Белая вода

— А нас это должно волновать?

— Это еще не все. Растет напряжение между Турцией и Грецией из-за двух спорных островков в Эгейском море.

— Я думал, этот спор давно улажен.

— Так думал и Международный трибунал в Гааге. Но и это еще не все. Россия и Япония ругаются за Южные Курилы, а южнее корейцы и японцы возобновили вражду из-за островов Докту.

— Никогда не слышал о них.

— Кучка торчащих из моря скал. На самых крупных еле нога помещается, но этого хватает, чтобы за них драться.

— Неужели у них всех крыша поехала? — взорвался от возмущения Римо и тут же был удостоен осуждающих взглядов всех пассажиров, включая Чиуна.

— Определенные правительства увидели здесь представившиеся возможности и ухватятся за них, если не загнать джинна обратно в бутылку. Римо, этот Генеральный секретарь ООН начинает мутить воду в международном масштабе.

— С кем мы должны поговорить в первую очередь, с канадским министром или со старым Анваром Анваром?

— Я хочу как можно скорее снять международную напряженность.

— Положитесь на меня. Все будет в наилучшем виде. После того как со мной здесь обошлись, мне ничего так не хочется, как придушить какого-нибудь канадца.

— Пусть вас не заносит, Римо. Цель твоего задания — разрядить ситуацию.

На земле Римо, показав паспорт, прошел через контроль, но лишь после долгого разговора.

— Находясь в этой стране, — высокомерно произнес таможенник из конной полиции, — вы должны соблюдать определенные правила приличий.

— Нет проблем, — заверил его Римо тоскливым голосом.

— Нельзя плевать на тротуары, нельзя чесать себе те места, которые обычно не выставляются напоказ, а когда с вами говорят, надлежит отвечать на том языке, на котором к вам обращаются.

— Вы, надеюсь, двуязычный? — поинтересовался второй офицер.

— Разумеется. Я говорю на английском и корейском.

— Насчет второго — верю вам на слово, — ледяным голосом отозвался таможенник. — В первом же у вас есть серьезные дефекты.

— Благодарю, — ответил Римо. — А ваш красный китель сегодня в стирке?

— Красная форма — исключительно парадная, — официальным голосом заявил первый таможенник.

— Серьезно? Я не знал этого.

— И передайте это всем вашим дурацким приятелям! — крикнули они ему вслед.

В зале ожидания Римо встретил мастера Синанджу стоявшего с безмятежным лицом.

— У тебя были проблемы? — полюбопытствовал Римо.

— Со мной обошлись вполне вежливо.

— Ты, наверное, показал им свой корейский паспорт.

— Конечно. Я не хотел, чтобы меня приняли за ворующего чужую рыбу фарисея.

— Ладно, брось.

Они поймали такси, но шофер потребовал плату вперед. Римо заплатил, поскольку, если придушить таксиста, пришлось бы искать другого, а тот мог бы оказаться еще противнее.

Если не обращать внимания на двуязычные англо-французские надписи да позеленевшие медные крыши домов на Парламентском холме, Оттава вполне сошла бы за американский город. По пути в город Римо заметил только одно, что показалось ему необычным.

— Посмотри, Чиун. Белки здесь черные.

Чиун высмотрел белку на заснеженном дубовом суку.

— Никогда в жизни не видел более странного грызуна. Не сомневаюсь, что он питается запасами рыбы.

— А я сомневаюсь. У белок слишком мало мозгов. Как у канадцев.

Чиун выглянул из окна автомобиля и окинул взглядом покрытые снегом дома. По мере приближения к центру город все больше приобретал европейские черты, становясь похожим на сад камней и высоких крыш из позеленевшей меди.

— Жирная Оттумва лежит под снегом. Жирная и легко ловится, — многозначительно заметил Чиун.

— Это не Оттумва, а Оттава, и ее нам ловить не надо, — напомнил ему Римо.

Таксист высадил их возле «Шато Лорье», и Римо протянул шоферу двадцатидолларовую купюру за пятнадцатидолларовый проезд по счетчику.

— Премного благодарен, — изрек таксист, запихивая деньги в карман.

— Постойте, а сдача? — решительно потребовал Римо.

— А чаевые?

— Я привык сам давать чаевые из сдачи.

— Ваша сдача — это мои чаевые, — не сдавался таксист.

— Обычно я сам это решаю.

— Обычно вы даете чаевые американским таксистам, а сейчас вы в Канаде, и мы предпочитаем получать чаевые именно так, потому что вы, американцы, путаете свой доллар с канадским.

— Я не путаю.

— Ну, тогда ладно.

Таксист протянул руку с горстью монет.

— Что это? — спросил Римо, глядя на одну золотую и две серебряные монеты.

— Монеты. Это ваша сдача.

— Я хотел бы бумажками.

— Это законное платежное средство, из которого я надеюсь получить свои чаевые.

— Вот они, — ответил Римо. — Заворачиваю для вас.

Он сложил обе серебряные монеты вместе, большим и указательным пальцами каждой руки взял их за края и два раза повернул. Монеты свернулись в штопор. Римо протянул их водителю.

— Что это? — спросил таксист.

— Предупреждение, которое вполне стоит четыре бакса, — сказал Римо и вылез из машины.

Шофер пытался было протестовать, но задняя дверца хлопнула с такой силой, что машина запрыгала на рессорах. Да так, что таксист выскочил наружу, решив, что началось землетрясение.

К тому времени два странных пассажира уже исчезли за дверью отеля.

* * *

Оказавшись внутри, Римо решил действовать прямо. Он подошел к стойке портье:

— Насколько нам известно, у вас остановился Генеральный секретарь ООН.

Клерк вскинул голову, нахмурился, увидев небрежно одетого — без галстука и не по сезону — Римо, и фыркнул:

— Вас ввели в заблуждение.

— Позвольте с вами не согласиться, — ответил Римо, взяв тот же тон.

— Сэр, вы ошибаетесь.

Римо уже собирался взять клерка за кончик галстука — самый удобный способ вытащить его из вылощенного костюма и стряхнуть столь же вылощенные манеры, когда у него за спиной пискнул голос мастера Синанджу:

— Римо, смотри!

Он повернулся на голос.