Ангел без нимба, крыльев и... совести

Когда все кроме овощей было убрано на свои места, Нэтали оглядела кухню и спросила:

– Ну, так чем займемся? Время еще детское. – Я тут подумал... У нас всего один день, когда нас никто не будет трогать. Предлагаю секс-марафон, – сказал я, запуская руки сзади ей в джинсы и прижимая к себе.

Она опустила руку в последний бумажный пакет, который еще не отправился в мусорное ведро, и выудила оттуда что-то в блестящей упаковке.

– Легко! – ответила она и, тряхнув рукой, позволила расправится ленте презервативов. – Мы же не пользуемся ими, – ехидно заметил я. – Береженого, презерватив бережет, – многозначительно сказала она, воздела палец вверх и засмеялась.

Я схватил две упаковки салата и, напевая All night long, тряс ими, как помпонами, двигая бедрами то в одну строну, то в другую.

– Дурной! Положи их в холодильник, и все остальное тоже, – хохотала Нэтали.

Мы убрали овощи на положенное им место и направились в спальню...

====== Тайна, покрытая дезинфецирующим средством ======

Katy Perry – Last Friday Night

POV Героиня

– Все! Я официально заявляю, что схожу с дистанции! – заявил Скотт, переворачиваясь на спину и тяжело дыша.

Я подскочила, встала на ноги, подняла руки вверх и, прыгая на кровати, закричала:

– И победителем секс-марафона объявляется Нэтали Александра Лоуренс! – О, ты еще скажи, что можешь продолжать это безумство, – сказал Скотт, рассматривая меня из-под ресниц и положив руку под голову.

Я опустилась на колени, села рядом с ним и сказала, утыкаясь ему в грудь:

– Нет, конечно. Но ты сдался первым, так что технически, я — победитель! – Сколько это уже длится? – спросил Скотт. – Часов двадцать... – ответила я, посмотрев на экран своего телефона. – Надо сходить в душ и что-нибудь поесть, – предложил Скотт. – Угу. А потом прибраться... – продолжила я. – Но сначала поспать хотя бы пару часов... – полусонным голосом сказал Скотт. – Угу... – поддержала я, закрывая глаза.

Проснулись мы только через четыре часа. Сходили вместе в душ, и в первый раз это не закончилось очередным этапом марафона. Я приготовила поесть, мы быстро перекусили и принялись за уборку. Собирая по всей квартире упаковки от презервативов, отмывая и протирая все горизонтальные, а порой и вертикальные поверхности от последствий нашего праздника любви и страсти, то я, то Скотт натыкались на уж совсем неожиданные его последствия.

– Скотт, как это попало сюда? – спросила я, снимая резиновое изделие завязанное узлом с держателя для бокала над барной стойкой в гостиной. – Тот же вопрос я бы задал тебе, – послышался голос блондина из коридора.

Я выглянула и увидела, как он отмывает со стены отпечаток задницы, кажется моей, судя по размерам, из карамельного сиропа.

– Это, когда ты не отпустил меня в ванную после наших забав с сиропом и взбитыми сливками, заявив, что я – сладкая конфетка, и ты меня съешь, – смеясь, ответила я. – Тогда то, что ты нашла над барной стойкой, я просто забыл, поскольку нужно было срочно сменить защиту. Кстати, посмотри за стойкой второй, – хохоча, сказал он.

Я зашла за стойку и обнаружила еще один презерватив, подняла его и сунула в мусорный пакет. От средства защиты на полу осталась небольшая мутная лужица.

– Блин, Скотт! Ты его не завязал! Или он порвался... – уже тише сказала я. – Ну, извини. Не до ерунды было, – с улыбкой заглядывая за стойку, сказал он.

Я устало села на пол, облокотившись на шкаф, и посмотрела на него.

– Отмыл? – спросила я.

Он кивнул и спросил:

– Хочешь помогу с этим? – и показал глазами на пятно. – Не надо. Заряжу дезинфектор в пылесос, когда полы буду мыть, – ответила я.

Скотт прошел за стойку и сел рядом со мной.

– Надо вспомнить где это было, чтобы не дай бог, кто-нибудь не наткнулся на очередную Хоуинг-мину, – смеясь, предложила я. – Так, дай вспомнить... В постели два раза, здесь, в коридоре, в душе пару раз, на кухне: на столе и барной стойке, на ковре в этой комнате, кажется все... – перечислял он, разгибая пальцы, обтянутые смешными розовыми резиновыми печатками. – Про балкон не забудь! – напомнила я. – Точно... – сказал он. – Мы ужасны... – прошептала я. – А мы никому не скажем, – предложил Скотт.

И снова покатились со смеха.

К часу ночи мы, наконец-то, убрали все последствия секс-марафона. Скотт приготовил чай и мы, обнимаясь, сидели на балконе, любуясь видом ночного Лос-Анджелеса.

– Ну, что спать, мадам-победитель? – предложил блондин через полчаса, заметив, что я уже клюю носом. – Угу. Напомни мне завтра вынести мусор, – сказала я, зевая. – Я сам вынесу, – сказал блондин, поднял меня на руки и понес в комнату. – Скотт, а рядом с ЛА нет какой-нибудь свалки по захоронению биологических отходов? – спросила я, пока он нес меня по проходу. – Не знаю... А тебе зачем? – недоумевая, спросил Скотт. – Да, я вот боюсь, что твоя «страсть» вырвется из пакета и направится завоевывать человечество, – хихикнув, ответила я. – Поверь, если такое случится, она вся приползет к тебе, – невозмутимо, сказал он и положил меня на кровать. – Ну, зачем ты это сказал? Мне теперь кошмары сниться будут, – простонала я, устраиваясь поудобней. – Не бойся. Я же рядом, – сказал он, лег рядом и снова сгреб меня под себя.

Через пару минут мы оба мирно уснули.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Я нащупала с закрытыми глазами телефон на тумбочке, поднесла его к уху и, на ощупь, ткнула в левый нижний край аппарата.

– Алло... – прошептала я в трубку. – Нэтали, привет! Это Дэниэл. Я не знаю сколько у вас там времени. Прости, если разбудил, но мы уже в самолете, в ЛА будем в четырнадцать тридцать пять, – сказал он. – Хорошо. Мы встретим вас, – пробубнила я и сбросила вызов.

Полежала пару минут, потом снова разблокировала телефон и посмотрела на время: «Одиннадцать утра». Произведя нехитрые математические вычисления, приняла решение, что пора бы уже вставать, поскольку до прилета ребят оставалось три с половиной часа. Выползла из-под руки Скотта и направилась в душ. Завершив водные процедуры, обратила внимание на загруженную стиральную машину, про которую мы благополучно забыли вчера. Засыпала стиральный порошок и запустила ее, затем направилась в комнату одеваться. Надела белье, белую майку с открытой спиной, капюшоном и надписью «Ямайка» разными цветами и короткие джинсовые шорты. Расчесала волосы и направилась на кухню готовить завтрак. Когда все было готово, из ванной донесся назойливый писк стиральной машины об окончании цикла, я направилась туда чтобы заткнуть, наконец, надоедливый агрегат.

– Доброе утро! – услышала я за спиной, перекладывая влажное белье из машины в сушилку. – Доброе утро! – ответила я и повернулась к стоящему в дверях Скотту. – Заинька, ты конечно потрясающе выглядишь обнаженным, но от этой привычки придется отучаться. По крайней мере в этой квартире. Сегодня ребята приезжают, – с улыбкой сказала я. – Я, кстати, думал об этом, – сказал Скотт и зашел в душевую кабинку. – О чем? Отучиться разгуливать голым по квартире? – спросила я, прислонившись спиной к раковине и любуясь блондином. – Нет, о том, что нам, наверное, нужно жить отдельно от Митча и Дэниэла, – сказал Скотт. – А как же ваша с Митчем дружба? Вы же не разлей вода? И ваш видео-блог? – спросила я. – Пока тебя не было, он постоянно пропадал у Дэни и половину своих вещей сюда перевез. Да, и для того, чтобы снимать Superfruit, не обязательно жить вместе, – пожав плечами, сказал Скотт. – Тебе не кажется, что ты слегка торопишь события? Мы всего пару дней вместе... – сомневаясь, сказала я.

Скотт вышел из душа, обтерся полотенцем и обернул им бедра.

– В любом случае, тебе будет сложно жить рядом с влюбленным Митчеллом Грасси, – сказал он. – Это еще почему? – удивилась я. – Увидишь, – загадочно сказал он, засовывая зубную щетку в рот. – В любом случае, я думаю, что нам с тобой съезжаться, рано... – тихо сказала я.

Он выплюнул пену, прополоскал рот, подошел ко мне, ладошками приподнял мое лицо, и сказал:

– Давай обсудим это завтра утром. К тому же, я подозреваю, что в моей квартире скоро освободится комната. Да, и ко всему прочему, ты у меня такая крикунья... – одной рукой притянул меня к себе и, запуская еще влажную руку мне под футболку, поцеловал. – Ладно... Я подумаю... – прошептала я, открывая глаза и тяжело дыша.

Скотт пошел одеваться, а я направилась в кухню сервировать стол для завтрака. Вскоре он вернулся, и мы вместе позавтракали. Я убрала со стола и принялась мыть посуду.

– Заедем ко мне перед аэропортом? – сказал Скотт.

Я повернулась к нему и заметила, как он откровенно пялится на мою задницу, попивая кофе.

– Зачем? – спросила я. – Мне переодеться надо, на улице жарища. Я спарюсь в этом. Да и ты, заодно, посмотришь на будущее место обитания, – сказал он, не сводя глаз с моего зада. – Во-первых, глаза у меня здесь, – сказала я, показывая двумя пальцами на свое лицо, – А во-вторых, я еще не дала согласия на переезд. – То есть ты дашь мне упасть в обморок от теплового удара? – сказал он, подходя ко мне и засовывая свои шаловливые рученки в задние карманы моих шорт. – Ладно, уговорил, – ответила я и улыбнулась.