Беллатрикс. История сбежавшей невесты. Книга 1

– Я не планировал рассказывать тебе об этом так скоро. Но получается, что времени на еще одну отсрочку попросту не осталось.

– Как ты стал этой… этим существом? – выпалила Бель, пропустив мимо ушей сказанное. Вопросы толпились на кончике языка, и удержать их она не могла. – Вампиры не обращают в себе подобных. Я это точно знаю. Они порождения сумрака. И как тебе удается контролировать себя? Почему у тебя снова синие глаза?

Она стояла в шаге от выхода, не собираясь проходить глубже в комнату. Чуть что – бросится прочь и никаких преград на пути в защищенное место не встретит.

Дед перевел на нее взгляд.

– «Не можешь бороться – возглавь». Помнишь?

– Какое это имеет отношение…

– Ты помнишь, Беллатриса?

– Да. Помню.

– Хорошо. Потому что на две истории у нас времени не хватит. Через сорок минут подъедет Мартинас. Он отвезет тебя в аэропорт Цюриха. Ты поднимешься по трапу. Займешь место, указанное в этом билете, – он взял один из конвертов, лежащих в стороне, и положил на край стола, – и улетишь в Тирхаду.

– Но…

– Я навел справки, в Драконьей академии есть вакантное место на пятый курс. Твой табель и все необходимые документы уже направлены туда из швейцарской школы. Собирать вещи не нужно. В этом конверте также есть номер личного банковского счета. Купишь все на месте. То, что вот-вот начнется здесь, где магия живет рядом с простыми людьми, дойдет до острова не сразу.

– А что тут начнется?

Она решила притормозить коней и не сыпать лишними вопросами. Пусть ей пока совсем ничего не понятно, сорок минут, отведенные дедом, – это действительно чертовски мало.

– Война. Но пока тебе об этом знать ничего не нужно.

– То есть как?! Что значит – война?

– Посмотри, – он протянул ей фотографию, которую держал, – возьми, Белла.

– Ты переводишь тему! – Она выхватила рамку, скользнув беглым взглядом по черно-белому изображению, и замерла, забыв, что хотела сказать.

Две девушки явно не видели, что их фотографируют. Одна – ее молодая мама. Такая же идеальная, как всегда. В платье темного оттенка и собранными в высокую прическу волосами. Сложив руки на груди, она недовольно поджимает красивые губы, отводя взгляд в сторону. А рядом с ней… Она. Белла. С задорной улыбкой взялась за ее предплечье и, чуть наклонившись вперед, отчего длинные волосы волной сползли на грудь, что-то говорит. На ней светлый сарафан с юбкой-солнцем в пол, застегнутый на множество маленьких пуговичек.

– Это… Когда это было сделано? – Бель растерянно нахмурилась. Фотография старая, а мама совсем еще юная. Сколько ей тут? Не больше двадцати.

– На фото мои дочери. Твоя мама и ее старшая сестра – Марика.

– Марика? Но…

Бель потеряла дар речи. Медленно прошла к диванчику и тихо села, не поднимая глаз от фотографии.

– Ее звали Аннабель. Когда она родилась, Марике едва исполнилось шесть. А когда Дора – их мать – умерла, Марика уже училась на первом курсе академии и дома бывала лишь на каникулах. Анна же… Была еще совсем малышкой. Я посвятил ей всего себя. Ни в чем не отказывал. Всё позволял. Она напоминала мне Дору – чертами лица, цветом глаз, характером. Если Марика казалась моей копией, Анна целиком и полностью пошла в мать. Только вот вседозволенность и моя слепая любовь сыграли злую шутку. Аннабель связалась с плохой компанией, познакомилась там с твоим отцом и в шестнадцать сбежала из дома.

Бель сглотнула осевший в горле ком и подняла затуманенные глаза на деда. Финал этой истории она знала наперед. Но все равно хотела услышать.

– Если б я знал, к чему все приведет… Схватил бы ее в охапку и увез. Во Францию, Италию, Штаты, куда угодно. Пусть бы она ненавидела меня за это. Но осталась жива.

– Что случилось? – Собственный голос показался Белле чужим и безжизненным.

– Ранняя беременность. Она родила тебя в семнадцать и… не справилась, – он помрачнел, глядя куда-то мимо Беллы, – со здоровьем у нее с детства было неладно.

– Как звали отца?

– Джеймс Реслин. Ему было двадцать. Заканчивал темномагическую академию Иль Де Грот.

– Что с ним стало?

Дед сфокусировал взгляд на лице Беллы. Сжал зубы.

– Несчастный случай. Спустя неделю.

Она непроизвольно коснулась шеи, только сейчас заметив, как дрожат пальцы.

– У тебя просто не получилось найти его раньше, да?

Он отвел глаза, беря в руки второй конверт, о котором еще ничего не успел сказать.

– Ты на нее очень похожа. А когда сбежала с той помолвки… Я понял насколько. И решил не допустить ошибок прошлого. Воспитать тебя в строгости. Как положено.

Бель вновь посмотрела на фотографию. Ее губы мелко дрожали. По щеке пробежала слеза и капнула на подол маминого платья. Торопливо стерев влагу, смахнула вторую слезинку, но тут же защекотала следующая, и Белла поняла, что не справится.

Крепко сжав деревянную рамку в пальцах, закрыла рот второй ладонью и глухо разрыдалась.

Она всю жизнь прожила со знанием, что родители ее недолюбливают. Искала причины в себе. В Тее. Во всем вокруг. С самого детства чувствовала холодность со стороны «матери». Видела совершенно противоположное отношение к сестре и вновь копалась в собственной «неправильности». Она никогда не находила у них поддержки.

А строгость деда, его «воспитание», зачастую переходившее в откровенную жестокость – это просто попытка исправить свои ошибки. На ней. Как на подопытном кролике.

Рывком встав, поторопилась уйти.

– Бель, подожди.

Остановилась. Он впервые назвал ее Бель. Обернулась.

– Верни мне фотографию.

– Ты серьезно? – В груди коброй поднималась ярость.

Словно почувствовав это, он пододвинул к себе небольшую картонную коробку, на которую она сразу не обратила внимания. Положил сверху оба конверта и протянул Белле.

– Здесь есть и другие. Просто конкретно эта мне особенно дорога.

Она медленно приблизилась, положила рамку перед дедом и взяла коробку. Прижала ее к груди, буравя лорда Гвиденби потемневшей сталью глаз.

– Мне всё равно, как ты стал монстром. Мне будет плевать, когда тебя убьют. Ты превратил мою жизнь в сраный эксперимент по исправлению собственных ошибок.

– Твое детство прошло в кругу семьи…

Она натянуто рассмеялась, прерывая его на полуслове.

– Пожалуй, я оставлю это оправдание тебе.

– Беллатриса, возможно, ты поймешь это не скоро, но все, что я делал, было не зря. Иди. У тебя десять минут, если нужно взять что-то из комнаты. Мартинас уже у ворот.

Белла не пошевелилась. Поставила коробку обратно, обошла стол, не отрывая взгляда от заросшего бородой лица. В синих глазах мелькнуло странное выражение. Удивление? Страх?

Остановилась рядом с кожаным креслом. Наклонилась и прижала губы к холодному лбу лорда Гвиденби. Выпрямилась, ловя его смятение в морщинке меж бровей.