Бегство из рая (сборник)
Шрифт:
нее крупные грубые запястья. Она не может быть хрупкой де-
вочкой невестой Брата в том самом злом 82-м.
Когда-то еще в школе Брат вел дневник, записывал по-
нравившиеся фразы из разных умных книг; врезалась в па-
мять строка:
«А была ли Беатриче? Беатриче не было. Было вечное ве-
личье голубого неба»
Сколько лет ей сейчас? Может быть, эта? Нет, нет! Разве
может Она быть в таком немодном сером плаще? С усталой
тяжелой походкой? И эта нелепая потертая сумочка из
годнего сезона
Он по молодости еще не знал, что они никогда не встретятся.
Вероника передумает выйти из машины, уже припарковав ее у вхо-
да в кафе, и то, чего не было НИКОГДА не произойдет в ее жизни.
*****
STOP!!!
P. S.
И ТОЛЬКО ОДИН ВОПРОС: ПОЧЕМУ???
В этом странном шоу под названием жизнь случайности скла-
дываются, как мозаика, в свой фантастический узор, раскручи-
162
Бегство из рая
вая свои сюжеты, навязывая кармические закономерности су-
деб и отнимая у меня право домыслить что-либо от себя. Про-
стите, это не мой сценарий!!!
«The show must go on», продолжал петь Фреди Меркури в
иерусалимском кафе «Арома» в тот тусклый дождливый поне-
дельник. Акварели на стенах, заполненные нездешним туманом, излучали легкую Шагаловскую грусть.
Было тепло и уютно.
А тем временем в маленьком нарядном зале уже было пол-
но завсегдатаев, жизнь кипела и пенилась, как и этот бодрящий
ароматный напиток, разлитый в фирменные белые фарфоровые
чашечки. Вдруг, к стойке бара подошла высокая, очень бледная
женщина в длинном черном пальто. На густые блестящие воло-
сы был наброшен прозрачный черный шарф из металлической
синтетики.
«Траур», пронеслось в голове у Виктора.
У нее был очень правильный тонкий профиль и иссиня-чер-
ные глаза. Он даже успел встретиться с ней взглядом. Она вы-
стрелила огромными неестественно расширившимися зрачка-
ми прежде, чем раздался оглушительный ВЗРЫВ. Он уже не
видел, как взлетали в воздух разорванные тела людей, как сы-
пались стены и перекрытия, мгновенно превращенные в песок, как истошно ревели сирены амбулансов и звенело битое стекло, летящее из дома напротив, он уже не видел себя в кровавом
месиве убитых и раненых. Все было без него.
И только за тысячи километров от этого страшного места в
пустой холодной квартире на столе шелестели тонкие страницы, вырванные из забытой тетради непонятным ураганным ветром, ворвавшимся в квартиру через плотно закрытые окна.
«Беатриче не было»
163
Ирина Цыпина
ОПТИЧЕСКИЙ ОБМАН
Нас всегда завораживает сказка, недосказанность и причуд-
ливость сюжета, в который бросаемся, как в омут, чтобы еще и
еще раз обмануться. Но затаив дыхание, ожидая и волнуясь, обжигаясь, как первый раз.
«В розовой сказке розовый снег, розовый
снег даже во сне»И у меня так было и у Вас, когда ожидание сводило с ума,
влекло и пьянило, а потом Разбитое стекло! Мириады оскол-
ков наших чувств и надежд! Молодое вино на глазах превраща-
ется в перебродивший уксус. И ни розового снега, ни сказочно-
го чуда, а под ногами только талый лед и слякоть, усталость и
злость, разочарование и медленное осознание того, что именно
в этом неуловимом колдовском состоянии ожидания и есть та
магия чувств всех цветов и оттенков, которая создает нам «праз-
дник в ожидании праздника», который так пленяет своей неза-
вершенностью и иллюзорной доступностью. Только надо в него
по-настоящему верить.
*****
А я расскажу Вам сказку о том далеком времени, когда еще
сказки приходили к нам из снов и чудесных книг, когда добрые
волшебники входили через замерзшие в ледяных узорах стекла
и оставались с нами до утра водить хороводы вокруг нашей кра-
савицы елки, сверкающей гирляндами разноцветных украшений, в мерцающем свете огней; когда запах свежей хвои смешивал-
ся с мандариновыми корками и грецкие орехи в фольге мы ук-
радкой прятали в карманы, накалываясь на еловые иголки детс-
кими пальцами, не знавшими еще ощущения другой боли. А на
ветках среди стеклянных балеринок и зайчиков, снегурочек и
раскрашенных домиков висели конфеты «Тузик» и «Синяя пти-
164
Бегство из рая
ца» сладкий вкус моего детства. Это было еще задолго до
культовых просмотров в Новогоднюю ночь рязановской коме-
дии «C легким паром», в эпоху «Голубых огоньков» на черно-
белом единственном экране страны. Тот год мне запомнился
особенно четко, потому что к ощущению Праздника Нового Года
вплелись другие ощущения скарлатина, водочный компресс
на шее, долгое лежание в кровати и первые книжки, которые я
самостоятельно с гордостью читаю в постели. Мне только
шесть, я еще не хожу в школу, и дни, безумно длинные, вдруг
начинают наполняться смыслом и улетать от меня
Я читаю, сама! Я открываю для себя мир, который ошелом-
ляет, удивляет, радует и задает вопросы, я читаю, читаю запоем
с того самого времени, с той зимы, на всю жизнь. В ту длинную
скарлатинную зиму я прочитала короткий рассказ, полуправду-
полусказку, к которой столько раз потом возвращалась в своей
жизни.
Стерто название книги, забыто имя автора, но до сих пор я
ощущаю легкое удивление, вспоминая этот сюжет, который про-
сто потряс тогда мое детское воображение и до сих пор не от-
пускает своей трогательной иллюзией обмана.
Как могло так случиться, что безымянный детский писа-