Английский язык с Г. Уэллсом "Человек-невидимка"

“The secret’s out (тайна раскрыта). I gather it was a secret (полагаю, это была тайна). I don’t know what your plans are (я не знаю, каковы ваши планы), but of course I’m anxious to help you (но, конечно, с готовностью вам помогу; anxious — озабоченный, беспокоящийся; сильножелающий).”

The Invisible Man sat down on the bed (Невидимка сел на кровати).

citizen [`sItIz(q)n], secret [`sJkrIt], anxious [`xNkSqs]

Kemp walked across the room and picked up the fragments of broken glass.

“All the facts are out about you,” said Kemp, standing up with the glass in his hand; “all that happened in Iping, and down the hill. The world has become aware of its invisible citizen. But no one knows you are here.”

The Invisible Man swore.

“The secret’s out. I gather it was a secret. I don’t know what your plans are, but of course I’m anxious to help you.”

The Invisible Man sat down on the bed.

“There’s breakfast upstairs (наверху сервирован завтрак),” said Kemp, speaking as easily as possible (сказал Кемп, /говоря/ как можно непринужденнее: «настолько непринужденно, насколько возможно»), and he was delighted to find his strange guest rose willingly (и с радостью увидел, что его странный гость охотно встал). Kemp led the way up the narrow staircase to the belvedere (Кемп повел его по узкой лестнице наверх, в бельведер).

“Before we can do anything else (прежде чем мы что-нибудь предпримем),” said Kemp, “I must understand a little more about this invisibility of yours (я должен узнать немного больше об этой вашей невидимости).”

He had sat down, after one nervous glance out of the window (Кемп сел, бросив нервный взгляд в окно), with the air of a man who has talking to do (с видом человека, которому предстоит /долгая/ беседа). His doubts of the sanity of the entire business flashed and vanished again (его сомнения насчет разумности всего происходящего снова быстро промелькнули и исчезли) as he looked across to where Griffin sat at the breakfast-table (когда он посмотрел через сервированный для завтрака стол туда, где сидел Гриффин) — a headless, handless dressing-gown (безголовый, безрукий халат), wiping unseen lips on a miraculously held serviette (вытиравший невидимые губы чудесным образом удерживаемой салфеткой).

glance [glRns], doubt [daut], miraculously [mI`rxkjulqslI], serviette ["sq:vI`et]

“There’s breakfast upstairs,” said Kemp, speaking as easily as possible, and he was delighted to find his strange guest rose willingly. Kemp led the way up the narrow staircase to the belvedere.

“Before we can do anything else,” said Kemp, “I must understand a little more about this invisibility of yours.”

He had sat down, after one nervous glance out of the window, with the air of a man who has talking to do. His doubts of the sanity of the entire business flashed and vanished again as he looked across to where Griffin sat at the breakfast-table — a headless, handless dressing-gown, wiping unseen lips on a miraculously held serviette.

“It’s simple enough — and credible enough (это довольно просто и вполне реально),” said Griffin, putting the serviette aside (сказал Гриффин, отложив салфетку в сторону) and leaning the invisible head on an invisible hand (и подперев невидимую голову невидимой рукой).

“No doubt, to you, but — (несомненно, для вас, но…)” Kemp laughed (Кемп засмеялся).

“Well, yes; to me it seemed wonderful at first, no doubt (ну да, мне это, конечно, сначала казалось поразительным). But now, great God (но теперь, Боже милостивый)!.. But we will do great things yet (но мы еще свершим великие дела)! I came on the stuff first at Chesilstowe (впервые я занялся этим вопросом в Чезилстоу; tocomeon— возникать /о вопросе/; наталкиваться).”

“Chesilstowe?”

credible [`kredqbl], laughed [lRft], wonderful [`wAndqf(q)l]

“It’s simple enough — and credible enough,” said Griffin, putting the serviette aside and leaning the invisible head on an invisible hand.

“No doubt, to you, but — ” Kemp laughed.

“Well, yes; to me it seemed wonderful at first, no doubt. But now, great God!.. But we will do great things yet! I came on the stuff first at Chesilstowe.”

“Chesilstowe?”

“I went there after I left London (a переехал туда после того, как покинул Лондон). You know I dropped medicine and took up physics (знаете, я бросил медицину и занялся физикой; totakeup— поднимать; подхватывать; браться /за что-либо/; заниматься /чем-либо/)? No? well, I did (не знаете? ну, в общем, это так). Light fascinated me (свет очаровал меня = я увлекся изучением света).”

“Ah (а-а)!”

“Optical density (оптическая плотность)! The whole subject is a network of riddles (весь этот вопрос — сеть загадок) — a network with solutions glimmering elusively through (сеть, сквозь которую неуловимо мерцают решения; elusive— ускользающий). And being but two-and-twenty and full of enthusiasm, I said (будучи всего лишь двадцати двух лет, полный энтузиазма, я сказал), ‘I will devote my life to this (я посвящу свою жизнь этому /вопросу/). This is worth while (он того стоит; worthone'swhile— стоит затраченного времени или труда).’ You know what fools we are at two-and-twenty (знаете, каким дураком бываешь в двадцать два)?”

“Fools then or fools now (дураком тогда или дураком теперь = может, это теперь мы дураки),” said Kemp.

medicine [`meds(q)n], physics [`fIzIks], enthusiasm [In`thjHzIxz(q)m]

“I went there after I left London. You know I dropped medicine and took up physics? No? well, I did. Light fascinated me.”

“Ah!”

“Optical density! The whole subject is a network of riddles — a network with solutions glimmering elusively through. And being but two-and-twenty and full of enthusiasm, I said, ‘I will devote my life to this. This is worth while.’ You know what fools we are at two-and-twenty?”

“Fools then or fools now,” said Kemp.

“As though knowing could be any satisfaction to a man (как будто знание может принести удовлетворение)!

“But I went to work — like a slave (но я принялся за работу, будто проклятый: «раб»; toworklikeaslave— трудиться до изнеможения; работать как каторжный). And I had hardly worked and thought about the matter six months (и я усиленно/тяжело работал и размышлял над проблемой шесть месяцев) before light came through one of the meshes suddenly — blindingly (прежде чем внезапно свет проник через одну из ячеек сети /незнания/ — слепящий свет)! I found a general principle of pigments and refraction (я нашел общий принцип пигментов и преломления /световых лучей/) — a formula, a geometrical expression involving four dimensions (формулу, геометрическое выражение /которой/ включает четыре измерения). Fools, common men, even common mathematicians (дураки, обычные люди, даже обыкновенные математики), do not know anything of what some general expression may mean (не знают ничего о том, что может означать = не представляют, какое значение может иметь какое-либо общее выражение) to the student of molecular physics (для изучающего молекулярную физику). In the books — the books that tramp has hidden (в книгах — в тех книгах, которые украл этот бродяга) — there are marvels, miracles (есть удивительные вещи, чудеса)! But this was not a method, it was an idea (но это не был метод/способ, это была идея), that might lead to a method by which it would be possible (которая может привести к методу, с помощью которого было бы возможным), without changing any other property of matter (не изменяя каких-либо свойств материи) — except, in some instances colours (кроме, в отдельных случаях, цвета) — to lower the refractive index of a substance (уменьшить коэффициент преломления вещества), solid or liquid, to that of air (твердого или жидкого, — до коэффициента преломления воздуха) — so far as all practical purposes are concerned (насколько требуется для практических целей).”

formula [`fLmjulq], molecular [mq`lekjulq], miracle [`mIrqkl]

“As though knowing could be any satisfaction to a man!

“But I went to work — like a slave. And I had hardly worked and thought about the matter six months before light came through one of the meshes suddenly — blindingly! I found a general principle of pigments and refraction — a formula, a geometrical expression involving four dimensions. Fools, common men, even common mathematicians, do not know anything of what some general expression may mean to the student of molecular physics. In the books — the books that tramp has hidden — there are marvels, miracles! But this was not a method, it was an idea, that might lead to a method by which it would be possible, without changing any other property of matter — except, in some instances colours — to lower the refractive index of a substance, solid or liquid, to that of air — so far as all practical purposes are concerned.”

“Phew (ну и ну)!” said Kemp. “That’s odd (это странно)! But still I don’t see quite (но все-таки мне не совсем ясно)... I can understand that thereby you could spoil a valuable stone (я понимаю, что таким образом вы могли бы испортить драгоценный камень), but personal invisibility is a far cry (но личная невидимость = сделать невидимым человека, до этого еще далеко; farcry— большое расстояние; большая разница: «дальний крик»).”

“Precisely (совершенно верно; precise — точный),” said Griffin. “But consider, visibility depends on the action of the visible bodies on light (но подумайте: видимость зависит от реакции видимых тел на свет; to consider — рассматривать). Either a body absorbs light (тело либо поглощает свет), or it reflects or refracts it (либо отражает, либо преломляет его), or does all these things (или все это вместе). If it neither reflects nor refracts nor absorbs light (если оно не отражает, не преломляет и не поглощает свет), it cannot of itself be visible (то оно само по себе не может быть видимым). You see an opaque red box, for instance (вы видите непрозрачный красный ящик, например), because the colour absorbs some of the light and reflects the rest (потому что его цвет поглощает часть света и отражает остальное), all the red part of the light, to you (всю красную часть света, вам /в глаза/). If it did not absorb any particular part of the light (если бы он не поглощал определенной доли света), but reflected it all (а отражал бы его весь), then it would be a shining white box (то был бы блестящим белым ящиком).