Бегущая от Мендельсона

Успокоившись, что в квартиру никто не проникал в отсутствие хозяйки, я на всякий случай плотно задернула шторы, после чего с облегчением стянула парик и прошла в ванную комнату принять душ, предварительно испросив разрешения Ксении. Та тут же снабдила меня полотенцем и необходимыми средствами гигиены, а сама отправилась на кухню готовиться к вечернему чаепитию.

Тетя Мила не удержалась и перед уходом сунула мне в сумку сверток с домашней едой, который я сейчас, сидя за белым в голубой цветочек кухонным столиком, распаковывала. В нем оказались вкуснейшие пирожки с грибами, половинка жареной курицы, банка деревенской сметаны, а также кусок моего любимого французского сыра, который я купила вчера. Тетя же почему-то не испытывала к нему особой привязанности и ела малюсенькими кусочками чисто из вежливости, чтобы поддержать мои вкусы.

Выложив все это на тарелки, я потерла руки, поскольку мне-то дома даже чайку не довелось попить, не то что поужинать, и ела я последний раз сегодня еще утром, когда отправлялась на пляж, а с тех пор минуло предостаточно времени, чтобы желудок откровенно выразил свое возмущение таким пренебрежением к себе. Ксения также не осталась в долгу и быстро нарезала салат из помидоров, ветчину и достала из пакета мягкий лаваш, так что ужин у нас получился просто царский.

– Во сколько вы уходите в академию? – спросила я, пережевывая сыр и наворачивая ложкой салат прямо из миски.

– В половине девятого, – ответила Ксения.

– Отлично, я выйду сразу следом за вами, – кивнула я. – И до которого часа у вас занятия?

– Последняя пара заканчивается в три часа.

– И какие у вас дальнейшие планы на завтра?

– Да, собственно, никаких, – пожала плечами девушка. – Я могу сразу возвратиться домой.

– Можете особо не торопиться, прогуляйтесь и не беспокойтесь, я буду рядом, – сказала я.

– Так мне не брать машину?

– Не стоит, это усложнит нашу задачу, – сказала я, потому что преследователю Ксении гораздо легче засечь мой автомобиль, а менять машины в течение маршрута у меня нет возможности. Можно было, конечно, этого добиться, но для этого необходима соответствующая подготовка, для которой как минимум нужно временно разжиться этими самыми машинами, а я пока не видела в этом смысла. Так что пусть пройдется пешком, оно и для фигуры полезнее, и для здоровья в целом.

Ксения как гостеприимная хозяйка определила меня в более просторную комнату, в которой находился компьютер. Это было удобно еще и тем, что меньшая использовалась девушкой как ее собственная спальня, так что я одобрительно отнеслась к подобному варианту. Но так как Интернет был нужен нам обеим, я одолжила Ксении свой ноутбук.

Спалось мне спокойно, и встала я ровно в шесть – это мое обычное время пробуждения. Стараясь не шуметь, сделала зарядку и приняла душ, после чего проскользнула на кухню выпить утреннюю чашечку кофе. Дверь в комнату Ксении была закрыта, и так как она не просила меня разбудить ее в определенное время, я и не заморачивалась этим. Сделав пару тостов с сыром, я позавтракала, допила вторую чашку кофе и, чуть приоткрыв штору, выглянула в окно.

Двор был практически пуст. Жильцы еще либо спали, либо только собирались на работу: время едва приблизилось к семи. Я зевнула и задернула штору. Для преследователя рановато. Поглядим, появится ли он, когда Ксения выйдет из дома и отправится на занятия.

Признаться, вчера вечером, лежа в постели и раздумывая над ситуацией, я крепко усомнилась в том, что Ксению реально кто-то преследует. И если даже за нее действительно заступился какой-то парень – а у меня пока не было оснований считать, что это не так, – то он вполне может оказаться совсем другим человеком, а не ее преследователем. Симпатичный парень стандартной внешности – да таких сколько угодно! А держится он, как я поняла, на значительном от нее расстоянии, вот она и могла собрать всех в одну корзину, обобщить и создать собирательный образ из случайно встреченных молодых людей. М-да…

Что ж, даже если так, то мне волноваться не о чем. Работу свою я выполняю, а без изначального риска она и вовсе становится безопасной. Не так, конечно, интересно, как ежеминутная готовность к выстрелам и погоням, но здесь есть свои плюсы. Неплохо получить дополнительный заработок, пусть даже всего за пару дней, в течение которых Ксения убедится, что тревожиться не о чем, и вежливо попрощается со мной. Ибо сколько бы у тебя ни было денег, лишних никогда не бывает, и тратить их попусту неохота.

Но пока еще ничего не разъяснилось, и к восьми я была полностью готова сопровождать Ксению. Причем чутье и опыт мне подсказывали, что не стоит делать этого открыто. Не стоит светить свою персону, пока мы не поняли, какого лешего нужно от девушки неведомому преследователю. Нужно выяснить, кто он, зачем он ходит за Ксенией и почему. Только после этого можно будет принимать решения.

Так как я разгромила дурацкую идею Ксении по отвлечению внимания этого непонятного мальчика и доказала, что дела так не делаются, предстояло выработать другой план, и я его уже придумала. План, собственно, был прост как черный хлеб: парень, если он существует, следит за Ксенией, а я слежу за ней и за ним самим. В ходе слежки я анализирую его действия и делаю выводы. Таким образом, и Ксения находится под охраной, и сведения я получаю, как говорится, из первых рук, становясь сама участницей событий.

Работа, конечно, больше не для телохранителя, а для детектива, но что поделаешь, если обстоятельства сложились так, а не иначе. К тому же моя профессия зачастую перекликается с работой сыщика, такая уж у нее специфика. Почти во всех делах, участницей которых я была, присутствовал криминал. Но те действия, которые я запланировала, мне было вполне по силам осуществить, так что душа моя была спокойна, оставалось дождаться пробуждения Ксении и ее похода в академию.

Девушка не заставила себя ждать: она появилась на кухне в половине восьмого, уже успев принять душ и облачиться в симпатичное платье под джинсу чуть ниже колен. Макияжа почти не было, но Ксения, от природы обладавшая яркой внешностью, выглядела очень привлекательно. Она улыбнулась мне, приветствуя, и нажала пальцем с длинным ногтем, накрашенным прозрачным лаком, кнопку электрического чайника.

Пока она завтракала, мы еще раз обсудили детали.

– Значит, выходите из дома и спокойно, не торопясь, идете в академию. Идете как ни в чем не бывало, не стреляя глазами по сторонам и не выдавая ни своего волнения, ни моего присутствия. Я все время буду рядом, так что волноваться не о чем, – повторяла я, боясь, как бы Ксения не разнервничалась и не сорвала весь план. Но вроде бы она производила впечатление уравновешенной особы.

Ксения отщипывала кусочки лаваша, макала их в сметану и отправляла в рот, кивая мне.

– Я выйду первой, – продолжала я. – Вы ждете до половины девятого и тоже выдвигаетесь. Не пытайтесь искать меня глазами.

– Да я все помню, Женя, не беспокойтесь! – махнула рукой Ксения, и я подумала, что спокойная ночь, а также мое присутствие пошли ей на пользу: в ее глазах уже не было испуга.

– Ну хорошо, – сказала я. – Тогда я пойду собираться. Не провожайте меня, в прихожую не выходите и с балкона не машите платочком!

– Я понимаю, – улыбнулась девушка.

Я быстро оделась, подправила кое-какие штрихи и вышла в подъезд. Спустилась по лестнице и оказалась во дворе. Из дверей выходили жильцы, садились в припаркованные прямо под окнами машины и уезжали. Некоторые шли на остановку. Я двигалась не спеша, не забывая отслеживать обстановку.

Через несколько минут, покидая двор, я поспорила сама с собой на мороженое, что никакой слежки нет, но расслабляться не стала.

Ксения снимала квартиру в старом районе города, в его историческом центре, где, помимо выстроенных в семидесятые годы девятиэтажек, в одной из которых и жила моя клиентка, сохранились домики, обшарпанные как снаружи, так и внутри. Люди, их населявшие, запросто переговаривались друг с другом сквозь раскрытые окна и порой склонны были забывать, что живут они в большом городе, а двадцать первый век уже одиннадцать лет как наступил и вполне заслуженно справил первый юбилей.