Артефаки. Часть 3
Шрифт:
Здание было змеевидным — вытянутым и неровным по высоте. В нём кучковались разные магазины и кафешки, все они были соединены общим коридором, но при этом у каждого из заведений был свой вход с улицы. Я никак не могла выбрать, что именно хочу — одежду или бижутерию, поэтому глупо рассматривала витрины… вернее, голограммы с товарами, ведь все витрины были тонированы, защищаясь от солнца, и шла, шла, шла… И дошла до конца ветки, как раз туда, где крайние кафешки смыкались с домами оранжевой ветки.
И застыла. Напротив того самого кафе. Вспомнила свою озадаченность, когда Эван в первый раз потащил меня в
Последний раз он сидел тут рядом со мной, обнимал, а я злилась, вырывалась, вылезала через стол. Ну и воспоминания, конечно. Ещё был латте. И писк оплаченного заказа. Эван никогда не позволял мне тратить свои деньги, всегда брал ответственность сразу за двоих.
Редкое качество. Очень ценное.
Которое он теперь демонстрировал… другой.
Сперва я не поверила, — всё-таки стёкла тонированы, можно случайно обознаться, — решила аккуратно проникнуть внутрь, смешаться с толпой и рассмотреть внимательнее. Это был он. Сидел в углу, а рядом с ним — та самая девушка, фельдшер, что помогала раненым во время теракта и подсказала, где найти пустынных байкеров. Что ж, я не ошиблась, когда заметила, что он ей нравится.
Но не думала, что она нравится ему тоже. А может, и не просто нравится? Может, он её любит? Они сидели близко, он закинул локоть на спинку дивана, она прижалась к мужской груди светловолосой головой. Что-то рассказывала и улыбалась, он задумчиво смотрел в окно.
Они выглядели такими милыми, безмятежными. С кофе на столе.
Невыносимо.
Я аккуратно пролезла через компанию входящих людей, выбралась наружу и втянула свежий воздух. Вернее, попыталась. Жара. Духота. Воздух стал плотным, вонючим, лип к легким и не желал выходить обратно. Я закашлялась.
Не знаю, почему меня до сих пор ранили такие вещи: казалось, всё уже давно отболело, все слёзы выплаканы, раны вспороты, перекроены и зашиты. Я давно перестала вздрагивать при упоминании его имени, отказалась от иллюзий, закончила фантазировать, как могло бы быть, если бы не… Я знала, что всё кончено. Знала, что по нему это всё не особо и ударило, у него жизнь продолжалась: новая фирма, новая работа, новая, более престижная, должность, новая любовь. Знала, что в той летней гонке никто ничего не потерял.
Кроме меня.
Знала, что мне нужно держаться. Что ни один из этих людей, у кого жизнь кипит и бурлит, не увидит моих слёз: я продолжила жить с высоко поднятой головой, со стойким намерением ворваться в хорошую жизнь несмотря ни на что. Один раз смогла? Почти.
Смогу ещё.
Глава 4
Глава 4
Эван отрешённо глядел сквозь затемнённые окна, рассматривал пыль, витающую в воздухе и блестящую в свете редких солнечных лучей. Тина сонно пристроила голову у него на плече и что-то рассказывала, пытаясь взбодриться после ночной смены.
— У тебя, кстати, классный отец, — мягко сказала она и зевнула.
— Всем поначалу так кажется. — Эван продолжал глядеть
вдаль.— Он мне всё в больнице показал, всю ночь был рядом.
— Да ну?
— Ага.
— Не приставал?
— Эван! — Она треснула его кулаком по груди. — Конечно нет! У тебя хороший отец, и он тебя очень любит!
— Я это знаю. Что любит. А что хороший — неправда. Он хороший, пока ему это выгодно.
— И чем ему выгодно быть хорошим со мной? — сонно уточнила девушка.
— Чтобы ты побольше рассказывала, — устало вздохнул мужчина. — Обо мне, о нас, и наших отношениях. Когда попытается зажать в углу — скажи мне. Хорошо?
— Он не такой, — нахмурилась Тина.
— Он именно такой, дорогая. — Эван чмокнул её в макушку. — Все медсёстры, которых ты видела в больнице, побывали у него в постели. И его не останавливало даже то, что он женат. Так что не обманывайся на его счёт.
— Ладно… не люблю я все этим истории про измены.
— Я тоже.
— И так столько ужасов за смену насмотреться можно… Не знаю, как ещё людям хватает сил добровольно портить жизнь себе и любимым.
Эван поджал губы.
— Да, — только и выдавил он. Замолчал. Уставился в окно.
— Слушай, мы пойдём домой? Я очень спать хочу.
— У меня назначена встреча, — виновато опомнился мужчина. — Извини, что не предупредил. Замотался и забыл. Дойдёшь сама? Тут идти минут пятнадцать. Или я могу Ибрагима вызвать.
— С ума сошёл? Дёргать человека ради пятнадцати минут пешком?
— Ты права. Не обижаешься?
Эван знал ответ.
— Конечно нет, — мягко улыбнулась Тина.
Она вообще никогда на него не обижалась. Казалось, она и сердце бы ему пожертвовала, если бы стоял вопрос о пересадке.
— Тогда пока, — довольно резко сменил он тон с виноватого на беспристрастный.
— Пока, — вздохнула Тина.
Ей было обидно, но как-либо возразить она не посмела. Эван честно не понимал, в чем дело, это же так просто — сказать, что твой спутник мудак, что с тобой так разговаривать нельзя, что всегда нужно считаться с твоими чувствами.
Но Тина молчала.
А Эван и не собирался учить её жизни. Его-то всё устраивало.
Девушка аккуратно встала, неспешно собралась, ещё раз бросила тихое «пока» и нетвёрдым шагом покинула кафе. Эван повернул голову и вновь уставился в окно, но смотрел он не на Тину. Его взгляд устремился куда-то сквозь асфальт, стекла магазинов, земляные возвышения, песчаные дюны, каньоны, оазисы, города, побережье…
Он не понимал, почему возвращение в родной город, куда он так сильно стремился последние месяцы, не принесло ожидаемого удовлетворения. Вроде бы Акамар и артефактика, и новая престижная должность, и девушка под боком. Но чего-то по-прежнему не хватало.
— Спасибо, что согласился на встречу, — негромко поприветствовал его Руперт, присаживаясь в кресло напротив.
Наверное, именно необъяснимое чувство внутренней пустоты заставило Эвана согласиться на это странное предложение.
— Признаюсь, ты застал меня врасплох, — честно сказал Дэппер, лишь на секунду прервавшись от созерцания улицы.
— Представляю, — кивнул Руперт, листая интерактивное меню. — Как твои дела?
— Прекрасно. — Эван отпил немного оставшегося кофе. — Как твои?