Бабочка в гипсе

…Макс побарабанил пальцами по столу.

– Вкусно?

– Мгм, – с набитым ртом кивнула я, – очень.

Максим допил воду из бокала:

– Арсений сейчас активно готовится к свадьбе. Возникает маленький вопрос: зачем он пригласил тебя в ресторан?

Я выронила вилку:

– Ну хватит. Уже все выяснили. Филатов засунул в мой телефон «жучок».

– Ешь, котик, не сердись, – начал дурачиться Максим, – коли заплочено, подбирай крошечки. Пошутил я! Конечно, дело в «шпиёне». Но смысл? И где Сеня взял японское устройство прослушки?

– Купил, – логично ответила я.

– Нет, такие не продаются, – начал спорить Макс, – дорогой аппарат с большим радиусом действия. Думал я, думал и докумекал. Помнишь милого парня Германа, компьютерщика, который ко мне на службу переходит?

– Конечно, – удивилась я, – вот уж глупый вопрос!

– И подумалось мне, – закряхтел Макс, – что сей добрый молодец знает про тараканов-муравьев-жуков. В лоб его спросил: «Гера, что это я нашел в телефоне Лампы?» Знаешь, чего услыхал?

– Продолжай, – без особой радости попросила я.

Макс оторвал от куска хлеба корочку и стал собирать ею соус, приговаривая:

– Знай моя мама, как я сейчас ем, ох и влетело бы мне. Ты не станешь возражать, если я слопаю подливку? То, что мне запрещали делать в детстве, хочется осуществить в зрелые годы.

Я придвинула к себе бокал с кофе-латте:

– Можешь и мою тарелку подлизать.

– Ты серьезно? – округлил глаза Макс.

– Абсолютно, – заверила я его. – Вероятно, меня тоже замучили в детстве, пытаясь привить хорошие манеры. Увы, как ученица, я оказалась безнадежна, по сию пору путаю ложечку для вынимания мякоти грейпфрута с ложкой для варенья.

Максим сполз с кресла, по дороге выдернув из пластиковой вазочки на столе одинокую герберу. Встав на одно колено, он протянул мне цветок, я взяла его и поняла: он искусственный.

– Уважаемая Евлампия Андреевна, – торжественным речитативом завел приятель, – вы обладаете многими талантами, но я вычленил главный и понял: женщина, спокойно взирающая, как я вылизываю тарелку, именно тот человек, с которым я мечтаю встретить старость. Дорогая, будь моей женой.

Две официантки, с любопытством наблюдавшие за Максом, зааплодировали, посетители оторвались от еды и тоже захлопали в ладоши.

– Прекрати, – зашипела я, – устроил представление.

– Предлагаю вам свое сердце, – слегка обиделся Вульф, – экая вы, мадам, не романтичная.

Меня вдруг охватила обида:

– Не из всякого мяса получится сочное жаркое, и не все есть повод для стеба.

– Я абсолютно серьезен, – заявил Макс, продолжая вытирать брюками пол. – Хочешь, сию секунду пойдем в загс?

– Нет, – испуганно воскликнула я.

Макс сел за стол.

– Почему?

– Если ты решил позвать женщину под венец, сначала купи ей приличный букет, – выпалила я, – уж не говоря об обручальном кольце. Гербера из пластика не подходит.

Вульф смахнул со скатерти крошки:

– Признаю, ты права, форма предложения подгуляла, но, по сути, оно…

– Вернемся к Герману. Что он ответил на вопрос про мой мобильный? – изящно сменила я тему беседы.

Макс взял бумажную салфетку и сделал вид, что промокает выступившие на глазах слезы.

– Герман умный, он принял правильное решение. Нужно оказывать услуги не тому, от кого убегаешь, а тому, к кому прибегаешь. Он выложил правду. Значит, так: Сеня взял у Германа сначала один «жучок», но спустя достаточно короткое время приперся за другими. Электронные штучки дорогие, все они на учете, компьютерщик сразу спросил: «Где заява на оборудование?» – «Ох, извини», – спохватился Сеня и протянул парню необходимую бумагу.

Во второй раз Арсений Леонидович уже без напоминания дал Герману листок с требованием еще двух «жучков». Кроме того, Гера научил его, как устанавливать «шпионов». Наука не хитрая, ее осилишь даже ты. И это не подслушивающий аппарат, а нечто вроде маяка, позволяющего весьма точно устанавливать, где находится объект наблюдения.

– Вспомнила! – заорала я.

Макс вздрогнул и громко спросил:

– Милая, ты сегодня пила свои таблетки от НСП?

– Что такое НСП? – не поняла я.

– Неконтролируемое сексуальное поведение, – голосом глашатая объявил Вульф. – Умоляю, только не в этом ресторане, я здесь постоянный клиент и не хочу потерять возможность вкусно обедать. Разденешься сейчас тут догола, и нас внесут в черный список.

Но мне было не до приколов.

– Смотри, – начала я загибать пальцы, – Арсений взял у меня мобильный еще раньше, до похода в ресторан. Это был не мой аппарат, мой-то погиб в самогоне, который лился с потолка. Я понятно объясняю?

– Более чем, ласточка, – сказал Макс, – я отлично помню рассказ про самогон, текущий на голову. Кстати, как поживает твой лечащий психиатр? Мама передает ему привет и благодарит за внимание к моей невесте.

Две женщины, сидевшие за соседним столиком, замерли с вилками в руках и начали сверлить меня взглядами.

– Ешьте спокойно, – решила я успокоить дам, – у него нет мамы. Папы, кстати, тоже!

– Конечно, родная, как скажешь, – смиренно согласился Вульф, – я вылупился из яйца.

– Аллигатора, – уточнила я, – или вредоносной ядовитой жабы.

– Лягушки живородящие, – вздохнул Макс. – Или нет? Ладно, это без разницы. Сделай одолжение, попробуй объяснить внятно, короткими фразами. Что случилось с телефоном, который твой, но не твой, а чужой, хотя и твой?

– Арсений взял у меня аппарат, когда мы договаривались о встрече, – отчеканила я.

– Зачем? – заинтересовался Макс.

– Вбил в него номер своего мобильного, – пояснила я, – но сначала он заволновался, сказал: «Твой сотовый умер». Я решила, что трубка разрядилась, но Арсений ловко разобрал мобилу, вытащил батарейку, попросил пилку для ногтей, но даже она не понадобилась, – доложила я.

– Ловкач! Засунул в мобилу «жука», – кивнул Макс.

– Арсений слушал мои разговоры? – возмутилась я.

– Нет, он по карте видел, где ты находишься, – ответил Вульф, – был в курсе всех твоих поездок.

– Спустя некоторое время Арсений решил и в мой телефон добавить «жучок» в ресторане, – гнула я свою линию, – он начинил аппарат в те минуты, пока я пыталась утишить пожар во рту. Эй!

– Что? – заморгал Макс.

– Только сейчас сообразила! По твоим словам, Герман дал Арсению сначала одно устройство, а потом еще два? – воскликнула я.

Макс не успел ответить. Дверь в ресторанчик распахнулась, вошла девушка лет двадцати. Она без всяких колебаний приблизилась к нашему столу, плюхнулась на свободное место и молча бросила на стол нечто, напоминающее горошину, только черного цвета.