Аргонавты Времени (сборник)

– Черт побери! – вырвалось у Финдли.

– Да тебе-то что чертыхаться? Вот я – другое дело, у меня есть причина! Если бы ты не влез тогда…

– Я думал, с прошлым покончено…

Темпл помолчал, глядя в огонь.

– П-по-кончено, – с трудом выговорил он, еле ворочая языком. Затем произнес неожиданно ясно: – Что-то я совсем пьяный, Финдли.

– Да ерунда! Налей себе еще, старина.

Гость внезапно вскочил с кресла, будто очнувшись.

– А с какой радости мне напиваться?

– Выпей и забудь! Дело прошлое.

– Уф! Мне бы холодной воды на голову. Я должен подумать… Какого дьявола я вообще тут делаю – у тебя?!

– Да не валяй ты дурака! Не хочешь пить, так давай поговорим о хорошем – плохое и забудется. Нам что, больше вспомнить нечего? Хотя бы старика Джейсона, боксерские перчатки… Интересно, смог бы ты теперь выйти на ринг?

Темпл молча смотрел на него, повернувшись спиной к огню. В голове мутилось от выпивки, старая ненависть застилала глаза. Он все больше мрачнел, перебирая в уме оскорбления.

Финдли выругался про себя. Он видел, что собеседник едва сдерживается, да и ему самому сердечное гостеприимство давалось все труднее. Но что поделаешь, надо было продолжать.

– Не забыл Джейсона и его науку? Старик все же сделал из нас боксеров, хоть сам и неуклюж был как слон. Помнишь ту потасовку в забегаловке на Гауэр-стрит?

С показной беспечностью Финдли оттолкнул кресло, выскочил на середину комнаты и завращал кулаками, шутливо подражая манере старого призового бойца [85] . Затем выхватил из стенной ниши боксерские перчатки и натянул их.

85

То есть бойца эпохи «голых кулаков» (ко времени написания рассказа уже миновавшей), когда в поединках не использовались перчатки, а боксерские стойки отличались более низким и широким положением рук, предназначаясь в основном для ударов в корпус, а не в голову; по-видимому, этой старомодной манерой боксировать и объясняются слова Финдли о том, что Джейсон был «неуклюж как слон».

Зловещее молчание гостя действовало на нервы. Похоже было, что показным весельем его не пронять, но Финдли не терял надежды.

– Довольно кукситься, приятель! Если мир видится в черных красках, выпей и развеселись. Ни одна женщина не стоит мужской дружбы – так оно и есть, ты совершенно прав! Давай-ка лучше сразимся в этих новых перчатках на четыре унции [86] – ничто не способно так разогнать кровь и поднять дух.

– Ну ладно, – буркнул Темпл, отвлекаясь от своих мыслей. – Где у тебя другая пара?

86

Унция – здесь: единица массы боксерских перчаток, равная 28,35 г. Налицо, таким образом, явная авторская промашка: четыре унции – это минимальный, практически детский вес; внутрь такой перчатки невозможно было бы поместить смягчающую накладку, рассчитанную на руку взрослого мужчины, – а тем более буллу. Для весовой категории 76–90 кг (среднестатистические мужские весовые параметры) должны использоваться перчатки на 14 унций.

– Там, в углу, на шкафчике с минералами. Отлично, черт возьми! Разомнемся, как в старые времена.

Темпл шагнул в угол, ощущая нервную дрожь. Он твердо намеревался победить, хоть и был легче весом, но затея казалась глупым мальчишеством по сравнению с тяжким злом, причиненным ему когда-то. Протянув руку к перчаткам, он задел лежавшую рядом китовую буллу. Искушение обожгло вспышкой молнии. Он надел перчатку на левую руку, а правую сунул в полость буллы. Массивная кость удобно облегала кулак – ну точь-в-точь боксерская перчатка, разве что без большого пальца. Идея сыграть злую шутку сразу подняла настроение. Насколько она будет злой, Темпл еще не решил.

Тем временем Финдли нервно суетился, передвигая рабочий стол в эркер, чтобы освободить место. Лампу он убрал за кресло.

– Ты готов? – спросил он, и Темпл резко развернулся.

Финдли смотрел ему в глаза, держа перед собой полураскрытые кулаки в защитной стойке. Странного вида «перчатки» на руке у противника он не заметил. Выпивка уже туманила взгляд обоих. Они встали друг против друга. Хозяин улыбался, гость – тоже, но сжав зубы. Две темные фигуры качнулись взад-вперед в тусклом мерцании камина и керосиновой лампы, затем Финдли сделал выпад левой, метя в лицо. Темпл уклонился и тут же изо всех сил ударил противника через плечо в голову – правым кулаком, утяжеленным массивной костью. Удар оказался настолько сильным, что Финдли зашатался, полуоглушенный и вне себя от изумления. Ухо и половина лица его онемели. Пытаясь удержаться на ногах, он получил другой удар в корпус, уже обычной перчаткой, и рухнул на пол возле шкафчика с сигарами.

Он пораженно таращил глаза на противника, который сумел его свалить, хотя и весил меньше по крайней мере на целый стоун [87] . До нокаута было далеко, хотя крови, текущей из уха по щеке, Финдли не ощущал. Натянуто рассмеявшись, он с трудом поднялся на ноги, едва не опрокинув сигарный ящик. Поднял раскрытую ладонь и хотел было заговорить, но Темпл снова бросился в атаку. Он сделал обманный финт левой, однако Финдли, как опытный боксер, предугадал новый страшный выпад правой и сыграл на опережение, вложив во встречный удар левой рукой весь свой вес.

87

Стоун – английская мера веса, равная 6,35 кг.

Соленый вкус крови из собственной разбитой губы и вид окровавленной щеки противника заставили Темпла потерять остатки сдержанности, уцелевшие после обильной выпивки, а заодно и весь лоск цивилизованности. Превратившись в дикое первобытное существо, жаждущее только убивать, он с яростным звериным ревом бросился на Финдли. Тот прикрылся перчаткой, но костяная гиря легко пробила защиту, переломив руку выше запястья, и нанесла три быстрых удара в лицо. Издав удивленный возглас, Финдли взмахнул рукой в попытке ответить и рухнул, как вол под обухом мясника.

Темпл тут же навалился сверху. Керосиновая лампа опрокинулась и погасла. Комната погрузилась в полумрак с багровыми сполохами догоравших в камине углей. Лежа на спине, Финдли сумел пробить Темплу по ребрам, но тот, прижав локтем к полу его горло, ударил в лицо буллой, словно кувалдой, а потом еще и еще – пока распростертое тело не перестало дергаться.

Отрезвил его лишь заполнивший комнату отчаянный женский визг. Скорчившись над убитым, он поднял голову и увидел, как закрывается дверь кабинета. Послышался топот удалявшихся по коридору шагов. Темпл опустил взгляд на то, что совсем недавно было лицом Финдли, и бесконечно долгую минуту смотрел на него, приоткрыв рот.

Затем он поднялся на ноги в бликах умирающего пламени и постоял над телом, словно приходя в себя после кошмара. Заметил у себя на руке буллу, покрытую кровью и клочьями волос, и тут осознал, что произошло. Охваченный внезапным ужасом, он отшвырнул от себя дьявольскую штуковину. Она со стуком упала на пол возле сигарного ящика, прокатилась несколько шагов и замерла у двери, где лежала вначале, – почти такая же с виду, похожая издали на человеческий череп. Казалось, булла выполнила свое предназначение и вернулась на прежнее место, став главной и единственной причиной смерти Финдли и самого Темпла.

1895

Красная комната

Перевод С. Антонова.

– Уверяю вас, – сказал я, – что напугать меня под силу только очень материальному привидению. – И я встал возле камина со стаканом в руке.

– Что ж, это ваш выбор, – отозвался сухорукий человек и окинул меня недоверчивым взглядом.

– Я прожил на этом свете уже двадцать восемь лет, – продолжал я, – и до сих пор не встречал ни одного привидения.