Ангелы полуночи

Спустя минуту после его ухода дверь одного из лифтов открылась, и стройная фигура быстро, но неслышно заскользила по коридору, укрываясь в тени. Одетый во все черное человек двигался так уверенно, будто совершенно точно знал, куда идти. Ни одного мгновения он не потратил зря. С помощью небольшой плоской отмычки, больше похожей на пилочку для ногтей, он в течение считанных секунд открыл одну из дверей и вошел в кабинет. Света, естественно, не включал, двигаясь почти в полной темноте с уверенностью слепого, находящегося в привычной обстановке. Пересек комнату, подошел к большой картине рядом с книжными полками и сдвинул ее в сторону. Открылось углубление в стене и в нем небольшой сейф.

На то, чтобы вскрыть сейф, требовалось время, но времени как раз было мало. Прижав чуткое ухо к дверце, человек вслушивался в легкие пощелкивания, быстрыми движениями пальцев отыскивая нужную комбинацию. Он хорошо знал, как это делается, поэтому все произошло очень быстро. Открыв сейф, он выгреб бумаги и затолкал их в холщовую сумку. Закрыл сейф, вернул на место картину и выскользнул из офиса, оставив все – внешне по крайней мере – точно в таком виде, как было. Уходя, услышал шум в коридоре и замер, притаившись в тени. Он планировал покинуть здание по лестнице черного хода, но не в том случае, если на этаже кто-то появится. Лифт был ближе и обеспечивал более быстрый спуск в случае тревоги. Стараясь остаться незамеченным, человек проскользнул в одну из кабин и нажал кнопку, посылая ее вниз.

Спускаясь, Коллин лихорадочно обдумывал свои дальнейшие действия. Не мог же он просто выйти из лифта и с беспечным видом зашагать к выходу через главный вестибюль, точно его появление здесь – самое обычное дело? Нет, нужно срочно придумать лучший способ выбраться отсюда. Способ, который позволил бы вернуться к первоначальному плану покинуть здание через черный ход.

Продолжая раздумывать, Коллин взглянул вверх, на большие прямоугольные панели на потолке кабины. Он знал, что за этими панелями скрывается люк, ведущий в шахту лифта. Если бы, как только кабина остановится, ему удалось вскарабкаться по тросу на второй этаж…

Он торопливо потянулся вверх и сдвинул одну из панелей. Подпрыгнув с ловкостью хорошо тренированного гимнаста, с силой надавил на люк и открыл его. Пролез на крышу кабины, вернул на место панель на потолке лифта и осмотрелся, пытаясь сориентироваться в темноте шахты. Лифт должен был вот-вот остановиться на уровне вестибюля. Дожидаясь этого момента, Коллин натянул мягкие черные кожаные перчатки и уцепился за один из прочных кабелей. Как только кабина остановилась, он, перебирая руками, начал быстро карабкаться по кабелю вверх, к двери, ведущей на второй этаж.

Оказавшись рядом с ней, он встал на опасно узкую перекладину в нижней части двери и правой рукой, прикладывая неимоверные усилия, попытался раздвинуть створки. Его лицо покрылось потом, все мышцы болезненно вибрировали. В эти мгновения вся жизнь промелькнула перед мысленным взором Коллина, словно сменяющие друг друга кадры кинофильма. Ну же, давай! Теперь или никогда.

В конце концов ему удалось раздвинуть дверь и перевалиться на пол по другую ее сторону, тяжело дыша и испытывая невероятное облегчение.

Однако успокаиваться было рано, не следовало терять ни секунды. Поднявшись, Коллин побежал по длинному темному коридору к лестнице черного хода на другом конце здания. Отпер дверь и быстро проскользнул через нее, зная, что, стоит ей закрыться, и она тут же автоматически запирается снова. Прыгая через три ступени, он понесся по лестнице вниз. Оказавшись на уровне улицы, отпер очередную дверь и помчался к служебному выходу.

«Проклятие!» – безмолвно выругался Коллин. На огромной двери красовался тяжелый висячий замок. С трудом переведя дыхание, Коллин вытащил из кармана связку самых разных по форме и размерам ключей. Выбрал тот, который по виду казался подходящим, и вставил его в замочную скважину. Однако поворачиваться ключ не желал.

– Ч-черт! – буркнул Коллин и перешел к следующему ключу. Но ни второй, ни третий также не подошли.

«Вот этот, наверно, то что надо», – подумал он, отобрав четвертый ключ. Тот вошел в замочную скважину и наконец повернулся. Замок щелкнул. Коллин распахнул дверь и выбежал в холодную ночную тьму. Пронесся по загаженному мусором переулку, обогнул спящего пьяницу и свернул в сторону выходящей на Уолл-стрит улицы, где был припаркован его фургон.

Усаживаясь за руль и заводя двигатель, Коллин даже не вспомнил о том, что только что произошло – или, точнее, могло произойти. Он думал о словах Вильяма Мак-Никола и компьютерных распечатках, оставшихся в Морском Утесе. О том, как Джастин поступил с их наследием, делом всей жизни отца. Об Эшли Коллин тоже думал, он вспомнил о том, как Бредли Холлистер обошелся с ней. Точнее, с ними обоими.

Время расплаты неумолимо приближалось.

НЬЮ-ЙОРК февраль 1987 года

Эшли выбралась из такси перед зданием городского суда на углу Перл-стрит и Фоли-сквер, протолкнулась сквозь толпу назойливых репортеров, быстро поднялась по бетонным ступеням, вошла в выдержанное в классическом стиле здание шестиугольной формы и направилась в зал судебных заседаний, где должна была встретиться со своим адвокатом. Однако там никого не оказалось. «Где, черт побери, Морган? – удивилась Эшли, взглянув на часы. – Договорились встретиться в 9.45, а сейчас уже 9.56».

И тут он вошел через дверь в другом конце зала. Эшли заторопилась навстречу, и стук каблучков породил эхо в пространстве огромного зала. Волны мрачных предчувствий нахлынули на нее. Живот скрутило, в голове точно молот застучал, отзываясь невыносимой болью. Взяв Эшли за руку, Морган подвел клиентку к одному из длинных столов перед возвышением, предназначенным для судьи.

– Я не намерен подпитывать ваши иллюзии, если они имеются, Эшли. – Адвокат уселся рядом с ней. – И не хочу пустыми разговорами пытаться смягчить возможный удар. Вы должны быть готовы ко всему. Этот так называемый суд наверняка будет протекать в высшей степени безобразно. Бредли Холлистер – влиятельный человек, и его адвокаты, без сомнения, получили инструкцию действовать, не стесняясь в средствах.

– Не стесняясь в средствах… – повторила Эшли, глядя на него в упор. – Поймите, Эллиот, я хочу выиграть это дело. И поэтому предлагаю вам тоже не стесняться в выборе средств. Предпринимайте что угодно, лишь бы победить.

– Легче сказать, чем сделать… Они собираются снова вывалять вас в грязи…

– Плевать я хотела на это! – перебила его Эшли. – Меня волнует лишь Роберт. Его место – рядом со мной, все остальное не имеет значения.

Морган молча смотрел на нее с таким видом, будто собирался что-то сказать, но раздумал. Наконец, пригладив светло-каштановые волосы, все же произнес:

– Я должен был убедиться, что вы представляете, чего от них можно ожидать.

– Прекрасно представляю. Мне уже пришлось пройти через это. Сначала меня вываляли в грязи на одном морском берегу, теперь сделают это на другом, вот и все. Что из того? Меня волнует только одно – вернуть себе Роберта.

– На этот раз все может быть даже хуже, – продолжал предостерегать ее Морган. – Тут Холлистер будет играть на своем поле.

Решимость вспыхнула в темных глазах Эшли.

– Так давайте его здесь и похороним, – мгновенно среагировала она.