Беглец на задворках Вселенной

Я задумался. А правда, почему мы не купили кровати? Уж с чем, с чем, а с финансами проблем у нас нет…

– Я не знаю, – пожал плечами я. – Но спина стала болеть намного меньше. Это раз. Во-вторых, мне нравится сама идея конструктора из матрасов: хочешь – сделай диван. Хочешь – прислони к стене. Хочешь, свали их друг на друга. Можно даже подурковать и шалаш, как в детстве, построить.

– Вы что, делали с Баожэй шалаш? – заржал Антон. – Вам сколько годиков, деточки?

– Угу. Шпилька же толком ни с кем в детстве не дружила, многих вещей не знает. Вот, навёрстывает. Посидела в шалаше из матрасов и простыней, фонариком внутри посветила там – счастья-то было...

– Настоящий ребёнок, – понимающе кивнул головой Лонг. – Как ты только все её выверты терпишь, вообще не представляю.

– Да я сам не понимаю, – принялся протирать очки я, а потом снова «завис», увидев странные для нашего дома вещи около плиты.

Я слишком хорошо знал, что это и для чего используется. И мне это совсем не понравилось. Опасно. Очень... опасно. Неужели никто действительно не понимает, что это такое?

Так... ну раз ни Лонг, ни Антон ведут себя, как обычно, значит, это не их... Неужели Геркины ништяки?

– Это чьё? – нарочито небрежно поинтересовался я, указывая на пробирки и маленькие электронные карманные весы.

– Баожэй вроде бы. Она часто их тут с утра оставляет, странно, что ты не в курсе. Всё кинула, как всегда. Поросёнок же.

– Значит, Шпилькины, – надел очки я. – ПОНЯТНО.

Ну ясно, чего малышуня не психует. Нашла себе вариант медикаментозной поддержки психики, так скажем. Ей кранты.

* * * * *

– И давно ты в теме? – захлопнул дверь в нашу комнату я. – Что ты прячешь? «Кокос»? «Герыч»? А ну быстро вытряхнула рюкзак и вывернула карманы, мелкая сволота! Или ты сама не «сидишь», а распространяешь? Я тебя внимательно слушаю!

Девушка оторвалась от ноутбука и недоумённо сморщилась.

– Ты про что?

– Бао, я дважды повторять не буду! – рявкнул я, принимаясь закатывать рукава рубашки подруги на предмет обнаружения... ну мало ли... с хера ли у неё вообще ТАКИЕ ПОГРАММОВЫЕ ВЕСЫ???

Натуральная паника охватила меня. Абсолютно алогичная и на диво сильная. Вот же подлюка... Как давно? Да как я мог не замечать? Да сможет ли Шпилька вообще соскочить? Ай... такая молодая... Да как она вообще дошла до жизни такой... Это многое объясняет в её поведении!!!

Прошляпил! Упустил! Я так виноват! А я же старше!!! Я ДОЛЖЕН БЫЛ ПОНЯТЬ, что её непредсказуемость и перепады настроения не милая особенность, а следствие употребления наркоты!

Вены не были обколоты, и я облегченно выдохнул. Но потом вспомнил ещё кое-что, и принялся задирать штанины на Бао.

– Да ты охренел? – завопила девушка, отпихивая меня. – Ты что творишь? Нельзя смотреть и трогать мои ноги без предупреждения и разрешения!!! Даже тебе! Табу!

– Это ты что творишь!!! – рычал я. – Где ты прячешь наркоту? Я ж найду! Отвечаю, привяжу тебя к батарее, но больше ни нюхать, ни курить, ни колоться ничем ты не будешь!

– А! – «дошло» до Бао, и девушка резко прекратила сопротивляться и позволила делать всё, что я хотел. – Ну я не нарик, если ты про это. Проверяй. И я не барыжу. С чего ты вообще это взял? А-а-а... Пробирки и весы на кухне, ясно...

Я кивнул головой. Проверив то, что хотел, я слегка успокоился.

– Керан, – очень серьёзно и спокойно произнесла моя подруга. – Вот уж не думала, что когда-нибудь воочию увижу картину, как ты психуешь... Поверь мне на слово... Это вообще не то. Ты... да как ты вообще мог подумать, что… Ох... Удивил, в общем...

Баожэй поправила задранные штанины и принялась пояснять:

– Кофе. Дело в этом. Понимаю, для тебя это прозвучит фантастически, но... я не могу готовить, как ты, на глаз. Мне нужна четкая граммовка, прости. Я такая, для меня это важно. Ты загоняешься по чистоте, а я по точности пропорций; в целом вроде бы одно и то же, но формы проявления разные. Лично я заметила, что даже от одного лишнего зёрнышка в свежем помоле зависит вкус. И стала экспериментировать. Но зёрнышки... эм... Они разные по размеру и весу. А я хотела подобрать идеальную формулу для нашей «турки». А то, что ты посчитал пробиркой, на самом деле используется, как фильтр и измеритель объёма. Я всё покажу, честно-пречестно... Там технология такая: сверху кладётся бумажная салфетка...

– Ты так варишь кофе? – поражённо уставился на подругу я.

– Учусь, – согласилась Шпилька. – Егор говорит, что у меня хорошо стало получаться. Почти... как у него. А Егор – профессионал. Он же бариста. Объективно говоря, его кофе – самый вкусный, который я когда-либо пробовала. Хотя я вообще не люблю кофе...

– А чего ж ты не говорила-то, Великая мать драконов... Я ведь такого надумал, – обхватил голову руками я.

– Ну... Я училась. Экспериментировала. Типа хотела показать тогда, когда окончательно получилось бы. Ну... как сюрприз. Подарок. Хотела удивить. Но сюрприза не вышло.

Бао угрюмо принялась дёргать нитку на рубашке, засопела и снова углубилась в ноутбук.

– Чё, реально к батарее бы меня привязал? – неожиданно весело произнесла девушка, с грохотом захлопывая крышку ноутбука. – Блин, ну и как теперь от этих новостей мне работать? Прикол, прикол... Ну ты, конечно... Ц-ц-ц... Жёсткий тип...

– Мой покойный брат был наркоманом, – нехотя пояснил я.

– То-то я думала, что-то ты в той истории про казино и брата многое не договаривал, – призналась Бао, принявшись отключать ноутбук из сети. – Ну теперь всё встало на свои места. Не, я не наркоманка. Я даже толком не пью. Да и... Ну блин, Кан! Я ж тебя лично от курения отучала, как я могла сама «на траве» сидеть, если запах табака ненавижу? Ау! Где логика?

Я истерично расхохотался. Опять всё не то, чем кажется. ОПЯТЬ. Да что ж такое...

* * * * *

Ещё через пару недель я обратил внимание, что Бао подозрительно много времени стал проводить с Лонгом, стараясь, однако, при мне особо не «палиться». Мол, нет, ничего такого. Я отдельно, Лонг – отдельно. Наученный горьким опытом, я знал, что причина этого поведения, скорее всего, какая-нибудь невозможно глупая. Что-то вроде «хочу свой портрет, где я длинноногая пышногрудая блондинка, только никому об этом не говори!» или ещё какая-либо дичь.

Жители коммуны, впрочем, так не считали. Они увидели в китайцах возможную влюблённую парочку, хотя и должны были, как мне казалось, сделать выводы относительно крошки-программистки не раз и не два. Баожэй – это нечто. И её логика – это отдельное измерение, равно как и особенности мышления, которые не поддаются привычной логике.

– Это не моё дело, конечно, но тебе не обидно? – аккуратно поинтересовался Артур однажды вечером у меня. – Как по мне, Иванка слишком многое себе позволяет.