Беллатрикс. История сбежавшей невесты. Книга 1

Несколько раз в неделю они вываливались на заснеженную улицу всей гурьбой и устраивали настоящее побоище. Присоединялись какие-то девчонки и незнакомые мальчишки. Строили крепости, лепили снежки, заваливали друг друга в сугробы и не заходили в дом, пока штаны и варежки не становились колом. В зимней одежде, с шарфом на пол-лица, Белла казалась еще одним неказистым парнем, и никому даже в голову не приходило спросить, кто она такая.

Это были лучшие семнадцать дней в ее жизни.

А потом пришли они.

Рано утром, когда все еще спали, дверь с грохотом распахнулась и по ступеням застучали тяжелые быстрые шаги.

Поочередно раздавались из соседних комнат возмущенные возгласы, слышался бубнёж незнакомых голосов.

Бель села на кровати, спросонья потирая глаза и щурясь, когда в их спальню ворвались чужие.

И среди незнакомых лиц она увидела злого, как сам дьявол, отца.

Сердце оборвалось и упало в пятки. Она на всю жизнь запомнила выражение его стальных и острых серых глаз. Не говоря ни слова, он метнулся к ней, схватил за шиворот пижамы и потащил прочь. Пуговицы порвались, и Бель испуганно вскрикнула, когда он перехватил ее за волосы и спустил с лестницы, как собачонку.

Чем закончилось это для Антара, она так и не узнала.

А для нее…

Папа выволок ее босиком на улицу и воспользовался порталом до самого дома.

Протащил, скулящую и вырывающуюся мимо бледной, как снег, мамы, посеревшего деда, осуждающе хмурой Теи.

Швырнул на пол ее комнаты.

И впервые в жизни ударил.

Наутро дед увез ее в Швейцарию. Провел через позорную процедуру проверки у женского целителя и только потом впустил в свой дом, по пути рассказывая, как она опозорила семью и сколько всего они лишились вместе с сорванной ею помолвкой.

Дал ей свою фамилию. Заточил в комнате, как принцессу в башне, и нанял скупых на эмоции учителей, дабы за оставшиеся шесть месяцев сделать из нее леди.

Ни одного письма от Антара она не получила. И сама написать ему не смогла.

Одиннадцатого августа ей исполнилось тринадцать. А в сентябре Беллатрикс Гвиденби оказалась зачислена закрытую швейцарскую школу ведьм.

Часть 1. Вперед, к прошлому

Глава 1

Дед хотел сделать из нее истинную леди, достойную носить фамилию Гвиденби.

Этим благородным стремлением он оправдывал жестокие, не всегда гуманные наказания, вереницу безразличных к ее желаниям учителей и, конечно же, закрытую школу ведьм, куда в итоге упек.

Будет слишком слабо сказано, что у него ничего не вышло.

Чем жёстче он к ней относился, тем сильнее она сопротивлялась, делая все наоборот. Назло. И этим самым превращала их отношения в настоящую войну.

В первые месяцы, пока в памяти еще были свежи события февраля 70-го, Бель боялась лорда Гвиденби как огня. И краем сознания понимала, что сама поступила не совсем правильно. Что сбежала, не оставив даже записки, что пряталась в мальчишечьем коттедже. Она даже смогла в какой-то момент посмотреть на ситуацию со стороны и понять, как все выглядело глазами отца.

Но все равно его не простила.

Как и маму, которая не перемолвилась с ней даже словом за то время, пока собирали вещи для отбытия с лордом Гвиденби в другую страну. Как оказалось, навсегда. Они не собирались возвращать ее домой. Они сослали ее прочь, предоставив деду полную свободу действий. И порой она задумывалась, не лучше ли было согласиться тогда на помолвку?

Потом Бель лежала в тишине своей комнаты, следила за светлячками на стене и создавала собирательный образ своего единственного друга. Ей казалось, если будет каждый раз воскрешать его в памяти, он материализуется рядом, сожмет ее ладошку в своей и уведет из ненавистного поместья Гвиденби куда-нибудь далеко-далеко.

Этого, конечно, не происходило, но она не уставала играть в придуманную игру под названием «У Антара…».

У Антара черные глаза с хитринкой и волосы до плеч.

У него длинные худые ноги, острые лопатки и теплые большие ладони.

Открытая улыбка, глядя на которую непременно хочется улыбнуться в ответ.

От него пахнет морозным ветром и чабрецом.

Он может быть грубым и нелепым, может до крови подраться, сбежать зимней ночью из академии и угнать дракона.

Он может прийти на помощь, несмотря ни на что.

Просто сейчас у него это не получалось. Так она оправдывала отсутствие писем и вообще каких-либо вестей.

Потом Белла начала замечать, что какие-то пункты из этого собирательного образа теряются в памяти, тускнеют, становятся незначительными.

И однажды от Антара осталось только имя и приятное тепло в груди.

Дни шли за днями, перетекая в месяцы, а затем годы.

Школа ведьм предоставляла полный пансионат, отпуская девушек по домам лишь по большим праздникам и на каникулы. Белле на это было абсолютно плевать. Ее воля – она б не возвращалась в поместье деда даже летом.

Нет, школа не стала ей домом. Но менять шило на мыло она не видела никакого смысла.

Если кто-то считает, что женский пансионат – это нечто эфемерное, воздушное, перевязанное розовыми ленточками и пахнущее клубникой, – он жестоко ошибается. Девчонки-подростки бывают злыми, мстительными и ершистыми. Они умеют постоять за себя, умеют отмстить и больно ужалить того, кто им не нравится. А понравиться им очень и очень сложно.

Они разбрасывают свои вещи по всем видимым поверхностям, воруют у соседок понравившуюся бижутерию, врут в глаза и дерутся, как дикие кошки.

Поэтому, когда очередной парень провожает стайку ведьмочек из закрытой школы восхищенным взглядом, Белль усмехается и мысленно желает ему удачи.

На самом деле каждая из них в будущем войдет в чью-то семью, станет кроткой женой и хорошей матерью. И быть может, никто никогда не узнает, какой неприятной стервой она была во время своей юности, прошедшей за стенами закрытой школы.

Были, конечно, и божьи одуванчики, и беззащитные овечки, но Белла мало общалась с такими. Потому что сама относилась к категории неприятных стерв. Так уж вышло.

Первый год обучения был ужасен.

Она чем-то не приглянулась компании старшекурсниц, и те поставили своей целью вытрясти из нее весь дух.

«Не можешь бороться – возглавь», – именно так сказал дед, когда ей пришло в голову ему пожаловаться. Он даже не поднял глаз от каких-то бумаг. Но совета она послушалась. И сделала все, чтобы дать отпор, а затем и подмять под себя ведьмовскую «элиту» швейцарской школы.

С тех пор жить стало немного легче.

У нее не было нежной любящей матушки, готового постоять за нее отца, сестры, которая выслушает и даст совет. У нее была только она сама и отсутствие каких-либо завышенных ожиданий к окружающим людям.