Андеграунд

Проверяя отчеты Информационного отделения, Витторина с ужасом отметила, что совершенно не сконцентрирована на работе. Все еще какими-то отголосками звучала ее беременность. Как во сне возникали то те, то иные воспоминания, которые невозможно было остановить.

Она ещё не видела, но чувствовала — муж через пару минут будет дома. Дети привычно активничали, ползали по полу, играли, что-то строили из конструктора. Тяжело ввалившись в комнату, Мстислав устало заметил:

— Как ты, девочка моя?

— Скучать не приходится, — она хмыкнула, считывая Катарсис.

— Я готов заменить тебя на этом нелегком поприще. Пять минут полежу и готов, — он уснул буквально в полёте до кровати.

Витторина умилилась. После войны у ее мужа значительно прибавилось работы. Она чувствовала, что ему требуется отдых. Воспользовавшись Импульсом, Марена погрузила всех в сон. Уложив детей по кроватям, девушка села рядом с мужем. Она с удивлением ловила себя на ощущении влюбленности, как в первый день их встречи. Ей нравилось. Мстислав сонно притянул жену к себе, обвивая ее талию и уткнувшись лицом в ее грудь. Даже во сне он всегда дарил ей чувство спокойствия, защищенности и бесконечной любви.

Тихий стук в дверь заставил Витторину покинуть спальню, плотно притворив за собой дверь. На пороге стоял Мага.

— Приветствую. Где Шархан?

— Что-то срочное? — Вита нахмурилась. Она не хотела будить мужа, желая дать ему возможность отдохнуть.

— О, привет. А Шархан где? — омерзительно радостный Диментьев ввалился на этаж. За ним по пятам торопился Вольдемар с Галкой.

— Если в силах решить вопрос самостоятельно — решайте, — огрызнулась Вита от чего присутствующие вздрогнули. — Нечего его беспокоить по мелочам.

Правильно уловив настрой, компания молча кивнула и, развернувшись, ушла решать все возникшие вопросы, которые как оказалось в состоянии были решить сами.

Закрыв Импульсом вход на этаж, Витторина вернулась в комнату. Подумав, девушка причесалась и умылась, думая стоит ли что-нибудь приготовить или нет.

Дети зашевелились, требуя внимания. Тихо застонав, девушка вернулась к ним, выводя обормотов в гостиную и выдавая игрушки, беспокоясь чтобы они не разбудили уставшего Мстислава.

В дверь тихо постучались и Казимир Мирославович возник на пороге.

— Буянишь? — с улыбкой заметил мужчина. — На входе обсуждают табличку «Не влезай — убьёт!», которую не видишь, но капец как чувствуешь.

— Да достали. По каждой мелочи дергают, — призналась Вита, чувствуя, как слипаются глаза. Но она продолжала играть с детьми и строить какую-то башню из конструктора.

— А я по внукам соскучился, — Казимир Мирославович улыбнулся. — Мы с Мартой в Жизнь собираемся, хотели ваших обормотов с собой взять

Дети умоляюще посмотрели на маму.

— Сладкого много не давать, а впрочем, Вы знаете это лучше меня, — она махнула рукой давая добро. Как только дети были собраны и переданы законному дедушке, Вита вернулась к Мстиславу и рухнула спать.

Витторина тихо рассмеялась. Да, дети отнимали много времени. И позже она видела тот забавный диалог, который произошел у Второй Смерти с Миром.

Марта улыбнулась.

— Эх, устроят романтик, — мечтательно заметила она.

— Ты о чем, дорогая? — Казимир усмехнулся, помогая сосредоточенному Глебу собирать пазл.

— Ну дети у нас. Бьюсь об заклад, они давно не устраивали свиданий или просто, — она мило закатила глаза.

— Дорогая, я больше чем уверен, что они бессовестно отсыпаются.

— Да нет, — запротестовала Вторая Смерть, но перехватив ироничную улыбку своего мужа, засомневалась в своей уверенности.

Перехватив в Катарсисе сознание подруги, Марта хмыкнула, признавая, что Казимир прав.

— Я тоже хочу детишек, — тихо прошептала Марена.

— Будут, — легко отозвался мужчина.

— Мир…

— Я люблю тебя, — прервал он ее сомнения.

Знать мысли друг друга стало привычно и естественным явлением. Ни Марта, ни Вита не предавали этому уже никакого значения. И хоть личная жизнь была для обеих как раскрытая книга, Марены старались не обсуждать, вроде как не нарушая границ, уважая друг друга.

Мысли снова куда-то переметнулись, и женщина вспомнила, как ее муж относился к ней в период беременности и после. Безусловно они были счастливыми родителями и умели уделять друг другу время. Казимир Мирославович с удовольствием помогал, забирая к себе внуков и тогда…

Мстислав проснулся раньше. Витторина по своему обыкновению отлежала ему плечо и сладко посапывала во сне. Мужчина усмехнулся. Самое грозное создание мира так мило дремлет в обнимку с ним. Ласковая и нежная — он научил ее быть такой. Он уже заметил, что детей рядом нет, глянув на экран телефона, на котором на карте показали расположение маячка, Мстислав понял, что дети с дедушкой. Казимир любил нянчится с детьми и приучать к этому Марту. Отец говорил, что Второй Смерти это идёт на пользу, она становится мягче и потихоньку просыпается материнский инстинкт. Страшно было подумать, что стало бы с тем, кто рискнул бы перейти дорогу такой маме. Мстислав чмокнул супругу в висок и аккуратно выбрался с кровати.

— Нет, хочу на руськи! — послышался сонный голос Витторины, как только мужчина поставил чайник.

Усмехнувшись, Мстислав вернулся в спальню.

— Так-так-так, а я думал, что ты спишь.

— Мне холодно.

— Моя любовь тебя не греет на некотором расстоянии, — он хмыкнул и легко подхватил жену на руки. — Кофе будешь?

— Угу, — она ласково потерлась щекой о плечо мужа. То самое, которое недавно отлежала.

— Маленькая злюка, — шептал он. — Распугала всех, никто к лестнице даже близко не подходит. Один отряд предпочёл даже парковкой лаборатории воспользоваться, боясь попасть под горячую руку и сумасбродное вождение.

Витторина насупилась, и Мстислав чмокнул ее в лоб.

Не было секретов. И даже предложение «руки и сердца» для Второй Смерти было как на ладони. Марта часто об этом думала, и это не осталось не замеченным Соколовой, а ныне Бессмертной.