

2626

Examen conc. Trident. de caelibatu sacerd. [Ознакомьтесь внимательно с постановлениями Тридентского собора относительно целибата священнослужителей. <Среди многочисленных декретов Тридентского собора (1545–1563) был и так называемый декрет о целибате, запрещающий вступать в брак католическим священнослужителям.>

1931

…spintrias, tribadas, ambubaias. — Спинтриями в Древнем Риме называли мужеложцев, трибадами — лесбиянок, амбубайями — сирийских флейтисток-танцовщиц.

1932

…«Посещение монастырей» Бейля. — На самом деле Бертон имеет в виду результаты инспекционного объезда английских аббатств при Генрихе VIII, начатого в 1535 году Ричардом Лейтоном и Томасом Лехом; эти результаты рассматривались затем на заседании парламента, как если бы этот инспекционный объезд на самом деле был осуществлен оссорийским епископом Джоном Бейлем; последний ссылается на их отчет в своем предисловии к читателю в «Acta Romanorum pontificum» (1568).

2627

Cap. de satyr. et nigri priapis. [<Меркуриалис. Medicina practica (Франкфурт, 1601).> Гл. о сатириазисе и приапизме. <КБ.>]

2628

Часть 3, раздел 2, глава 5, подраздел 5.

Illius viduae, aut patronum virginis hujus, Ne me forte putes, verbum non amplius addam {1933} . [Но умолкаю, дабы не подумали вы, будто здесь Именно эту вдову или деву хочу защитить я.]

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ПОДРАЗДЕЛ I Непосредственные причины этих описанных выше симптомов

1933

…amplius addam. — Хотя оксфордского издания без всяких оговорок обозначают в качестве автора этих строк Горация (Сатиры, I, 1, 120–121), однако Бертон, по своему обыкновению, настолько их переделал для своего контекста, что с этим, пожалуй, трудно согласиться. Вот как эти строки выглядят в оригинале: «Jam satis est; ne me Crispini scrinia lippi / Compilasse putes, verbum non amplius addam»; в русском переводе: «Но уж довольно: пора замолчать, чтобы ты не подумал, / Будто таблички украл у подслепого я, у Криспина!» (пер. М. Дмитриева). Весьма красноречивый пример степени творческой независимости или, если угодно, соучастия Бертона.

По моему суждению, едва ли можно принесть меланхоликам, мучимым подобными симптомами, лучшее удовлетворение, нежели указав им на причины, от которых они проистекают: что дело не в кознях дьявола, как они предполагают, и не в том, что их околдовали или что от них отказался Господь, не слышит и не видит их, как многие из них думают, а вызвано это естественными и внутренними причинами; зная эти причины, они сумеют лучше избежать их последствий или, по крайней мере, с большим терпением сносить их. Самыми горестными и распространенными симптомами являются страх и печаль, причем они возникают совершенно без всякого повода, и при этом недуге даже самые мудрые и рассудительные не в силах их избежать. Причины, в силу которых они таковы, пространно обсуждает Аэций (Tetrabib., 2, 2 [Четверокнижие, 2, 2]) в первом же рассматриваемом им вопросе, почерпнутом у Галена (lib. II, de causis, sympt. 1 [кн. II, о причинах, симптом 1]). Ибо Гален приписывает все холоду, который черен, и считает, что жизненные силы омрачены, а мозговая субстанция мутна и темна, вследствие чего все предметы предстают в устрашающем виде, и сам разум под воздействием этих темных, смутных, грубых испарений, поднимающихся от черных жидкостей [2629] , пребывает в состоянии продолжительного отчаяния, страха и печали; разнообразные устрашающие призраки, чудовищные видения, принимающие тысячи обликов, неистовые чувства будоражат и помрачают мозг и воображение. Фракасторо (lib. II, de intellect. [кн. II, об интеллекте]) склонен считать именно холод причиной страха и печали, ибо «те, кто холоден, не расположены к веселью, они скучны и сумрачны и от природы одиноки и молчаливы, и не по причине какой-либо внутренней мрачности (как полагают врачи), ибо многие меланхолики смело отваживаются находиться в темноте и прогуливаться в сумерки и получают от этого удовольствие» [2630] ; solum frigidi timidi [только тем, у кого холодный темперамент, свойственна робость], ибо, будь они горячими, они были бы веселыми; и чем более это горячие люди, тем более они неистовы и не ведают страха, как мы наблюдаем у безумцев; однако этот довод не убедителен, ибо в таком случае никто при меланхолии, проистекающей от перегретой желчи, не должен испытывать страх. Аверроес насмехается над Галеном по поводу его доводов и приводит пять аргументов, оспаривающих их {1934} ; точно так же поступает Геркулес Саксонский (tract. de melanch. cap. 3 [трактат о меланхолии, гл. 3]), указывающий на другие причины [2631] , которые пространно осуждают и опровергают Элиан Монтальт (cap. 5 et 6 [гл. 5 и 6.]), Лод<овико> Меркадо (de inter. morb. cur. lib. I, cap. 17 [о лечении внутренних болезней, кн. I, гл. 17]), Альтомар (cap. 7 de melan. [гл. 7 о меланхолии]), Гвианери (tract. 15, cap. 1 [трактат 15, гл. 1]), Брайт (cap. 37 [гл. 37]), Лауренций (cap. 5 [гл. 5]), Валезий (Med. contr. lib. V, cont. 1 [Медицинские противоречия, кн. V, противоречие 1]). «Недомогание, — заключают они, — порождает черную жидкость, чернота омрачает жизненные силы, помраченные жизненные силы становятся причиной страха и печали» [2632] . Лаурентий (cap. 13 [гл. 13]) предполагает, что эти черные испарения оказывают вредное воздействие в особенности на диафрагму или грудобрюшную преграду и per consequens (и вследстве этого) на разум, который затемняется, как солнце облаками [2633] . Под этим мнением Галена подписываются все греки и арабы, а также латиняне, древние и новые; internae tenebrae offuscant animum, ut externae nocent pueris [уныние внутри омрачает разум, так же как темнота снаружи пугает детей {1935} ], подобно тому как дети страшатся темноты, точно так же испытывают его во все времена и меланхолики, поскольку причина постоянно находится у них внутри и они всегда носят ее с собой [2634] . Эти самые черные испарения, происходят ли они от черной крови близ сердца, как считает иезуит Т<омас> Р<айт> в своем «Трактате о страстях разума» {1936} , или в желудке, селезенке, грудобрюшной преграде, или во всех поврежденных органах, вместе взятых, это не имеет значения; они держат разум в вечной темнице и гнетут его постоянными страхами, тревогами, печалями и пр. Для тех, кто здоров, самое обычное дело смеяться над этой удрученной боязливостью и прочими симптомами меланхолии, находить в этом повод для веселья и дивиться им как пустякам и мелочам, считая, что им можно сопротивляться и противостоять, стоит только самим этого захотеть; однако пусть тот, кто этому дивится, примет в соображение, что если бы человек сказал ему вдруг, что некоторые из его лучших друзей умерли, разве мог бы он удержаться от горестного чувства? Или если поместить его на отвесной скале, с которой он в любую минуту может низвергнуться, будет ли он чувствовать себя в безопасности? Его сердце будет трепетать от страха, и голова будет кружиться. П. Бьеро (tract. de pest. [трактат о чуме]), как я уже говорил, приводит следующий пример: «Представим такой случай, — говорит он, — с человеком, идущим по одной доске; если это происходит на земле, он может делать это с полной безопасностью, но если ту же доску проложить вместо моста над глубокой водой и он в запальчивости устремится по ней, то в этом случае все его органы и способности окажутся во власти одного лишь его воображения» — forma cadendi impressa [мысли о возможном падении] [2635] . Да, но вы заключите, что у таких людей есть действительная причина страшиться, настоящий предмет устрашения; так вот и у меланхоликов есть такая внутренняя причина — постоянные испарения и мрак, вызывающие страх, печаль, подозрение, которые всегда с ними неотступно, объект, который невозможно устранить, который так же тесно пристал к ним, как тень к нашему телу, и так же неотделим от них, а кто способен отогнать или опередить свою тень? Удалите жар из печени, холод из желудка, разбавьте желчь; удалите ссохшиеся от жара жидкости и поднимающиеся от них испарения, а также черную кровь из сердца и все внешние треволнения, устраните причину, а уж тогда просите их не горевать, не бояться, не быть унылыми, хмурыми, подавленными, ибо в противном случае от одних советов мало толку; с таким же успехом вы можете просить страдающего от перемежающейся лихорадки не испытывать жажду или раненого не чувствовать боль.

2629

Vapores crassi et nigri, a ventriculo in cerebrum exhalant. — Fel. Platerus. [Феликс Платер. <Praxeos tractatus. — КБ.>]

2630

Calidi hilares, frigidi indispositi ad laetitiam et ideo solitarii, taciturni, non ob tenebras internas, ut medici volunt, sed ob frigus: multi melancholici nocte ambulant intrepidi.

1934

Аверроес насмехается над Галеном по поводу его доводов и приводит пять аргументов, оспаривающих их. — Предполагают, что Бертон заимствовал это из сочинения Лауренция «Discourse» в переводе Сюрплета (Surphlet). — КБ.

2631

Vapores melancholici spiritibus misti, tenebrarum causae sunt (cap. I). [Испарения черной желчи, смешанные с жизненными силами, — вот причина мрачности <Гвианери. Tractatus. — КБ> (гл. 1).]

2632

Intemperies facit succum nigrum, nigrities obscurat spiritum, obscuratio spiritus, facit metum et tristitiam.

2633

Ut nubecula solem offuscat. Constantinus, lib. de melanch. [Когда испарения от черной желчи подымаются к мозгу и достигают местонахождения разума и омрачают, будоражат и разрушают его. Константин <Африканский. Opera (1536), I>, кн. о меланхолии.]

1935

…пугают детей. — Гален. De locis affectis. — КБ.

2634

Altomarus, cap. 7. Causam timoris circumfert ater humor passionis materia, et atri spiritus perpetuam animae domicilio offundunt noctem. [Альтомар <Ars medica>, гл. 7. Человеку надобно опасаться того, кто носит причину окружающих его страхов в своем теле, и мрачные жизненные силы превращают местонахождение души в постоянную ночь.]

1936

Т. Р. в своем трактате «О страстях разума». — Томас Райт (Thomas Wright). The Passions of the Minde in Generall (Лондон, 1603); но только Бертон напрасно назвал автора иезуитом, речь в данном случае идет о другом Томасе Райте, который был протеже Генри Райотхезли графа Саутхэмптона; помимо этого в книге были помещены рекомендующие ее стихи, принадлежащие перу Бена Джонсона. — КБ.

2635

Pone exemplum, quod quis potest ambulare super trabem quae est in via: sed si sit super aquam profundam, loco pontis, non ambulabit super eam, eo quod imaginetur in animo et timet vehementer, forma cadendi impressa, cui obediunt membra omnia, et facultates reliquae. <Бьеро. Трактат о чуме («Tractatus de peste»), из книги «Учебник» («Enchiridion», 1566). — КБ.>

Подозрительность следует по пятам за страхом и печалью, она возникает из того же источника, так, по крайней мере, считает Фракасторо [2636] : «Страх причиною подозрительности, таким людям постоянно мнятся предательство или некие тайные козни, замышляемые против них», поэтому они всегда недоверчивы. Из того же источника проистекает и постоянное беспокойство, разнообразие испарений вызывает у них то расположение, то отвращение. Из того же источника — и стремление к одиночеству, боязнь яркого света, усталость от собственной жизни, отвращение к обществу, ибо их жизненные силы и телесные соки враждебны свету; страх принуждает их бежать общества и искать уединения, дабы с ними не обошлись дурно, не выразили им неодобрения или чтобы они сами не допустили какую-либо оплошность, чего они постоянно опасаются. Они склонны к распутству по причине ветров. Они постоянно раздражены, брюзгливы, сердиты вследствие чрезмерного количества желчи, порождающей устрашающие сновидения и мучительную тревогу, независимо от того, спят они или бодрствуют. Что же до их фантазий, будто у них нет головы, что они летают или тонут, что они на самом деле горшки или стекляные стаканы, — все это следствие ветров в голове. Геркулес Саксонский [2637] приписывает это различным движениям в животных силах, «их распространению, сокращению, смешиванию, изменению, затемненности, болезненному жару или холоду», не принимая в расчет влияние материальных жидкостей {1937} . Фракасторо считает «предметом, заслуживающим расследования, то, почему у них возникают столь ложные представления на свой счет, — будто у них есть рога, огромные носы, будто они птицы, животные» и пр. [2638] , почему они считают себя королями, лордами, кардиналами. Прежде всего Фракасторо выдвигает две причины: «Одна из них — предрасположение организма, а вторая — фантазия» [2639] , — словно их глаза подслеповаты, а в ушах звенит вследствие некой простуды и насморка. Относительно этой второй причины Лауренций отвечает, что не только воображение, побуждаемое изнутри или извне, представляет суждению искушения, дабы благоприятствовать страсти или неприязни, но и страсть или неприязнь сами в свой черед сопровождаются очень сильным удовольствием, и воля и разум оказываются в плену испытываемого от этого наслаждения.

2636

Lib. 2 de intellectione. [Кн. 2 об интеллекте.] Suspiciosi ob timorem et obliquum discursum, et semper inde putant sibi fieri insidias. Lauren. 5. [Лауренций, 5.]

2637

Tract. de mel., cap. 7. [Трактат о меланхолии, гл. 7.] Ex dilatione, contractione, confusione, tenebrositate spirituum, calida, frigida intemperie, etc.

1937

…не принимая в расчет влияние материальных жидкостей. — Это уже не первый случай, когда Бертон представляет дело так, будто Геркулес Саксонский не принимает во внимание то, что телесные жидкости являются причиной меланхолии, однако это неверно в отношении тех двух сочинений Геркулеса Саксонского, на которые Бертон то и дело ссылается, — «Pantheum» и «Tractatus»; с другой стороны, в обеих книгах Геркулес Саксонский подчеркивает, что при определенного рода меланхолиях большую роль играют нематериальные причины — внешние, такие, как, к примеру, страх, и внутренние, особенно расстройство животных сил, непосредственно влияющих на мозг. — КБ.

2638

Illud inquisitione dignum, cur tam falsa recipiant, habere se cornua, esse mortuos, nasutos, esse aves, etc.

2639

I. Dispositio corporis. II. Occasio imaginationis.

Почему студенты и влюбленные бывают так часто меланхоликами или безумными — философы Коимбры [2640] объясняют это следующей причиной: «Потому что страстными и продолжительными размышлениями о том, чем они так взволнованы, они пригоняют в мозг жизненные силы, а вместе с ними одновременно и жар, чем воспламеняют его сверх всякой меры, и разрушают тем самым здоровье клеток внутренних чувств, и те становятся вследствие этого не способны осуществлять в должной мере свои обязанности».

2640

In pro. lib. de coelo. <Ошибочная ссылка на книгу «О небесах» вызвана тем, что в Бодлеянской библиотеке в Оксфорде она переплетена вместе с другой, содержащей комментарии колледжа Коимбры (Португалия) к книге Аристотеля, что и ввело Бертона в заблуждение. — КБ.> Vehemens et assidua cogitatio rei erga quam afficitur, spiritus in cerebrum evocat.

Почему меланхолики остроумны, что еще задолго до того утверждал в своих «Проблемах» Аристотель, и почему все ученые люди и знаменитые философы и законодатели, ad unum fere omnes melancholici, были всегда меланхоликами [2641] , — вот много раз обсуждавшаяся проблема. Язон Пратенций склонен понимать ее как следствие природной меланхолии {1938} , и к этому мнению склоняются и Меланхтон в своей книге de anima [о душе], и Марсилио Фичино (de san. tuend. {1939} lib. I, cap. 5 [о сохранении здоровья, кн. I, гл. 5]), однако речь идет не о просто черной желчи, ибо она делает людей тупыми, унылыми и сумрачными, равнодушными и черствыми, опасливыми, глупыми и одинокими, а о смешанной с другими жидкостями, за исключением только флегмы; и эти жидкости не должны быть запекшимися от жара, но должны быть смешаны таким образом, чтобы половину их составляла кровь [2642] , в очень малой мере или вовсе не перегретая, и чтобы они не были ни слишком горячие, ни слишком холодные. Аппоненсис, цитируемый Меланхтоном, считает {1940} , что это проистекает от черной желчи, ссохшейся от зноя, и исключает все природные меланхолии, как чересчур холодные. Лауренций осуждает такой взгляд, ибо ссохшиеся от жара жидкости доводят человека до безумия, подобно тому как горит известь, если на нее вылить воды. Такие жидкости должны быть смешаны с кровью и чем-то горячим, и тогда подтвердится истинность древнего афоризма Аристотеля: «Nullum magnum ingenium sine mixtura dementiae», — ни один выдающийся ум невозможен без примеси безумия. Разрешает этот спор Фракасторо [2643] : «Флегматик медлителен; сангвиник живой, приятный, благосклонный и веселый, но не остроумный; холерик чересчур быстр в движении и неистов, нетерпелив в своих намерениях и с обманчивой остротой ума; у меланхоликов самые совершенные умы, однако не у всех; ведь эта жидкость {1941} может быть горячей или холодной, густой или жидкой; если она чересчур горячая, тогда они неистовы и безумны, если слишком холодная, тогда они унылы, бестолковы, робки и печальны, если же умеренная, тогда это люди превосходного ума, склоняющиеся к одной из этих крайностей — скорее горячей, нежели холодной». Этот его приговор согласуется с мнением Гераклита о том, что сухая и светлая жидкость создает мудрого человека; умеренное тепло и сухость — вот главные причины хорошего ума, вот почему, говорит Элиан {1942} , слон — мудрейшее из всех грубых животных, потому что его мозг самый сухой, et ob atrae bilis copiam [и по причине изобилия у него черной желчи]; этот последний довод одобряют Кардано (Subtil. lib. 12 [Об остроумии, кн. XII]). Джованни Баптиста Сильватико {1943} , врач из Милана, в своей первой «Полемике» очень подробно разбирал этот вопрос; о том же пишут Руланд в своих «Вопросах», Целий Родигин {1944} (lib. 17 [кн. XVII]), Валлериола (6 <En>narrat <iones> med<icinales>), Геркулес Саксонский (tract. posth. de mel. cap. 3 [посмертный трактат о меланхолии, гл. 3]), Лодовик Меркадо (de inter. morb. cur. lib. I cap. 17 [кн. о лечении внутренних болезней, гл. 17]), Баптиста Порта (<De humana> physiog<nomonia> lib. I, cap. 13 [О человеческой физиогномии, кн. I, гл. 13]) и многие другие.

2641

Melancholici ingeniosi omnes, summi viri in artibus et disciplinis, sive circum imperatoriam aut reipub. disciplinam omnes fere melancholici. — Aristoteles. [Аристотель.]

1938

Язон Пратенций склонен понимать ее как следствие природной меланхолии. — Пратенций. De cerebri morbis.

1939

…de san<itate> tuende. — Фичино. О хорошем здоровье; Фичино устанавливает здесь благотворную пропорцию крови, желчи и других ингредиентов — две части крови на одну часть всех остальных, а на восемь частей крови — две части желчи и две части черной желчи. — КБ.

2642

Adeo miscentur, ut sit duplum sanguinis ad reliquo duo.

1940

Аппоненсис… считает. — Аппоненсис (настоящее имя — д’Абано, Пьетро, 1250–1316) — профессор медицины и естественной философии в Падуе; эту мысль Аппоненсис высказывает в своих комментариях к «Вопросам» Аристотеля, и к этому же сочинению греческого философа относится и приведенный чуть ниже афоризм, который Бертон почерпнул, видимо, у Сенеки, цитирующего Аристотеля в трактате «О спокойствии духа» (17, 10).

2643

Lib. 2 de intellectione. [Кн. 2 об интеллекте.] Pingui sunt Minerva phlegmatici: sanguinei amabiles, grati, hilares, at non ingeniosi; cholerici celeres motu, et ob id contemplationis impatientes: melancholici solum excellentes, etc.

1941

…ведь эта жидкость. — Читатель все время не должен упускать из вида, что в английском языке слово «меланхолия» понимается и как особый темперамент, склад характера, нрав, и как меланхолическая жидкость — а именно черная желчь, и в переводе, как и в оригинале, это слово употребляется и в том, и в другом смысле.

1942

…говорит Элиан. — Элиан. О жизни животных; это утверждение высказано Элианом и в ряде других его сочинений.

1943

Сильватико (Сильватикус), Джованни Ваптиста ( 1556–1621) — итальянский врач, автор сочинения «Controversiae medicae» (Франкфурт, 1601).

1944

Целий Родигин. — Целий Родигин. Lectionum antiquarum (Кельн, 1620).