Бегство из рая (сборник)

«Кто мы? Откуда? Для чего?»

(Тривиальные вопросы вечной истории)

Дорогой читатель, я живу в Израиле уже много лет и

понимаю всю сложность и неоднозначность темы моего

эссе. Больно об этом писать и говорить, но синтез двух

подходов даёт видение Настоящего. Мой очерк посвящен

интеграции человеческого опыта и взаимопроникновению

самых противоречивых страниц, придуманных человече-

ством.

Пасхальные каникулы. Дни, в которых так много тайного,

непонятного, пугающего и влекущего. Именно в эти дни мне так

хочется пригласить тебя на экскурсию в Старый город, подвес-

ти к стене Плача, оглушить тысячелетиями и пройти по кругу

тех, еще не разгаданных, событий, которые наполнены смыс-

лом противоречий и откровений. Всё будет, как Тогда: не жарко, но уже лето; еще не выцвели изумрудные травы, еще воздух не

выжжен беспощадной жарой, еще пьянит эвкалиптовый аромат, и стрекозы шуршат своими прозрачными крыльями, как в Раю.

Еще может ничего не случиться, не

произойти, еще может вся

история пройти по абсолютно другому сценарию, но... Случи-

лось! И история прочла свой приговор.

Мы пересечем узкий Армянский квартал, похожий на кори-

дор тюремных казематов; слева от нас останется старая Ар-

мянская церковь, затаившаяся в глубине каменного дворика с

разросшимися тысячелетними оливами, пройдём, не задержи-

ваясь, по скользкой холодной брусчатке до поворота, войдём в

выветренную столетиями каменную арку и найдём храм Ма-

51

Ирина Цыпина

рии-Магдалины, где с Тех времён сохранился лишь тёмный, мрач-

ный зал с неровными шершавыми стенами, где Он впервые при-

знался, что вскоре будет предан одним из них: самых близких, верных, надёжных.

Этот Зал стал свидетелем самого сакрального действа на

Земле. Его изображали столько раз на своих полотнах самые

выдающиеся мастера живописи и иконографии. Но так до конца

и не постигнув всю важность и глубину случившегося на Земле, нарекли эту неразгаданную ночь «Тайной Вечерей».

И эта ночь великого озарения стала Началом новой эпохи

человечества. Впервые Добро и Зло, Гениальность и Злодей-

ство, Логика и Абсурд, Грех и Добродетель навечно перепле-

лись в нашем сознании, морали, поступках отдельных людей и

народов, в восприятии и оценках В этом зале во времена «Тай-

ной Вечери» была Центральная синагога и раз в год на Празд-

ник Избавления от египетского рабства (Песах) Он приходил

пешком из далёкой Нижней Галилеи, из города Назарета, в Йру-

шалаим (сейчас это три часа езды по скоростной трассе), что-

бы свершить молитвенный обряд в первую ночь Праздника. Этот

обряд ночных молитв, который у иудеев всего мира называется

Первый Седер («Пасхальный порядок»), с обязательным крас-

ным сладким вином (4 бокала) и торжественной трапезой, про-

водят в кругу самых близких; у Него их было 12.

Я не буду пересказывать тебе этот известный библейский

сюжет, но, находясь в этом Зале, холодном, мрачном и сыром, ты остро почувствуешь, как тебя начинает затягивать парал-

лельный мир фантомов тех страстей и событий. Эта Первая

пасхальная ночь и стала ночью предательства.

Нашумевший фильм Мела Гибсона «Страсти Христовы»

вызвал киношок уже на первых просмотрах, но не приблизил к

истине и не раскрыл тайный смысл тех событий, которые от нас

так же далеки, как и исчезнувшая в пучине океана Атлантида.

52

Бегство из рая

И оправдан ли предельный натурализм, с которым в фильме изоб-

ражены нечеловеческие муки Христа? И кто ответит: что пер-

вично долготерпение или чудо Воскресения?

В чем смысл наших страданий на этой горькой Земле? Но

вечные вопросы, увы, останутся без ответа. Даже самый кас-

совый американский блокбастер не сможет рассказать нам прав-

ду. Ведь не боги делают кино. А киноряд так поверхностен и

театрален в сравнении с Истиной!

Не будем обсуждать законы шоу-бизнеса; просто неспешно

пройдём по излому временного контура Тех дней-часов-минут, которые унесли с собой в небытие великую Тайну.

Он мог выпросить у Б-га изменения хода событий, мог быть

спасён и прощен, мог сохранить свою единственную земную

жизнь, но Он выбрал страдания. Он решил пройти свой путь до

конца, взяв на себя все грехи человечества. Он первый, в шу-

товском терновом венце, униженный и распятый, доказал: «Что-

бы возвыситься, надо познать падение...» Но я о другом, о всех

нас, которые так несовершенны и слабы; так легко предаем, необдуманно, случайно, нехотя... иногда ненавидя, иногда стра-

стно любя. О прощении и искуплении.

На рассвете стражники Его найдут в Гефсиманском саду,

где Он будет безмятежно спать в тени вечных олив. Ведь по

обряду нельзя было уходить из святого Йерушалаима до окон-

чания Праздника. И Он не ушел из города, не нарушил запрет

Отца, не спрятался от обезумевшей толпы. Был открыт и споко-

ен. Его казнят в 33 году н. э. 14-го дня месяца Нисана, в час

полного лунного затмения, когда на тусклом влажном небоскло-

не исчезли все звёзды и время человечества на мгновение ос-

тановилось между прошлым и будущим.

Отныне самый главный иудейский Праздник будет навечно

связан тугим противоречивым узлом с христианской Пасхой,

символизирующей Его Страдания и Его Воскресение. Этот узел, непонятный, полный драматизма и противоречий, не смогут ни

53