Артиша

Предводитель стоял у окна в таверне Постоялого двора, до боли в глазах вглядываясь вдаль. Он хотел первым заметить приближение экипажа Гранта. Дверь неслышно открылась..

– Папа..– окликнула Мирандаль. Предводитель резко обернулся. Расширенными глазами от смотрел на дочь, узнавая и не узнавая ее одновременно. Девочка стала взрослой. Материнство сгладило и завершило ее телесное развитие, превратив вчерашнего подростка в стройную юную красавицу. Мягкая улыбка делала ее невыносимо прекрасной. На руках Миры спокойно сопел один из малышей – абсолютно невозмутимо, словно чувствуя, что находится в самых надежных на свете руках, которые оберегут от всего. Так же спокойно и доверчиво спал второй малыш – в отцовских руках. Впервые Грант смотрел на своего всегдашнего противника без насмешки и ярости. Легкая улыбка тронула его губы, и он, сделав шаг вперед, протянул сына Предводителю. И когда тот принял нежданный подарок, невидимая пружина лопнула, и все почувствовали, что атмосфера в зале изменилась. Предводитель смотрел на внука, неловко держа его обеими руками, и не мог сказать ни слова. Мира села в кресло, качая засопевшего сына. Грант примостился рядом, приобняв жену. Наконец Предводитель справился с эмоциями и хрипло поздоровался. Мира передала детей мужу и кинулась на шею отцу. Крепко обняв ее, он молча стоял, чувствуя, как всхлипывает разревевшаяся от облегчения дочь.

Наконец все успокоились, и Предводитель пригласил дочь и Сокола за стол. Святозар тут же принес роскошные угощения, и прозвучал первый тост за малышей.

– Спасибо, что привез Миру, – холодно посмотрел на Гранта Предводитель. – Я очень рад видеть дочь. Мира, – чуть мягче глянул он на девушку. – Ты счастлива с ним?

– Да, папа, – просто ответила та. – Я очень люблю Гранта. Мне хорошо с ним. И, как видишь, у нас чудесные малыши. Я надеюсь, что вы помиритесь и ты не будешь больше злиться на него. Папа, я сама ушла. Ты бы никогда не позволил мне выйти замуж за Гранта, так ведь?

Она смотрела на отца, от волнения комкая салфетку. Колыбельки с малышами стояли между ней и новоявленным дедом. Взглянув на них, тот со вздохом признался:

– Конечно, нет. Как бы я позволил дочери связаться с самым гадким парнем нашего мира? Тем более он враг.

– Отныне мы враги лишь на поле боя, – негромко, но торжественно произнес вдруг Грант древнюю формулу примирения. – Вне боя мне нечего делить с тобой. Ты отец моей жены, и я не хочу враждовать с тобой. Я не требую немедленно стать мне лучшим другом, но перестань уже на меня коситься.

Предводитель усмехнулся.

– Я принимаю мир из твоих рук, – ответил он, как полагалось, и Мира облегченно вздохнула.

– Папа, мы назвали старшего сына в твою честь, – улыбнулась она, беря яблоко с блюда и любуясь всплеском изумления в глазах отца. – И он выбрал покровителем Баава. Сегодня утром мы были в храме. Знаешь, как залился ревом, когда уносили от статуи! Пришлось купить значок и приколоть прямо на пеленку. На редкость своевольный растет, – нарочито строго нахмурилась она. Предводитель позвал всех во двор поглядеть на подарки. Грант только крякнул, увидев повозку, нагруженную дарами. Скомандовав отправлять ее домой, он пригласил Призрака в свой китежский дом на ужин и ночевку. Тот охотно согласился, не желая расставаться с внуками. Не выпускал их из рук до самого вечера. Помогал купать, играл, качал, делая паузу лишь на время кормления. Мира от души радовалась примирению отца и мужа. Конечно, это не означало, что они перестанут воевать – но они приняли сложившееся положение и прекратили воевать за нее. Счастье стало полным..

Июнь в этом году выдался на редкость холодным. Солнце, ярко светившее в небе, скупилось на тепло. Впрочем, некоторые предсказывали скорое потепление. Урожай, необычайно богатый в этом году, можно будет спасти.

Артиша задумчиво сидела на ветке сломанного дерева, где в детстве провела немало часов в играх и тренировках. Под деревом, в заботливо устроенном тайнике, лежали ее старые игрушки и оружие – меч, деревянные кинжалы Дру, лук и стрелы, подарок Гранта на Новый год.. Обняв ветку, Артиша грустно смотрела на озеро, прощаясь с ним. Завтра ей предстояло уйти отсюда – и Асур знает, когда вернуться обратно. 15 лет – возраст, когда заканчивается детство и начинается настоящая воинская наука. Дочь Рики и Торгрима выросла настоящей красавицей: высокая, тонкая, подтянутая фигурка, сильные руки, способные как обнять, так и убить. Правда, пока Артиша никого еще не убила, но ей это еще предстояло как воину. Тренировки с Рутиэль и Дру закалили и без того твердый характер девочки. Она никогда не хныкала и не капризничала по пустякам. С теми, кого признавала ровней или выше себя, обращалась уважительно. Родителей и наставниц слушалась. С прочими Луинур держала дистанцию – вежливую, доброжелательную. Длинные белокурые волосы она, подражая наставнице Ру, заплетала в эльфийские косы. Платьица скучали в шкафу, хозяйка предпочитала штаны и куртки, удобные для сражений и лазаний по деревьям. «Как приличная девочка» Артиша одевалась только на праздники. Порой ее остерегались даже взрослые. Она одинаково хорошо жонглировала кинжалами как на земле, так и верхом. Ее лук разил без промаха одинаково точно деревянную мишень на стене сарая и быструю птицу в небе. Луинур умела часами оставаться неподвижной, выслеживая условного противника, Неизменный Рык, верный спутник и друг, по-прежнему не отходил от нее ни на шаг. Он, казалось, не старел. Такой же гибкий, быстрый, рысеныш сопровождал хозяйку везде и всюду. Исчезал, как призрак, и появлялся, когда был нужен.

Вздохнув, она взяла чашку с водой, принесенную из дома, и направилась на полянку, где ее уже ждала Ру. Кивком белокурая воительница отправила ученицу к дереву, заставив встать спиной к стволу и замереть. На голову ей Ру поставила ту самую чашку.

– Учись наблюдать за лесом. Стой так, пока я не разрешу снять чашу и уйти, – приказала она. Артиша прошептала «хорошо» и принялась исследовать окрестности, не поворачивая головы. Рутиэль коротко перечислила ей задания и ушла, забрав Рыка. Артиша вся превратилась в слух и зрение, стараясь отмечать малейшие детали окружающего. Увлекшись, она совсем забыла о времени и усталости. Постепенно она почти слилась с деревом, ощущая все, что происходит вокруг, и фиксируя каждый звук, движение, запах.

Через два часа пришла Ру. Въедливо проэкзаменовав Луинур, она, наблюдавшая за ней из зарослей, с удовлетворением отметила четкие данные, представленные воспитанницей. Наблюдательность и реакция у девочки были на должном уровне. Следующим уроком должно было стать обучение терпению и умению двигаться незаметно, как дикие звери. Артиша и так ходила неслышно, порой пугая мать неожиданным возникновением за ее спиной. Рык научил хозяйку осторожному шагу по лесу, когда ни веточка, ни травинка не шелохнутся, задетые неосторожной ногой. Но этот урок был сложнее. Приведя Луинур к муравейнику, Ру приказала ей лечь на живот и поставила все ту же чашу с водой на спину девушки. На сей раз задание было – отползти в укрытие, не расплескав воды. Артиша осторожно, по крохотному кусочку преодолевала путь, замирая, стоило чаше слегка качнуться. Муравьи, деловито тащившие в дом веточки и еду, изумленно замирали, глядя на большую гусеницу с озером на спине, которая медленно отползала от их дома в сторону больших зеленых деревьев. Закатное солнце осветило взмокшую от напряжения Артишу, наконец преодолевшую заветное расстояние до кустов орешника. Ру сдержанно похвалила ученицу. С недавних пор эльфийка стала строже относиться к Луинур, словно давая ей понять, что детство кончилось и та становится взрослой, а значит, с нее и спрашивать будут по-взрослому. Рика мягко улыбалась и обнимала дочь, пользуясь правом матери приласкать ребенка. Ульф и Энн обожали старшую сестру, но ее учеба их не привлекала. Ульф на будущий год собирался поехать в Аврору к старому корабельному мастеру, чтобы учиться строить драккары и ладьи. Младшие, Торлейв и Эйнар, родившиеся восемь лет назад, росли сущими разбойниками. Они вечно что-то творили и хулиганили. Слушались они только Артишу и отца. Впрочем, мягкий укор матери тоже действовал успокаивающе на близнецов.

Закончив тренировку, Рутиэль отправила Артишу в баню, а сама направилась в дом Рики и Торгрима, где вовсю шла подготовка к празднованию пятнадцатого дня рождения синеглазой дочери Народа Северных медведей. Дру, отправившаяся куда-то в Саркельские степи, обещала непременно явиться к разливу первых кружек.

Вечерний Саркел, как обычно, шумел разноголосой толпой. С Биржи доносились крики торговцев, на Центральной площади выяснялись очередные отношения. Артиша вышла из таверны «Жажда Темерры», куда ее отправила Дру за специальными кушаньями, повышающими боевые навыки, и уставилась в листок бумаги, где были записаны задания. Так, квест у Хана взят (ужас, ну и страшный же он. Неудивительно, что его все боятся. Буркнул что-то, сунул в руки пергамент с квестом и рукой махнул – иди, мол) – поежилась Артиша. С Капитаном на Центральной площади тоже поговорили. Асур, если эта матка и правда такая страшная, то лучше бы умереть еще на входе. Безжалостная Рутиэль, вытащившая воспитанницу в Разлом, сразу предупредила, что поход будет полным. И матка, и Умертвие, и Мглист – все это предстояло преодолеть маленькому отряду. Кроме Каряги, милостиво разрешила белокурая предводительница команды. В отряд вошли еще двое молодых Соколов, отданных Грантом на обкатку. Вздохнув, Артиша пересчитала купленные магические камни и руны – Ру велела не скупиться и запасти побольше хила – монстры не жалели критов на неразумных путников. Помолившись в Храме своему покровителю Асуру, она попросила благословения на удачный поход и купила руну увеличения антиуворота у служителя Баава. У Спуска в Разлом ее уже ждали.

– Ну что, готова? – улыбнулась Ру, озабоченно пересчитывая руны хилла. Артиша кивнула, напряженно сжав кулаки. Дру написала на дощечке заявок их имена. Раздался странный гул, и тяжелые кованые ворота распахнулись. Вздохнув, отряд шагнул в пустоту. Ворота захлопнулись. Артиша охнула, ощутив тяжелый запах подземелья. Такое ощущение, что целый отряд сменил здесь носки после двухнедельного похода по пустыне не раздеваясь. К оглушающей вони добавлялась сырость и тянущий холод. Еле сдерживая рвотные позывы, отряд направился к повороту, держа руки на рукоятках мечей и дубин. Непонятно как, но в подземелье было достаточно светло. Может быть, мутное сияние издавал странный голубоватый материал на стенах – похожий на глину. Впрочем, чаще их покрывал толстый слой слизи, отвратительно пахнущей. Артиша сделала шаг.. и едва успела выхватить левой рукой один из мечей: на нее надвигалось нечто, похожее на комок слизи. Оно двигалось подобно улитке, с хлюпающим звуком переставляя нечто вроде лап. Скривившись, девушка в три удара перерубила омерзительную тварь напополам. Брезгливо отерла меч пучком растущей у стены травы и внезапно согнулась пополам в рвотном позыве. Рутиэль и Дру молча поддержали ее, дали напиться и понюхать какого-то остро пахнущего снадобья. Парни невозмутимо пошли вперед, держа оружие наготове. Через несколько минут им попались еще три таких же твари, как те, которых убила Артиша. Наконец они свернули за второй поворот и увидели закованного в латы воина. В руках он держал копье и щит в форме крыла.

– Кто вы, безумцы? – привычно спросил Страж Подземелья Сигмар. – Вам-то что не сидится наверху? Ну ладно я обязан тут быть. А вы? Чудовищ не видели?

– Ага, – весело подтвердила Дру. – Скучно стало, вот и решили прогуляться.

– Сумасшедшие, и ребенка потащили, – ахнул Сигмар. – Я бы вас на Кладбище-то пропустил, монстряков поубивать. Да вот только ключик от дверей у товарища моего остался – Корвина. А тот как к колодцу утром ушел за водой, так до сих и не вернулся. Вы бы сходили, посмотрели – где он там, а? Заодно и ключик, значится, заберете. Там, поди, какая решетка, что мы от жуков этих наставили, захлопнулась, вот Корвин и сидит, ждет у моря погоды, значится. А мне пост оставить ну никак не возможно – меня сюда сам Хан приставил! Я вам и ключик от комнатки с рычагами, что решетки открывают, выдам. Ну так поможете, али как?

– Конечно, – кивнула Дру. – Мы пошли.

Вздохнув, страж подземелья пожелал им удачи. Отряд двинулся в указанном направлении, готовый в любое время встретить непонятного врага во всеоружии. Ру самолично проверила у Артиши все камни и руны – чтобы они были под рукой. Мечи девочка и так держала в отличном состоянии. С тех пор как она прошла испытание и получила звание Ратибора, Артиша могла биться с двух рук и носила два коротких меча. А за обшлагом кожаных сапожек всегда держала метательные ножи.