Барин-Шабарин 6

Более часа длился аукцион, а в моей голове работал калькулятор, несмотря на то, что я периодически отвлекался то на жену, то на визиты в отдельный обеденный кабинет, чтобы там чуть ли не украдкой выпить.

Недавно мы выскребли из Фонда Благочиния всё до последней копейки. Если посчитать только по количеству телег, которые отправляются вместе со мной на фронт, то это больше четырёхсот пятидесяти полностью гружёных подвод. И на данный момент Екатеринославская губерния выдохлась, все, что было собрано, отдала. Но пока мы в строю, пока я на фронте, есть расчёт, что ещё будут в дальнейшем собираться новые и новые обозы.

— Господин Шабарин, не желаете ли выпить славной екатеринославской водки? — заговорщицки шепнул мне на ухо полковник Нижегородский.

— Всенепременно, — так же тихо и украдкой ответил я. — Сам же ее и произвожу, к вашему сведению.

Полковник одобрительно закивал.

— Я всё слышу, господа, — шепнула Елизавета. — Будьте, пожалуйста, умеренны в питии.

— Да мы же понемножку. Мы же по чуть-чуть! — улыбнулся я, поцеловал руку супруги и, под песню «А на том берегу», мы спрятались с полковником.

А нет. Заприметив, что мы с Нижегородским отправились в кабинет, туда потянулись и другие мужчины. Какой-то сегодня особый день. За все время, что я живу вторую жизни такого душевного распития алкоголя еще не было.

— Алексей Петрович! А как же без меня? Крестник, уважаешь старика — выпей со мной! — бурча на ходу, быстро засеменил за нами и Картамонов.

— Ещё раз, господин Шабарин, хотел бы выразить вам превеликую благодарность за то, что помогли моему полку. Время нынче непростое, и то, что вы делаете — великое дело, — с рюмкой водки в руке сказал Нижегородский.

— Будет вам, Пётр Евграфович. Одно дело делаем! — ответил я и следом за полковником махнул рюмку водки в себя.

Нашему примеру последовали и остальные выпиваки.

Новгородский пехотный полк прибыл в Екатеринослав две недели назад, аккурат после того, как мы до конца раскрутили дело с английским шпионом. И был этот полк не в самом благовидном виде. Элементарно — у солдат была потрёпанная обувь, старые мундиры, даже оружия не хватало. Со всем этим я решил помочь.

Оказывается, что даже сейчас на Тульском оружейном заводе вполне можно купить гладкоствольные ружья, пусть и не в большом количестве. Я до конца так и не понял, почему есть полки, необеспеченные всем необходимым, если даже на заводах есть на продажу ружья. Головотяпство, не иначе.

Так что в полк было пошито на фабрике в Екатеринославе четыреста мундиров, закуплено для них пятьсот пар сапог и столько же валенок. И всё это за счёт Фонда Благочиния было передано в полк. А ещё полк получил шесть десятков новейших штуцеров луганской выделки с пулями Менье к ним. Немного, но с учётом старого оружия, как бы не эпохи Наполеона, которое было на вооружении полка, и такие подарки значительно усилят Новгородский пехотный полк. Для таких моментов я и жил последние пять лет — иметь возможность усилить русскую армию.

Вдруг веселье закончилось. Миловидов прервал своё исполнение очередной песни.

— Что случилось? — сказал я и вышел из обеденного кабинета.

В центре общего зала ресторана стояли десять человек. Они были явно с дороги: грязные, с усталым, но всё равно решительным видом.

— Прошу простить, господа, дамы! — громко говорил один из военных, чьё появление в ресторане, да ещё в таком неопрятном виде, удивило собравшихся. — Мне нужен полковник Нижегородский.

— Вас, Пётр Евграфович, требуют, — озвучил очевидное Алексеев.

— Ротмистр, представьтесь, — потребовал Нижегородский.

Он вышел к прибывшим офицерам. Полковник всем своим видом показывал, кто здесь хозяин. Впрочем, поведение прибывших выглядело вызывающим.

— Ротмистр Конопатский, — представился офицер, не уточняя, к какому воинскому подразделению принадлежит. — Полковник Новгородского пехотного полка?

— Я, полковник! — сказал Нижегородский, горделиво осматривая всех присутствующих, которые наблюдали за разговором.

— Вам пакет. Не имею времени, потому, господин полковник, прошу вас, извините, но проследуйте в место, где вы можете в моём присутствии прочитать донесение.

Все присутствующие в зале стали перешёптываться. Подобное поведение офицера перед вышестоящим могло быть объяснено только тем, что случилось что-то очень важное.

Полковник и ротмистр проследовали на второй этаж, в одну из вольных комнат гостиницы. Миловидов не начинал новую песню. В воздухе витало напряжение. Минут через двадцать, извинившись передо мной и всеми присутствующими, Нижегородский в сопровождении своих людей направился в сторону выхода.

— Прошу простить меня, господа, но служба. Завтра же мой полк выдвигается. Не думаю, что будет тайной, если я вам скажу причины…

Вот как так получается? Я же ведь явно делаю благо для России, сил своих не жалею, вооружаю, снабжаю русскую армию. А всё пока что выходит не в лучшем виде. Высадка турецкого десанта, которая в иной реальности была сорвана Черноморской эскадрой под командованием Нахимова, состоялась. Или почти состоялась, так как вроде бы разгром турецкого флота случился. Но сведений об этом точных не было.

Впрочем, в ситуации ещё нужно разобраться. Всё ли действительно так плохо, или же турки своим десантом всё-таки попали в ловушку? Флот-то турецкий Нахимов разбил. Подробностей ещё никаких не было, но я надеюсь, что эта победа была не менее грандиозной, чем в одной истории при Синопе. Впрочем, и в бухте Синопа русский флот тоже порезвился.

— Вот, господа, теперь меня требуют на Кавказе. У нашего командования есть мысли о том, что турки попробуют усилить свой десант и начнут развивать наступление, возможно, в сторону Дербента, — расстроенным голосом рассказывал полковник Нижегородский.

В этот раз я не стал говорить о том, что болтун — находка для шпиона. Надеюсь, что в той компании, в которой я нахожусь, никаких шпионов уже нет. Впрочем, та информация, которую довёл до наших ушей полковник Новгородского пехотного полка, вряд ли представляет особое значение для разворачивающейся войны. Разве что сам факт: Новгородский полк отправляется на Кавказ.

— Так что уже завтра… — с глубоким вздохом огорчения сказал полковник.

В какой-то момент я даже подумал, а не переправиться ли мне подальше от Паскевича, на кавказский театр военных действий? Но, даже будучи не совсем трезвым, я размышлял о том, что на Кавказе как раз-таки всё у России должно сложиться.

Да, Сухум отдали. Но без существенных подкреплений с моря турецкий десант обречён. В Чёрном море их пока нет. Это, конечно, не значит, что они не появятся и не будут помогать туркам развивать успех на Кавказе. Но там достаточно крепостей, чтобы сдерживать натиск, да и территория не так стратегически важна для России на первом этапе войны. Если что, сбросим десант позже.