Балбесы

Глава 13 Скрытая угроза

Следующий день запомнился Генри довольно смутно. Его память с трудом подсвечивала лишь отдельные фрагменты. Вот Блонди танцует на столе, выделывая ногами какие-то безумные кренделя, и во все стороны летят кружки и закуски. Вот две девчонки сидят на коленях у Хорхе и кормят его виноградом, а он лоснится, как кот обожравшийся сметаны. Следующий фрагмент, и вот уже Хрюша, голый по пояс, на четвереньках катает у себя на спине рыжую, а та, визжа и хохоча размахивает над головой корсетом. Вот за ними по улице бежит четвёрка стражников, а Блонди мерзко хохочет и через плечо кидает в них медяки пригоршнями. Снова провал и вот Блонди с Генри фехтуют, как мечами, палками колбасы. Хрюша с яблоком во рту решает прыгнуть сальто-мортале прямо со стола, грохается на спину и все содержимое летит в воздух...

Генри с трудом разлепил глаза. Свет едва пробивался через мутное чердачное окошко таверны «У дядюшки Мака». Рядом, на своей койке, оглушительно храпел Блонди. Охая и держась за голову, Генри растолкал приятеля.

— Эй, очнись.

— Убью, гад, уйди, — прохрипел Блонди.

— Ты лучше ответь, почему мы здесь и где Хрюша?

Лицо у Блонди распухло так, словно он вчера пытался подраться с пчёлами.

— Ты вообще ничего не помнишь?

— Немногое, — честно ответил Генри.

— Везёт тебе. Многое забыть я бы хотел, а не сгорать от стыда, да что теперь. Ладно, не буду нагружать тебя твоими вчерашними аморальными выходками, отвечу просто. Хрюша отсыпается на постоялом дворе, там он отключился и мы его не донесли. С дядюшкой Маком мы вчера взяли расчёт. Точнее, он нам с тобой позволил переночевать тут, вместо нашей оплаты за прошлую неделю. Ты этому факту так возмутился, что хотел купить весь трактир, но я тебя кое-как угомонил, чтобы ты не светил лишний раз золотишком. Но я бы на твоём месте на глаза ему не попадался, Мак, кажется, сильно обиделся на твои вчерашние вопли, что этот крысиный угол ты можешь купить тридцать три раза и ещё сдача останется.

— Ох ты же, чёрт.

— Да нет, нормально, к этому дядюшка Мак ещё спокойно отнёсся. Полагаю, он и не такие пьяные бредни своих работников слышал. Но вот когда ты сказал, что переименуешь таверну в «У дядюшки Генри» и позволишь Маку работать у себя чистильщиком ночных горшков, по старой дружбе, вот на это, кажется, он уже обиделся.

Генри поёжился. Пожалуй, лучше и в самом деле многое из вчерашнего оставить в небытии. Постанывая и стараясь не шевелить головой лишний раз, он начал одеваться.

— Куда это ты намылился?

— Хочу проведать Жозефину, у меня перед ней старый небольшой должок.

Блонди, постанывая, как старый дед, приподнялся на локте.— Ах ты маленький ловелас, я так и знал, что тебе девчонки всё-таки нравятся, не смотря на то, что Хрюша мне тут наговаривал, пока ты не слышал. Хотя я и сам ловил твои загадочные липкие взгляды на мою мускулистую попку...

— Если бы за каждую сказанную тобой неправду у тебя нос рос, ты бы им до края земли уже доставал.

— Ваше недоверие, мой богатый друг, больно ранит моё любящее сердце.

Генри продолжил сборы, пытаясь влезть в штаны так, чтобы не упасть и не облеваться.

— Запланировал что-нибудь конкретное? — спросил Блонди.

— Хм. Не знаю. Погуляем там, наверное. Не знаю...

— Эх ты, балбес. Нарви и подари ей букет полевых цветов, — посоветовал Блонди со своей лежанки.

— Зачем? — удивился Генри, — если ей нужны цветы, что она, сама не может их нарвать? Этих цветов полно кругом.

— Ну ты и балбес, — сказал Блонди. — Ничего ты не знаешь. Ей не сами цветы эти нужны, а твоё внимание? Понимаешь?

— Нет, не очень.

— Вот смотри. Разве король не может сам пойти на охоту, убить оленя, разделать его и зажарить себе на ужин? Может. Но он делает это сам? Нет, потому что у него есть целый штат слуг, которые всё делают за него, потому что нашего любимого короля надо оберегать и всячески показывать, как мы его ценим. Смекаешь, к чему я?

— Не очень.

— Потому что ты балбес, — в третий раз повторил Блонди. — Может твоя Жозефина и сама себе цветов нарвать, и сама из повозки выйти, и даже дверь открыть перед собой может сама. Но ей было бы приятно, если бы ты сделал это за неё. Подарил ей цветы, подал ей руку и открыл перед ней дверь, тем самым показав, как ты о ней заботишься. Потому что с любимой женщиной надо обращаться, как с королевой, теперь въехал?

— Более-менее.

— Вот и умничка. Теперь иди и не забудь мои мудрые наставления, а мне дай поспать уже, голова и без тебя раскалывается.

Прислушавшись к советам Блонди, Генри нарвал букетик, оправил куртку и отправился искать извозчика, решив появиться с наибольшим шиком.

— В «Мягкие лапки», любезный.

Извозчик угрюмо кивнул и хлопнул вожжами. Колёса заскрипели по дороге. Молчание надолго не затянулось.

— Вообще, у меня гильдия своя, — сказал извозчик, не оборачиваясь, — а развозом я так, для души занимаюсь.

— Рад за тебя, друг, — сказал Генри.

Мимо пролетела богатая карета с кортежем охраны. Извозчик скривил лицо так, будто съел самый кислый фрукт в мире.

— Сначала трон купят, потом власть. А то, что править надо уметь... Куда?! Придурок! С твоими мозгами деревней править надо! Идиот. Где они только золото берут? Тоже покупают, наверное. Страна рабов и пейзан. Восходит на трон худой, глядь, сидит кабан, рожа что жопа, еще меня учит, как жить, гад. Дорогу покажешь?

— Вон за тем домом, направо.

Повозка остановилась возле постоялого двора.

— Поори, а?- попросил Генри.

— Это когда тебя бык боднёт, сам поорёшь. С тебя медяк.

Генри сунул ему монету.

— Подождёшь тогда пять минут?

— Таких балбесов даже жрицы не ждут.

Генри с букетом спрыгнул с повозки и извозчик тут же укатил, чуть не задавив козу.

— Вежливость в наши времена редкий товар? — послышалось сзади.

Генри оглянулся. В дверях стояла Жозефина, скрестив руки на груди, и посмеивалась, глядя вслед повозке. Генри смутился, всё уже пошло как-то не по тому романтичному пути, который он рисовал у себя в голове. Пытаясь как-то выйти из положения, протянул девушке букет.

— Вот, это, того, тебе.

Она взяла цветы и присела в поклоне.

— Благодарю, милорд, неожиданно, но очень приятно. Что же привело вас в наши скорбные края?

— Кхм-кхм, думал, может, прогуляемся вдвоём немного?

Жозефина подняла глаза к небу, демонстративно изображая задумчивость.

— Что же, погода прекрасная, почему бы и нет?

Она взяла его под руку и они медленно пошли вдоль улицы. Генри мучительно соображал, что надо бы о чём-то поговорить, но ни одна тема для разговора на ум, как назло, не шла. Сгорая от неловкости за свою тупость, чувствуя себя непроходимым балбесом, он со всех сил напрягся, стараясь выдать хоть что-то. Тщетно.