Белое на голубом
Шрифт:
Однако это значит, что его потащат в застенок. К этой чертовой колдунье, которая обожает пытки. Не то, чтобы он боялся, что не выдержит пыток, и они развяжут ему язык. Нет. Просто он уже стар для подобных развлечений. Да и обидно было бы прожить такую веселую жизнь, чтобы потом сгинуть на дыбе или на плахе.
– Пайкус, дружище, тебе всю жизнь улыбалась удача, а сегодня, страрый пират, кажется, тебя в последний раз возьмут на абордаж, - сказал он себе, - Хмммм... И кому же ты отдашь свою саблю?
– О, никому, - ответил он сам себе.
Потом оставил весла и смотрел, как приближаются
Он сделал, что хотел, попытался защитить своих, тех, кого оставил в фиордах. Дальше пусть их хранит Создатель, а ему давно пора в ад, там его уже заждались дружки, те, что сгинули давным-давно. Лихие ребятки, с которыми он плавал под черным флагом много лет назад, когда еще был совсем молод.
Лодки столкнулись бортами, офицер плюнул с досады, что беглый преступник, которого они наконец сумели выследить, все-таки ушел от погони. Не живым, так мертвым. Досадно, однако, надо было срочно уходить, потому что вокруг поднялось сильное волнение. Он скомандовал втащить труп преступника в лодку, и грести что есть силы в море, иначе всех разобьет о камни. Там разберутся, кто он, что делал, и за каким чертом здесь оказался. В конце концов, трупы тоже могут кое-что рассказать.
***
Поднимая большие волны, Нириель не хотел гибели этих людей, он просто хотел, чтобы они ушли. Лодочка Пайкуса разбилась об острые прибрежные валуны, водный дух скрыл под водой обломки, а потом помчался к Морфосу, поставить его в известность. Без его помощи ничего не выйдет.
Оттуда понесся к старейшине Сафору, предупредить, что в городе скоро начнется новая волна репрессий.
Глава 41.
Мужчину, с головой закутанного в плотный темный плащ, Мила привела в спальню царицы через четверть часа после полуночи. А до того она оповестила госпожу, что требуемый "товар" имеется в наличии, надо только обеспечить безопасную транспортировку.
– Хмммм...
– задумалась на несколько секунд царица, - Позови ко мне начальника дворцовой стражи.
Офицер, вызванный камеристкой по личному приказанию царицы, явился немедленно. Он был взволнован предстоящей встречей, потому как, что греха таить, был тайно влюблен в прекрасную государыню. Но и насторожен, ибо имел некоторые недостатки по службе, а кто их не имеет? Вот он и переживал, а не донос ли на него настрочил кто-нибудь из недоброжелателей, чающих занять его место. Что Ее Величество непредсказуема и может быстро отправить человека на плаху, знала уже вся Страна морского берега. Так что начальник дворцовой стражи, войдя в апартаменты царицы, млел от тайной любви и трясся от тайного страха. Все это вместе составляло занятный коктейль чувств, отражавшихся на его физиономии.
– Конрад, подойдите. То, что я собираюсь вам сказать, зарытая информация.
Царица сидела в полутемной комнате, вид у нее был таинственный, а голос тем более. И все это вместе было ужасно интимно. Офицер приблизился, у него от волнения даже задрожали и вспотели руки.
– Государыня, -
он склонился в поклоне.– Конрад, удвойте охрану у постели моего мужа. У меня есть подозрение, что злоумышленники попытаются убить государя.
– Будет исполнено, Ваше Величество, - снова поклон.
– Хорошо, я надеюсь на вас, - она благосклонно кивнула, - Да, Конрад, и можете снять охрану у моих дверей. Сегодня все силы должны быть направлены на то, чтобы уберечь моего супруга от внезапного покушения.
– Но...
Тот хотел возразить, что она останется без охраны, однако царица перебила офицера.
– Обо мне можете не беспокоиться. Я защищена и своей силой, и символами власти.
– Да, конечно, будет исполнено.
Онхельма насмешливо улыбалась, глядя, как начальник дворцовой стражи Конрад раскланивается с серьезным лицом и удаляется. Стражу у ее дверей сняли. А через полчаса Мила привела ей мужчину. Первого мужчину за несколько месяцев.
***
Ее тайный любовник старался, очень страрался, чтобы понравиться госпоже. Проявлял чудеса воображения и неутомимость настоящего жеребца. И он был неплох. Определенно, неплох.
Однако царица не была неопытной девчонкой, она сама была экспертом в постельных делах, и столько раз спала с различными мужчинами из-за выгоды, или просто ради банальных денег, что не заметить в его глазах затаенного корыстного интереса просто не могла. Что ж, он потрудился на славу. А теперь он хочет свою награду. О, он ее получит. Нечто поселившееся в глубине души Онхельмы подсказало ей, что делать.
До утра было еще далеко. Онхельма погладила молодого, крепкого, довольно приятного на вид мужчину по щеке и прошептала:
– Ты был чудесным.
Глаза парня самодовольно блеснули, он склонил голову набок и улыбнулся.
– Ради вас, прекрасная госпожа...
– Тшшш. Не надо имен, - она прижала пальчик к его губам, - Я хочу наградить тебя.
– Нет-нет... Госпожа...
– пытался отнекиваться ночной любовник, но глаза его тут же зажглись алчным огоньком, стоило ему услышать о награде.
Царица покачала головой, протянула руку и взяла с тумбочки, что рядом с кроватью туго наполненный кожаный мешочек.
– Это тебе.
Взял без дальнейших разговоров. Онхельма в нем нисколько не сомневалась, а сейчас получила подтверждение. Она кивнула своим мыслям и спросила:
– Не подаришь ли и ты мне что-нибудь на память?
Чуть не расхохоталась от недоумения на лице парня.
– Какую-нибудь безделушку. Ничего не значащую, дешевую безделушку?
Любовничек выдохнул с облегчением и вытащил из кармана маленькую фигурку кошки на цветном шелковом шнурке, брелочек.
– Благорю, милый, а теперь иди.
Онхельма взяла его за плечи, пристально посмотрела в глаза и произнесла:
– Сейчас ты пойдешь на голубятню, - она улыбнулась, - А оттуда уже к себе.
Он так и не понял, зачем на голубятню, но тут же согласился.
Любовник ушел, минут через десять заглянула Мила.
– Государыня, ну как, Вы довольны?
– шепотом поинтересовалась она.
– Да, милая, все было замечательно. Ты молодец.
Мила покраснела от удовольствия, а царица продолжила: