Бандерша

У меня с этим все было и продумано, и отработано.

Вот здесь наступал самый ответственный момент для мужчины: увидеть девушку такой, какая она есть. Без ухищрений изготовителей одежды, специалистов по подбору цветов белья и прочих хитрецов чародеев.

Один на один с природой.

Это авторы нашей классическо-соцреализмовой литературы, именно в этот момент утверждали, что у их героя сознание затуманивалось, и все остальные действия со своей избранницей он проводил, очевидно, в состоянии овоща. А придя в себя, когда все заканчивалась, его охватывала светлая радость дебила с тяжелой формой амнезии, который радуется не понятно чему, но очень хорошему… То же самое, знамо дело, происходило и с девушкой.

Не буду утверждать, что такого «овощного» праздника не бывает. Однако, мой опыт и рассказы знакомых (обоих полов) об этом самом деле мало походили на отчет с колхозного праздника счастливых баклажан и помидоров. Не превращались они в овощемассу!

В жизни бывает куда все сложнее. Хорошо, если в полутьме ты увидишь стройное тело, от вида которого все рациональные мысли сносит напрочь. А если, к примеру, у девушки… грудь разного размера (как потом выяснилось, из-за травмы в детстве): одна едва-едва первого размера, а вторая – почти третьего…

Или ты видишь изуродованную в автокатастрофе ногу…

Какой бы ты ни был воспитанный человек, но как-то вся лирика улетучивается из головы. Как и возбуждение…

Нет, я думаю, что и с такими проблемами можно найти свое счастье. Если любишь, многое прощаешь, особенно какие-то физические недостатки. Но в первый момент подобные сюрпризы как ведро холодной воды… Это на подсознательном уровне.

Впрочем, достаточно о теории. На практике, то есть в момент этой что ни на есть конкретной встречи, таких шоковых проблем не было.

Нельзя сказать, что под одеждой моей гостьи скрывалось фантастически завораживающее чудо. Но и проблем никаких не возникло. Миленькое тельце, на которое приятно посмотреть и которым хотелось обладать.

После визуального знакомства наступает вторая стадия. Специалист в интимной области назвал бы это тактильной фазой знакомства. Ну а для нас, простых смертных, есть определение попроще – прикосновения.

Здесь для меня никаких разумных объяснений симпатий-антипатий нет. Чисто подсознание! Девушка и хороша может быть, и мила, и феерически красива! Но вот стоит прикоснуться к её коже – как будто какой-то злой чародей заклинания наложил. Вместо восторга испытываешь отторжение. Возникает ощущение, что ты не девушку ласкаешь… а лягушку. Или появляется иллюзия, что твоя спутница словно в стеклянном коконе и никаких эмоций от ласк сам не испытываешь, ни передать ей не можешь. Я, когда первый раз с этим столкнулся, испугался, что у меня что-то с психикой! Но пооткровенничав с более опытными друзьями, выяснил, что не только у меня такие проблемы возникали… Самое печальное, что с подсознанием не пошутишь: как не убеждай, что во всем остальном она человек хороший, и всем на зависть, здесь не стерпится. Наоборот, раздражение от неприятия будет только нарастать…

Но в мой вечер отторжения не было. Когда мы легли, и ласки стали самыми откровенными, никаких отрицательных эмоций я не испытал. Почти никаких. Немного удивила её грудь. Девочка молоденькая, всего 19, а грудь, словно у неё ребенок был – форму несколько потеряла. Хотя, это не страшно. Бывает! Главное – ласкать её было приятно.

Так что, и эту «ловушку» мы прошли легко. Я про чувственность. Но это всем известно: по внешности никак нельзя определить, какова девушка бывает во время близости. Чувственная, или совершенно холодная, откровенна в своей страсти, или фальшива, как выцветшая иллюстрация из дешёвого журнала.

Но и здесь все совпало, так что пройдя все испытания первой близости, мы «спокойно» (не отвлекаясь на всякие сторонние опасения и размышления) погружались в удовольствие.

Наше наслаждение друг другом было похоже на тягуче-изящный танец в полутьме, с гитарными рифами, темно-красным шелком удовольствия, и колеблющимся светом свечей в редких кованных светильниках из кованной черной стали…

Вот такой мир мы создали из наших ощущений… Почему «мы»? Да все просто – самое лучшее, что произошло у нас – это то, что мы взаимно почувствовали друг друга. Да, может, образы у неё были иными, но сила эмоционального воздействия – похожа…

Другое дело, что при этом уровень удовольствия был только чуть выше среднего. Но для первой встречи, первой близости очень высокая планка.

Ласки у нас продолжались ровно до той черты, когда у девушки физиологическая усталость начинает давить эмоциональный подъем. Да и я уже начинал уставать.

В близости очень важно не только хорошо её начать, но и вовремя остановиться. «Похмелье» и здесь не очень приятно.

В общем, должен сказать, что наше свиданье удалось.

Но её уход с последним «прости-прощай» в логику знакомства никак не вписывался. Если брать только наши отношения.

Значит, что-то извне. Она ушла не от меня. Она ушла из-за меня…

Рыдать не буду. Хотя жаль. Могла бы состояться милая история. Пусть и не очень долгосрочная, но интересная…

Больше всего жаль, что загадки, которые она мне показала, так и остались не разгаданными.

Впрочем, жизнь интересна не только открытиями, но и непознанным. Даже в личной жизни!

Часть вторая

Глава 8 Он

Правильно говорят: надо решать проблемы по мере их появления. Но кто ж знает, когда эти проблемы возникнут. И где.

Пару дней назад, проснувшись в одиночестве, я решил: «Всё! Лирику – по боку! Личную жизнь – на дальнюю полку! Голова должна быть занята другим!»

Тогда я определил главные задачи на ближайшее время.

Надо было определиться, что делать дальше. Выйдя в одну дверь, совершенно не означает, что ты входишь в другую.

Собственно, больших проблем с трудоустройством я не видел. Вопросов к моему профессиональному уровню никогда не возникало. Друзей, которые много раз клялись помочь, если что, тоже было в избытке. Тем более, что многим из них я помогал, когда обстоятельства их припирали к стенкам. Да еще к каким! Помогал, естественно, совершенно бескорыстно. Так что, как я полагал, достаточно было только позвонить, договориться о встрече… Всё решится быстро и эффективно!

Кстати, я же не просто так шел. Были у меня идеи. Проекты. Даже отснятый материал.

Как мне казалось, я был завидной невестой с приданым!

Решил сразу пойти с козырей. Позвонил Сёме. Это между своими он Сёма. А так его величают Семен Иосифович Палый. Именно так. Все же генеральный директор акционерного объединения закрытого типа «Творческо-производственное объединения „Смотри!“».

Но я его мог называть Сёма. Малого того, что мы были почти ровесниками. Но еще несколько лет назад, когда никаких акционерных обществ не было, а о самостоятельных ТПО (творческо-производственных объединениях) и слыхом не слыхивали, а все трудились в едином порыве в Государственном теле-радио-комитете, мы Сему дружно пытались пристроить в качестве режиссера. Самостоятельные творческие работы у него были. Интересные. Как внештатника. Это начальством поощрялось. Но вот то, что у Семы не было специального гуманитарного образования, а светился только диплом инженера средненького провинциального вуза, играло против него. Не был Сёма не то что членом партии, но и в комсомол он не удосужился вступить – тоже начальство не вдохновляло. И, наконец, пусть и не гласно, занозой торчал пятый пункт [1] Сёмы. Может в разгар перестройки, когда вожжи уже отпустили, каждый из этих факторов и не был бы существенным. Но все вместе начальству, воспитаннному в лучших традициях советской кадровой политики, как-то не позволяло пойти на решительный шаг.

1

В анкетах, которые заполнялись для поступления на работу в СССР пятым пунктом бул вопрос о национальности. В просторечие, когда применяли оборот о «пятом пункте», имели ввиду проблемы, возникавшие у евреев.

В общем, побившись за хорошего парня и талантливую творческую единицу, мы (я и еще пара моих молодых прогрессивных коллег-репортеров) решили, что раз не получилось в лоб, надо гору обойти.

Я позвонил ребятам из модной публицистической программы, которой засматривался весь Союз и рассказал, в чем дело.

С Сёмой встретились, поговорили, посмотрели, порядили… Помимо того, что ведущие этой программы были популярнее кинозвезд того времени, был у них и еще один козырь. Практически каждый из них имел мощный тыл в лице папаш с большими звездами на погонах, работавших в очень серьезных органах, которые в силу негласности службы, никогда форму не носили (во всяком случае на людях).