Арабская сага

– Она была беременна, когда ее привезли в больницу?

– Нет.

– А была ли невинной девушкой? Может, ее изнасиловали?

– Из предварительного осмотра в день поступления ясно, что дефлорация произошла давно, очень, очень давно. Значит, девушка вела беспорядочную жизнь. Может, ее застали на горячем с любовником только через какое-то время? Что ж, можем только гадать.

– А не пробовали ее идентифицировать по отпечаткам пальцев? – приходит в голову доктору хорошая мысль.

– К сожалению, это невозможно, у нее нет папиллярного рисунка: она или закрывалась руками во время акта насилия, или после обливания соляной кислотой пробовала стереть ее с горящего тела.

– Трагедия! Хочешь, я помогу тебе восстановить ей лицо и привести в состояние, в котором она сможет самостоятельно жить? – спрашивает под конец Карим.

– Рассчитываю на это, коллега.

Мужчины пожимают друг другу руки и уже знают, что им хорошо будет работаться вместе.

Крыся стоит на пороге их скромного домика на территории больницы медико-санитарной службы Национальной гвардии.

– Как прекрасно, что вы захотели нас проведать! Вы даже не представляете, как мы с Анджеем рады. Мы нашли не только нашего сына, но и его красавицу жену и ее сестру.

– А мы счастливы, что в этой несчастливой для женщин стране сразу познакомились с двумя добрыми людьми.

Марыся нежно обнимает женщину и чувствует тепло ее сердца.

Анджей отрывает растроганных женщин друг от друга:

– Входите уже! Что Бог послал! Садитесь, а я буду вас угощать аперитивами домашнего приготовления, – хитро улыбается он.

– Ой, уже боюсь!

Карим знает о хобби своего давнего друга и о том, что мужчина всегда увлекался изготовлением наливок и вин.

– Что ты придумал в этой стране засухи?

– Дорогой! Поляк сможет! – хихикает радостно хозяин. – Сейчас такая продукция распространена во всем мире. Но в Европе люди этим занимаются для забавы или из бережливости, а здесь это необходимость.

Он подходит ко встроенному шкафу в дальнем углу гостиной и вынимает снизу полуторалитровую бутылку кока-колы.

– Мы колу будем пить? – удивляется Дарья, вытаращив глаза, так как не понимает, что происходит.

– Прекрасное домашнее винцо, моя дорогая. Сушеные фрукты я привез из самой Англии. К ним добавляют дрожжи и препарат для осветления напитка. Поверьте, мой продукт того же уровня, что и калифорнийские вина. Такое же винишко!

Анджей радуется как ребенок.

– А разве можно в Саудовскую Аравию такие вещи ввозить? – все еще не может поверить Дарья, что кому-то удается перехитрить внимательных, проницательных служащих таможни.

– А что они могут мне предъявить? Что у меня есть сушеные фрукты? И дрожжи для выпечки хлеба?

– Вот это номер! – Девушка первой подставляет свою рюмку.

– А ты уже совершеннолетняя, дорогая?

Анджей не хочет спаивать ребенка, ведь Дарья выглядит как подросток.

– Мой махрам, подтверди, как всегда, – шутливо обращается к Кариму Дарья, хотя все это постепенно начинает ее нервировать.

– Она старая корова, только молодо выглядит, – шутит Карим. – Уже давно должна иметь диплом и работать, а не прикидываться девочкой.

– А что бы ты хотела изучать, дорогая? – спрашивает Крыся, садясь в удобное кресло. – Тут множество университетов для женщин, поэтому у тебя есть шанс получить очень неплохое образование.

– Я хотела бы работать на скорой помощи. В последнее время меня это страшно привлекает, – живо отвечает Дарья.

Анджей с пониманием кивает головой.

– Прекрасно, это очень нужное, востребованное направление. В этой гребаной стране погибает множество женщин, которые попадают в автокатастрофы, правда, Карим? – обращается он к коллеге-медику.

– Правда, даже стыдно признаться, что у нас такие условия и пункты спасения жизни, а некоторых просто оставляют умирать.

Дарья еще не посвящена в тайны здешних обычаев:

– Почему? Не понимаю.

– Потому что нет таких, как ты, моя дорогая! – просвещает ее Крыся. – Никогда не забывай, где ты живешь. В Саудовской Аравии женщина является чем-то исключительным, под постоянной охраной, поэтому до нее не может дотронуться чужой мужчина. Лучше пусть умрет, чем ее опозорит касание рук доктора. Мужчины-родственники решают, можно ли ее осмотреть, но большинство из них говорят медику-мужчине «нет».

– «Мужья над женами стоят, (блюдя очаг их и сохранность), за то, что Бог одним из них дал преимущество перед другими, и также потому, что весь расход на содержание семьи из их имущества исходит», [47] – с иронией в голосе цитирует Карим, а все только в бешенстве поджимают губы.

– Что ж… возвращаясь к учебе. Это очень хорошо, что ты хочешь освоить это направление. Но боюсь, что саудовцы еще до этого не доросли и нет такого отделения ни в одном из университетов, – говорит Крыся.

47

Коран, сура IV, стих 34.

– Черт возьми! – злится Дарья. – А какие есть?

– В Университете принцессы Нуры есть гуманитарный факультет, там изучают педагогику, искусство, лингвистику и социологию. Есть отделение академии наук, где можно изучать информатику, экономику и администрирование, и…

– Это мне вообще не нравится! – хмурится девушка.

Крыся смеется над ее горячностью.

– Есть также Медицинская академия, дорогая. Там интересно и, в принципе, есть все основные факультеты, такие как терапия, уход за больными, фармакология, стоматология и реабилитация. Может, туда бы пошла? Женщина, профессионально знающая методы восстановления, – редкость в этой стране.

– Эх! Все это до лампочки! – Дарья в растерянности не следит за словами.

– Так, может, будешь ухаживать за больными? От этого недалеко до реабилитации, курс которой ты можешь пройти где-нибудь в Европе, – подсказывает Анджей.

– Но, собственно, почему не медицина, а? Расскажи мне, сестричка! – включается в разговор Марыся.

Все переходят в кухню следить за готовящимся обедом, потому что видят, что тему так быстро не обсудишь, а атмосфера становится все более напряженной.