Баронесса ринга

Герцог извиняется? Перед ней?

Он промокнул кровоточащую, быстро опухающую губу носовым платком, который вытащил откуда-то из сюртука, а Марианна рассеянно поглаживала ноющую руку; давненько она не наносила такого сокрушительного удара без перчатки.

Носовой платок герцога был окантован затейливой темно-синей строчкой, а в углу виднелся искусно вышитый герб. Он сложил платок квадратиком, чтобы скрыть кровь, и сунул в карман.

– Я подумал, что это будет хорошая возможность поговорить с вами, и уж никак не ожидал… э-э-э… – Он сделал неопределенный жест.

Герцог вовсе не мямлил, ни в коем случае, но Марианна подозревала, что ему редко доводилось чувствовать себя настолько неловко.

Заметив эту внезапную брешь в самообладании лорда Безупречность, Марианна ощутила собственную силу. Девушку ничуть не волновало, что герцог увидел ее обнаженной: цирковые быстро теряют природную стыдливость, возмутило вторжение в личную жизнь.

Тем не менее Марианну позабавило, что она заставила одного из самых влиятельных людей в Британии залиться румянцем, словно юная девица.

Но, несмотря на неожиданную вспышку веселья, Марианна, вспотевшая и полуодетая, чувствовала себя неуютно перед этим безупречным созданием. Она повернулась и взяла со спинки стула свое платье.

– Может, вы и герцог, но все же вторглись на частную территорию, – бросила она через плечо, надевая платье, застегнула пуговки на свободном лифе и повернулась к нему. – Или вы стоите выше закона, ваша светлость?

– Можете позвать констебля, но только после того, как мы с вами поговорим, мисс Симпсон. Я заплачу за вторжение.

– О, неужели могу? Огромное спасибо за высокое соизволение. Но сначала я почему-то должна с вами поговорить, хотя много раз повторила, что не желаю этого.

Марианна скрестила руки на груди, чтобы обуздать боксерские рефлексы. Чем больше она думала о том, как герцог тайком сюда пробрался, тем сильнее злилась.

– Мне требуется ваше сотрудничество по некоторым вопросам, мисс Симпсон, и за свои усилия вы будете щедро вознаграждены.

– Потому что деньги – это все, что волнует таких, как я, верно? – огрызнулась она.

– Это не…

– Я уже знаю, что вы хотите заставить меня поговорить со Стриклендом, это один вопрос. Что еще вы от меня хотите?

– Насколько я понимаю, ваш дядя в конце следующего месяца отправляется в турне на континент.

Марианна даже моргнула от такого неожиданного поворота:

– Да, и что из этого?

– Я хочу, чтобы он позволил мне и двум моим друзьям присоединиться к вам.

– Что?

– Мы доберемся с вами только до Меца.

– Мы не едем в Мец, – выпалила Марианна, словно это имело какое-то отношение к его нелепейшей просьбе.

– Я знаю. Мы оставим цирк где-нибудь поближе к нему.

Марианна потерла виски, в которых зарождалась боль.

– Когда вы говорите «мы», то имеете в виду…

– Вы будете сопровождать нас на встречу с Домиником Стриклендом.

Она фыркнула, не веря своим ушам. Надо же, какое самомнение!

– Давайте предположим, что я согласилась отправиться с вами. Почему, скажите на милость, вам взбрело в голову ехать с цирковой труппой? Мы будем придерживаться весьма изнурительного графика и путешествовать в фургонах. Вы богатый человек. Если вам не терпится увидеть Доминика, почему не запрячь карету шестеркой, чтобы путешествовать с комфортом? Почему… – Марианна замолчала и покачала головой. – Поверить не могу, что участвую в таком нелепом разговоре. Может быть, Томми ударил меня сильнее, чем я думала? – спросила она себя.

Герцог приподнял бровь.

– Вы повредились умом, ваша светлость? – Марианна с преувеличенным вниманием огляделась. – Вы что, сбежали от своего санитара? Может, он вас уже ищет?

Он сделал несколько шагов к ней и оказался так близко, что мог бы ударить ее, если бы захотел. Марианна не сдвинулась с места, но ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть на него.

– Таким образом я решу две проблемы. Во-первых, цирк – это идеальное прикрытие. Во-вторых, вы будете рядом: мне не хочется гоняться за вами по всей Европе, когда настанет время встречи со Стриклендом. Мы можем спорить об этом весь день, мисс Симпсон, но знайте, что я не отступлю. Ни за что!

Она едва не отшатнулась от этого холодного беспощадного взгляда.

– Нет.

Он уставился на нее.

Марианна в свою очередь воззрилась на него, с удивлением и отвращением ощущая, как под влиянием этого ледяного взгляда кожа ее начинает покрываться испариной.

– Если вы думаете, что своим гневным взглядом можете заставить меня подчиниться, то глубоко заблуждаетесь, ваша светлость.

Он сунул руку в карман.

– Может быть, вы не откажетесь взглянуть вот на это.

Марианна, как ребенок, спрятала руки за спину.

– Я уже говорила вам, что не желаю читать письмо барона…

– Это не письмо. – Он держал в руках толстую пачку разнородных бумаг, перевязанных бечевкой.

– А что это? – спросила она, пока он развязывал бечевку.

Герцог вытащил из стопки один лист и поднял его так, чтобы Марианна смогла его прочитать.

Она тотчас же узнала знакомую подпись. Глаза ее расширились при виде цифры на расписке.

– Это имя моего дяди. – Марианна взглянула на многочисленные листы бумаги, которые герцог все еще держал в руках. – Сколько…

– Боюсь, много. Рискну предположить, что всего имущества Фарнема не хватит для погашения этих долгов.

– Я вам не верю. – Марианна выхватила бумаги у него из рук.

Несколько листов упало на пол, но ее взгляд оставался прикованным к тем, что были в руках: не меньше дюжины.

Марианна прижала ладонь ко рту:

– Боже мой, да тут тысячи фунтов долга.

Стонтон молчал, и она подняла на него взгляд. Что-то мелькнуло в его нечеловечески холодных глазах – жалость?

Марианна перебрала расписки, явно выданные в разные дни и, похоже, разным людям.

– Вы их выкупили, так?

– Да.

Марианне хотелось зарыдать: такого с ней не случалось много лет, даже во время того позорного провала с Домиником.

– Значит, вы говорите мне…

– Если вы не сделаете того, о чем я прошу, я взыщу эти долги, и ваш дядя отправится в тюрьму. Очень, очень надолго. Я заберу все, чем он владеет, и закрою этот цирк.

Она стиснула бумаги в кулаке:

– Вы подлый, гнусный, отвратительный…

– Если вы согласитесь на мое условие, я передам все эти бумаги вам – после того как вы поговорите со Стриклендом. Эти расписки стоят десятки фунтов стерлингов. Вы можете предъявить их к взысканию, можете этого не делать. – Невероятно, но его красивое лицо сделалось еще суровее. – Вам следует понимать, что если бы я и не выкупил эти долги, по ним рано или поздно потребовали бы уплаты, причем скорее рано, чем поздно. У вашего дяди нет такой возможности. Предложение, которое я вам делаю, более чем щедрое.