Бегство от любви

Они молча прошли через площадь, туда, где останавливался их поезд. Стало ясно, что тихо поговорить с глазу на глаз сегодня им уже не удастся. Аксель был очень оживлен и говорил не умолкая, и тогда Лесли откинулась на мягкую спинку сидения и закрыла глаза. И почему только судьбе было угодно, чтобы он оказался здесь именно сегодня вечером?

Путешествие в горы было долгим, и когда они наконец оказались в Аросе, Аксель обеспокоенно посмотрел в окно.

— Если бы я только знал, что вы, мистер Редвуд, приедете именно на этом поезде, я бы договорился в клинике, чтобы нас встретила машина. Может быть мне все же стоит позвонить, чтобы они прислали бы сюда за нами автомобиль?

— Если вас это не затруднит.

Аксель тут же торопливо зашагал вдоль длинной платформы, и едва лишь он успел повернуться к ним спиной, как Филип схватил Лесли за руку, увлекая ее за собой через пути, туда, где в ожидании седоков стояли сани. Он довольно бесцеремонно втолкнул ее вовнутрь, захлопнул дверцу и что-то отрывисто сказал вознице. Звонко щелкнул кнут, раздалось гортанное "Ja, ja", и сани понеслись по дороге.

— И поделом ему, — хмуро проворчал Филип, и Лесли не смогла сдержать смеха.

— Бедняга Аксель — его наверное хватит удар!

— Но я уже больше не мог вести светские разговоры и казаться вежливым, когда в душе я проклинал его, мысленно посылая его к черту! И ненавижу любого, кто не дает нам побыть вместе.

Он привлек ее к себе, осыпая торопливыми поцелуями, пока наконец их губы не встретились. Страсть был столь безудержна, а желание к полному воссоединение столь трудно преодолимым, что, когда сани свернули на идущую по крутому склону дорогу, ведущую к клинике, они не без некоторого облегчения наконец разжали объятия.

Лесли начала торопливо приглаживать волосы.

— Не могу же я приехать в таком виде.

— Хоть бы мы никогда туда не приезжали бы! — так сказал об этом, что Лесли вдруг сделалось страшно.

— Дорогой, что с тобой?

— Я не хочу расставаться с тобой.

— Но ведь я по-прежнему буду там. Мы будем видеться каждый день.

— И это хуже всего. Быть рядом с тобой, и не иметь возможности обнять… поцеловать тебя…

— Но ведь это не надолго.

— Может быть пройдет еще несколько месяцев, прежде, чем наступит тот день, когда мы опять будем вместе. Когда мы были в Цюрихе, такое положение представлялось мне вполне терпимым — но вот теперь наверное я не смогу…

— Не говори ничего, Филип.

— Я должен как можно скорее поставить в известность Дебору. Я больше не могу ждать.

— Но ты должен! — Он снова попытался обнять ее, но Лесли оттолкнула его от себя. — Филип, осторожнее, мы уже у самой клиники.

По началу он как будто проигнорировал ее слова, но затем, с тяжелым вздохом выпустил ее из своих рук.

— Нам нужно обязательно снова встретиться наедине. Сегодня не получится. Но завтра вечером, у тебя как будто нет дежурства, так? — Она покачала головой. — Тогда я приду к тебе в комнату — нет, наверное будет лучше, если ты сама придешь ко мне в кабинет.

— А это разумно?

Вместо ответа он лишь молча заглянул ей в глаза, и ей стало ясно, что все предрешено, и будь это благоразумно или нет, но уже ничто не сможет удержать их порознь.

— Тогда до завтра, — согласилась она.

И прежде, чем он успел что-либо ответить, сани остановились у крыльца, и торопливо пожелав ему спокойной ночи, она спрыгнула на снег и взбежав по ступенькам, открыла дверь вестибюля.

Глава восьмая

На следующее утро, делая обход, Лесли казалось, что ее любовь к Филиппу придавала каждому ее действию какой-то особый смысл и значимость. Изменилось только одно: ее отношение к Деборе. Вызванное личной заинтересованностью желание побыстрее видеть ее полностью выздоровевшей было столь велико, что временами Лесли даже начинали мучить угрызения совести. Она откладывала свой утренний визит в палату Деборы так долго, как это только было можно, и только когда стало ясно, что перенести его на более позднее время уже невозможно, она все же направилась к двери маленькой палаты в самом конце длинного коридора.

Открыв дверь, она вскрикнула от изумления, увидев Ганса Каспера сидящим в кресле, придвинутом к кровати.

— Я не знала, что у вас посетитель, — сказала Лесли, извиняясь. — Я зайду попозже.

— Не стоит, — сказала Дебора, как-то загадочно улыбаясь. — Заходите и познакомьтесь с Гансом.

— Мы уже знакомы.

Каспер испуганно взглянул на Лесли, но она сделала вид, что не заметила этого.

— Как вы себя чувствуете, миссис Редвуд? Выглядите вы значительно лучше.

— Я… но что это мы все обо мне и обо мне. Лучше расскажите нам, как вы приятно поразвлеклись о выходных. У вас такой довольный вид, как у кошки, которой только что удалось слопать канарейку.

Лесли проигнорировала тот сарказм, с которым это было сказано, понимая, как, должно быть, обидно оставаться прикованной к постели в то время, как другие могут еще куда-то отправляться на выходные, чтобы провести свой досуг вне больничных стен.

— Я замечательно провела время, — ответила она.

— Надеюсь, компания тоже была подходящей?

Это уже совсем не было похоже на вопрос, и Лесли несколько смутилась, собираясь ответить на него, о чем впоследствии ей не пришлось жалеть, так как Дебора быстро добавила.

— Я знаю, что вы встречались с Филиппом. Он мне все рассказал.

— Мы случайно столкнулись в отеле, — ответила Лесли, в то же самое время раздумывая про себя о том, зачем ему понадобилось рассказывать Деборе об их встрече. И все же может быть это и к лучшему; в случае, если бы все это открылось бы позднее, их случайная встреча могла бы получить совсем иную интерпретацию, чем это было на самом деле. — Я не знала, что мистер Редвуд тоже приехал в Цюрих, чтобы нанести визит профессору Зекеру.

— Да Филип готов бежать куда угодно, хоть на край света, только ради того, чтобы пожелать ему доброго утра! — и снова на лице Деборы появилась загадочная улыбка, которая, впрочем, исчезла так же неожиданно, как и появилась, и тогда она повернулась и протянула руку Гансу Касперу. Подойди поближе, дорогой. Доктор Форрест просто мировая женщина — нам нет нужды притворяться перед ней!

Каспер смущенно покраснел.

— Мне нужно идти. Я не хочу утомлять тебя.

— А ты меня вовсе не утомляешь! Сколько раз я еще должна повторять тебе, что мне уже лучше? — Дебора перевела взгляд на Лесли. — Может быть вы сама скажете ему, что я уже почти здорова? А то мне он не верит.

— Миссис Редвуд сейчас уже гораздо лучше, — сказала Лесли. — Еще несколько месяцев, и она поправится окончательно.

— Ну как, слышал?! — победно сказала Дебора. — Это тебя удовлетворяет? Или ты все еще боишься оказаться обремененным хворой женой?

— Пожалуйста, прекрати! — запинаясь, проговорил Ганс. — Ведь ты находишься в клинике своего мужа. Не стоит сейчас говорить о том, что ты собираешься замуж еще за кого-то другого.

— Но теперь я больше уже не буду женой Филипа!