Аромат Жасмина

«Желать смерти человеку плохо… и я хочу, чтобы Марат на собственной шкуре прочувствовал, как неправильно живёт, прошёл сквозь адскую боль и мучения, лишившись всего, очутившись на дне вонючей ямы и хлебнув дерьма – осознал свои ошибки, проанализировал поступки, поведение и сделал соответствующие выводы… но как представлю, что он снова замаячит на горизонте и попытается нагадить, то… единственное, о чём думаю в этот момент – лучше бы умер… навсегда исчез… сгнил в тюрьме».

– Жасмин, не оправдывайся, ясно без уточнений, – любимый прикоснулся к моему лицу, нежно поглаживая щёку. – Но ведь тебя интересует, как обстоят дела?

Кивнула в ответ. А потом добавила важное дополнение во избежание недопонимания:

– Исключительно с позиции нашего с тобой будущего волнует.

– Само собой, – он улыбнулся и тут же нахмурил брови. – В общем так: Хасанов молчит, общается только через личного адвоката. Хотя там без вариантов – не отвертится, по совокупности вменяемых преступлений – собралось на ряд статей и на приличный срок тянет. Тем более, его прихвостни, кто остался в живых и не сопротивлялся при задержании, наоборот – очень болтливые, сдали «с потрохами» – каждый выкручивается, как умеет, свою задницу прикрывает. Плюс ко всему: я получил отчёт о проверке фонда и написал встречное заявление об отмывании денег – той доверенности, оформленной на меня, достаточно, чтобы действовать от твоего имени в рамках закона. По факту – Марат является учредителем. Доказать, с чьего посыла были переводы – несложно, бухгалтерша, которая непосредственно участвовала в этой схеме, охотно согласилась сотрудничать, понимая, что «запахло жареным» и надо себя спасать. Сегодня тебя навестит следователь, дашь показания под протокол. И будем ждать результата.

– Да, быстрее бы… – вздохнула, мечтая навсегда избавиться от тени прошлого и печати другого мужчины, всё ещё заочно присутствующего в моей жизни.

«Но что будет дальше? Пройдёт немало лет… он отсидит, выйдет… и… Опять начнёт преследовать, тиранить, терроризировать?» – не оставит ведь в покое.

Хотя озвучивать вслух свои страхи не стала, не желая вносить смуту в наши отношения.

– Кстати, Карина порывалась приехать. Переживает очень… – сообщил. – Я сказал ей пока не торопиться и немного потерпеть. Возможно, завтра твоё самочувствие значительно улучшится, и будешь настроена на дружескую встречу.

– Угу… Когда еду принесут? – я всерьёз проголодалась, в животе громко урчит, и перед тем, как мне капельницу поставят – хотелось бы поесть.

– Сейчас выясню, – Богдан достал телефон из джинсов: только ему не удалось дозвониться, убрал обратно в карман. – Почему-то мама не отвечает… занята, наверное… — пояснил. — Тогда схожу сам.

Он встал с кровати, а открыв дверь палаты, из глубины коридора донёсся разговор на повышенных тонах.

– Что за шум? — выглянул туда.

А вот я сразу узнала голоса мужчины и женщины, ругающиеся с Ульяной Андреевной…

54

Богдан

– Это мои родители… – взволнованным голосом произнесла Жасмин.

Я обернулся в её сторону: по растерянному взгляду и расстроенному выражению лица заметил, что не хочет их видеть – не в этих обстоятельствах и сейчас уж точно. Значит, есть веские причины. Хотя чему удивляюсь: если вспомнить всё, о чём она рассказывала, то отношения с ними едва ли можно назвать доверительными, близкими и хорошими, а когда те считают зятя – идеальным во всех смыслах мужчиной, вовсе – поддержки ждать не стоит, как и надеяться на адекватное восприятие ситуации.

«А вот своим внезапным визитом только навредят…» – чего не допущу. Моей малышке необходимы забота, внимание и покой, а не разборка с нагрянувшими родственниками: объяснять им, как были не правы, заблуждаясь касаемо всего, тем более – доказывать что-либо… Жасмин – взрослая девочка, в их опеке и советах не нуждается, в состоянии решать самостоятельно, как поступать и дальше жить.

– Не впускать? – на всякий случай уточнил её мнение, прежде чем вмешиваться, хотя для себя сразу определился – этой встрече не бывать!

– Ни при каких условиях. Мама начнёт возмущаться и кричать, папа обычно поддакивает и во всём соглашается с ней. Родители уважают и ценят Марата, чуть ли не молятся на него, он немало сделал для них – и это измеряется исключительно в денежном эквиваленте. Несложно догадаться, для чего приехали. Наверное, Хасанов-старший срочно вызвал из Испании, озвучив свою версию произошедших событий, и попросил повлиять на меня или, вернее – потребовал, пригрозив, что лишатся ежемесячного содержания. В финансовом плане они зависят от этой семьи.

«Понял уже это» – по сути, продали дочь, выгодно пристроили в обмен на материальные блага, преследуя личные цели. А счастлива ли она? – их не интересовало. Предпочли никуда не лезть и не вникать глубже – есть ли у неё сложности в отношениях с мужем или нет, главное – «бабки»… цинизм, эгоизм и меркантильность в чистом виде…

Сука, всё из-за грёбаных денег! Бесит!

Да, Жасмин никогда не жаловалась и ничего не рассказывала, но это не имеет значения: родители, которым не плевать на своих детей (и неважно, сколько им лет), всегда подмечают любые мелочи и изменения – в настроении и поведении, даже находясь на расстоянии.

– Как зовут отца и мать? – ещё не спрашивал об этом, подходящего повода не было. Известно только её отчество – Кимовна.

– Мама – Жанна Глебовна… – она задумалась ненадолго. – Мой дед, Ли Хён Джун – чистокровный кореец, женившись на русской девушке и пустив корни в России, он записал сына по всем правилам имён, принятым у нас, поэтому папа – Ким Хёнджунович, такое необычное сочетание получилось.

– Ясно, – постараюсь запомнить. – Ни о чём не волнуйся, выпровожу нежданных посетителей.

Жасмин улыбнулась и благодарно кивнула в ответ.

Закрыв дверь палаты, быстрыми шагами направился в конец коридора, откуда доносится разговор на повышенных тонах, где разгорается скандал и назревает буря.

Настало время познакомиться с будущими родственниками поближе – рано или поздно это случилось бы. Давно хотел пообщаться. Наконец, спущу с небес на землю, открыв глаза на многие вещи. Заранее знаю, не смогу сдержаться, контролировать себя – прямо выскажусь на тему недальновидности, безразличия и, по факту, безучастности в судьбе единственного ребёнка.

Злость берёт... Возможно, я спешу с выводами. Так или иначе, пусть это остаётся на их совести – не мне их судить.

Понравлюсь или нет? – без разницы, честно. Меньше всего заботит: примут ли эти люди выбор дочери. Если её родители не совсем «прогнили» – включат голову. Если искренне желают счастья, то не станут препятствовать нам – им придётся смириться и согласиться с тем, что теперь займу центральное место в жизни Жасмин, заполнив собой все аспекты, целиком и полностью. Если будут противиться – это не наши проблемы. Чужое мнение никак не повлияет на нас, и учитываться не будет, любимая женщина от меня не откажется по чьей-то прихоти, как и я.