Бедность и богатство

И действительно, как можно говорить об индифферентности Православия к хозяйственной жизни человека и общества в целом, если именно благодаря Православию сформировались такие понятия, как «русский народ», «русская государственность», благодаря Православию Россия смогла стать великой державой, объединившей под единым началом земли от Центральной Европы до Дальнего Востока. «ШестаячастьземлисназваньемкраткимРусь», — писал поэт Сергей Есенин. Можно ли было стать такой страной с «отрицанием» хозяйственной жизни, «индифферентностью» к ней?

Наоборот, те экономические трудности, которые мы переживаем сегодня, тот упадок и коллапс хозяйственной деятельности, разруха деревни, кризис науки, деградация народа, демографический кризис и повальное пьянство — это всё следствие семидесятилетнего отказа от Православия, отказа от веры в Бога, желания построить рай на земле без самого главного Источника радости и жизни.

Термин «экономика» переводится с греческого языка как домостроительство (от др.-греч. oi3’koV — дом и n`omoV — закон). «Домострой» — именно так и называлась одна из самых ранних известных нам русских книг по экономике, а точнее — по этике самой жизни и хозяйствования. Написанная при Иване Грозном, эта книга была попыткой объять все стороны человеческой жизни. Шестьдесят четыре свода житейских правил были поделены на три главные части. И на первом месте стоял раздел «О строении духовном (Как веровати)», далее шёл раздел «О строении мирском (Как царя чтити)», и завершалась книга разделом «О строении домовном (Как жить с женами и с детьми и с домочадцами)». Из-за резкой критики «Домостроя» публицистами-разночинцами, а затем вождём пролетариата В. Лениным этот ценнейший памятник русской истории незаслуженно был забыт надолго. «Верные ленинцы» любили приводить цитаты из «Домостроя» о том, каким наказаниям отец семейства должен подвергать жену и детей. Но критиковать в гуманистическое время средневековый образ жизни — это всё равно что в современном хосписе поражаться нравам дикарей-каннибалов или обычаям древних спартанцев. Не исключено, что через век-другой и современная рядовая медицинская процедура, например взятие крови на анализ, покажется нашим потомкам дикостью и варварством.

По «Домострою», успех любой деятельности считается обусловленным не чем иным, как благочестием хозяина и труженика: «Видядобрыевашиделаимилосердиеилюбовьсердечнуюковсемитаковуюправедность, обратитнавасБогСвоимилостиипреумножитурожайплодамивсякоеизобилие». Даже при беглом взгляде на «Домострой» видно, какой цельностью духа и возвышенным мировоззрением обладал её автор, какая правильная иерархия ценностей была выстроена в его душе. Вот, к примеру, глава четвёртая, она называется «Как возлюбить Господа всею душою и брата своего и страх Божий иметь и память смертную». «ВозлюбишьГосподаотвсейдуши, истрахЕгодабудетвсердцетвоём. Праведенбудьиверенистине, исмиренен, очидолуопуская, умжекнебесампростирая, умиленкБогу, иклюдямприветлив, опечаленногоутешая, будьтерпеливвнапастяхинедосаждайникому, ковсякомучеловекубудьщедр, будьмилостив, нищелюбив, странноприимен, скорбиогрехахирадуйсяоБоге, небудьалченкпьянствуижаденкобъедению, будькроток, несловоохотлив, нелюбизолота, нолюбидрузей, негордись, будьбоязливпредцарём, исполняйволюего, вответахбудьвежлив, частомолись, будьблагоразумен, трудисьдляБога, неосуждайникого, будьзащитникобидимым, нелицемер, чадоЕвангелия, сынВоскресения, наследникбудущейжизнивоХристеИисусе, Господенашем, Емужеслававовек».

А вот уже цитата из следующего раздела, глава «О праведном житии»: «Еслижевсёлахиливгородахктодобрыйсосед, илиусвоихкрестьян, илибудучиувластиивприказе, законныйоброквположенноевремясобираетнесилой, неграбежом, непыткой, аеслиженеуродилосьчтоирасплатитьсянечем, таконнеторопит, аусоседаилисвоегокрестьянинанехватилонасеменаилинапищу, илошадииликоровынет, илиданивказнунечемуплатить, — надобыемупомочьиссудить, аусамогомало, таксамомугосподинузанять, асвоемукрестьянинудать, изаботитьсяонихотвсейдуши, отвсякихобидчиковоберегатьихпосправедливости. Самомугосподинуислугамегонидома, нинаселе, нинаслужбе, нинажалованье, нитех, ктонапосылках, — отнюдьникогонивчёмнеобидеть: нипашней, низемлёй, нидомашнимкакимприпасом, нискотиной, неправедногостяжаниянежелая. Благословеннымиплодамииправеднымистяжаниямижитьподобаетвсякомучеловеку».

И даже ещё раньше в «Поучении Владимира Мономаха» (памятнике древнерусской литературы XI–XII вв.) мы увидим, что русские люди чётко прослеживали связь между Православием, верой в Бога и благоденствием на этой земле. Мономах цитирует 36 псалом Давида: «Господомстопычеловеканаправляются. Когдаонупадёт, тонеразобьётся, ибоГосподьподдерживаетрукуего. Молодбылисостарился, иневиделправедникапокинутым, нипотомковегопросящимихлеба. Всякийденьмилостынютворитправедникивзаймыдаёт, иплемяегоблагословеннобудет».

К сожалению, в годы советской власти истинная история нашего народа переписывалась в угоду советской идеологии. Так, в школах и институтах нам пытались доказать, что дореволюционная Россия была невежественной, промышленно неразвитой, безграмотной и экономически безнадёжно отсталой страной. Только теперь мы узнали настоящую правду, которую нам ещё предстоит осмыслить и сделать соответствующие исторические выводы.

Вот любопытные данные переписи середины XVII века. Заметим, что страна только-только пережила смуту 1613 года, понеся тяжёлые потери, и хозяйственные, и людские. Сводка переписи скота в 82-х деревнях, имеющих населения 1425 душ:

Лошадей — 942

Жеребят — 130

Коров — 1465

А это значит, что на каждую душу населения, включая младенцев (!), приходилось по 1 свинье, 1 овце, 1 корове и почти 1 лошади. (По книге «Замоскворецкий край в XVII веке», издание 1940 г.) Можно эти цифры сравнить с современными, где на одного гражданина приходится по 0,4 свиньи, коров ещё меньше, не говоря уже об овцах.

Конец XIX и начало XX века характеризовалось у нас необычайным ростом промышленного производства, при этом развивались не только существующие, но и появлялись новые виды индустрии. Страна переживала огромный промышленный подъём. Вот что писала английская газета «Таймс» тех времён о русских конкурентах своей текстильной промышленности: «Согласномнениюэкспертов, некоторыерусскиемануфактуры — лучшиевмире, нетолькосточкизренияустройстваиоборудования, нотакжевсмыслеорганизациииуправления». Надо не забывать, что именно ткацкое производство было на тот момент самой прогрессивной технологией века.

И какому же сословию должна была быть благодарна Россия за такое преуспеяние? Благодаря кому страна переживала расцвет медицины, искусства художественного и театрального, кто основывал в то время знаменитые и сейчас музеи, открывал детские сады, ремесленные училища, устраивал библиотеки, отливал колокола, строил храмы? Всем этим мы обязаны простому труженику, но в первую очередь тому самому раскритикованному в русской литературе православному купечеству. Реальное купечество в реальности отличалось от литературных персонажей. Вот только некоторые имена.

Павел Третьяков — фабрикант, владелец бумагопрядильных мануфактур, сын купца второй гильдии. Выросший в семье старообрядцев, впоследствии он перешёл в Православие. Он собрал знаменитую коллекцию национальной живописи, построил для неё здание. И затем всё это безвозмездно передал в дар Москве, завещав на пополнение фонда процент от своего капитала, то есть благотворительная деятельность таких людей продолжалась и после их смерти. Им было построено училище для глухонемых детей, богадельня для вдов и сирот. Третьяков сделал значительный взнос на православный храм в Токио, который строился трудами равноапостольного Николая Японского, и вообще много жертвовал на храмы. Весь свой капитал он завещал Московской городской думе. В одном из писем дочери он писал: «Мояидеябыла, ссамыхюныхлет, наживатьдлятого, чтобынажитоеотобществавернулосьбытакжеобществу (народу) вкаких-либополезныхучреждениях». Рядом с ним можно упомянуть и имя его младшего брата Сергея Михайловича, чей вклад в третьяковскую коллекцию также неоценим.

Ещё ранее Третьякова начал собирать коллекцию русской живописи Козьма Терентьевич Солдатёнков, владелец хлопчатобумажных мануфактур. Он составил замечательную галерею отечественной живописи, которую завещал Румянцевскому музею. Среди 230 её полотен находились работы Тропинина, Иванова, Брюллова, Перова, Ге, Федотова, Васильева, Пукирева. Также музею были переданы 28 картин зарубежных мастеров, 17 скульптур, собрание гравюр и рисунков, древние русские иконы. Солдатёнков завещал Румянцевскому музею и личную библиотеку из 8 тысяч книг и 15 тысяч журналов.

На средства Солдатёнкова в 1911 году была построена самая большая на тот момент в мире больница для бедных, состоящая из пятнадцати корпусов, ныне эта больница носит имя С.П. Боткина.

А русской коллекцией французских импрессионистов мы обязаны Сергею Ивановичу Щукину.

Гавриил Солодовников — купец первой гильдии, крупный акционер Московско-Казанской железной дороги и трёх крупных банков. На его средства построены Московский театр оперетты (в прошлом — филиал Большого театра), клиника при медицинском факультете МГУ, сиротский приют, несколько училищ в разных губерниях России. К концу жизни практически всё своё состояние он завещал направить на развитие России.