Белое на голубом
Шрифт:
– Прости. Больше не буду. Не злись.
Нильда разрыдалась, прижавшись к его груди.
– Так ты меня вдовой сделаешь раньше, чем мы поженимся, - всхлипывала она.
– Вы, между прочим, можете пожениться хоть завтра. Надо только священника из города привезти, - вмешался дед Нильды.
– А он согласится?
– спросил Голен.
Джулиус хитро прищурился и проговорил:
– У нас везде есть свои люди. И среди священников тоже.
– Ну... если так... Нильда, ты как? Согласна?
– с трепетом ожидая ответа, смотрел на заплаканную девушку Голен.
Она
– Да!!!
– выкрикнул молодой колдун, прижав ее к себе крепко-крепко.
– И посмей только запирать меня дома!
– Согласен!
– со смехом отвечал ей счастливый жених.
– Кстати, Голен, - старшина контрабандистов вдруг стал предельно серьезен, - Ты должен научиться владеть своим даром. Сила у тебя огромная, но ты пока не умеешь распределять ее правильно. Вон, опустошил зараз весь резерв, чуть не угробился. Надо беречься, мальчик мой. Баречься, слышишь.
– Хорошо, вы правы, дедушка.
– Эй, как ты меня назвал?
– Хммм, - Голен состроил непростое лицо, - Как муж вашей внучки.
Джулиус только руками развел и рассмеялся, а потом добавил:
– Ну вот, наши женщины, наконец-то, успокоятся, потому что кое-чье громкое пение по ночам прекратится, - он многозначительно поиграл бровями, - А со временем, надеюсь, забудут о том, что им нужны эти дурацкие ухаживания. И тогда мы, мужчины, вздохнем свободно! И... по правде говоря, мне всегда хотелось опустить что-нибудь тяжелое на твою голову, как только ты затягивал очередную кошачую серенаду под нашими окнами.
– Дедушка!
– возмущенно прикрикнула на деда Нильда.
А Голен ехидно промолвил:
– Дедушка, вы зря думаете, что серенады поются только до свадьбы. При желании это можно делать и после...
Но старый контрабандист тоже в долгу не остался:
– А ты, внучек, лежи, лежи. Сил набирайся перед свадьбой. Сам понимаешь, что за мегеру в жены берешь, с ней совладать непросто будет, ох непросто...
Дед поцокал языком и тут же поспешил скрыться из комнаты, потому как разъяренная Нильда, вооруженная полотенцем, была не готова признать, что таки да, она -мегера.
***
Уже два дня, как в комнатах у Алексиора поселилась эта девушка, Батшис. Подарок. Как он был ошарашен, когда царица Астинит с улыбкой презентовала ему эту...
Подарок.
– Ароис, мой личный секретарь, за твою верную службу дарю тебе наложницу.
Из соседней комнаты два евнуха вывели закутанную в покрывало девушку. Он ожидал чего угодно, но только не этого.
– Ароис, что же ты? Забирай свой подарок, - голос у царицы был ровный как всегда, но она явно потешалась его смущением.
А ему ничего не оставалось, как поблагодарить и принять... подарок.
– Да, и можешь отправляться к себе. Ты мне сегодня уже не понадобишься.
Алексиор поклонился, а после ушел, невольно оглядываясь по дороге на двух евнухов и дувушку, идущих вслед за ним.
Покои, отведенные Алексиору, были на половине царицы Астинит и состояли из трех больших комнат, спальни и комнаты для прислуги, которая, кстати, до этого времени пустовала. Потому что он услуг евнуха-прислужника он отказался. Еще была
терраса и ванная с мраморным бассейном. На самом деле, очень удобные и просторные покои, словно для почетного гостя, а не для обычного служащего - личного секретаря.В первый момент он был в растерянности, куда поселить этот 'подарок' царицы. Ну, двух евнухов, прилагавшихся к подарку понятно - в комнату для прислуги. Но ее?
Но этот вопрос решился сам собой.
Когда маленькая процессия пришла в его апартаменты, Алексиор вежливо пригласил девушку располагаться, а сам ушел в спальню. Точнее, скрылся в спальне, чтобы как-то обдумать, как теперь жить. И заодно ведь надо было помыться, до сих пор ведь не переоделся. Он быстро скинул одежду и ушел в ванную.
Так вот, выйдя из ванной, одетый лишь в полотенце, замотанное на бердрах, Алексиор увидел в своей спальне девушку. Она уже была без своих покрывал, в одной полупрозрачной юбке, сидящей низко на бедрах и в украшениях. Девушка была молода, стройна и очень хороша.
Любые слова застряли у Алексиора в глотке, он как зачарованный смотрел на ее обнаженную грудь и плоский живот. Эта девушка, Батшис, поклонилась с улыбкой и шагнула ему навстречу.
– Привествую тебя, мой господин.
Неожиданно она оказалась совсем рядом. Он чувствовал аромат ее благовоний, солнечный свет, проникавший снаружи, подсвечивал коротенькие курчавые волосы девушки золотистым ореолом и золотил кожу. От легкого дыхания чуть заметно колыхались небольшие крепкие конусообразные груди. Девушка была прекрасна. И желанна. И знала об этом.
Внезапный прилив дикого желания овладел им. Наложница снова мягко улыбнулась и легко прикоснулась изящной ладонью к его груди. Он думал, сердце сейчас выскочит, а полотенце, натянувшееся на бедрах, просто разорвется. Губы девушки призывно дрогнули, чуть приоткрывшись, но не навязчиво, не пошло, а как-то несмело.
– Пусть, пусть это случится, - стучала кровь, - Пусть!
Но стоило ему коснуться ее рукой, словно ушат холодной воды обрушилась на него неожиданная мысль: если он возьмет сейчас эту девушку, то никогда не найдет Евтихию.
И эта мысль мгновенно отрезвила Алексиора.
Мысль была странная, пришедшая вдруг ниоткуда, но он в нее почему-то сразу и безоговорочно поверил.
Потерять надежду найти любимую оказалось куда страшнее, чем отказаться от красавицы, что ждала сейчас его объятий. Алексиор встряхнулся и отошел к окну. Девушка удивленно смотрела ему вслед.
– Господин не доволен мной? Простите, скажите, что...
– Ничего, все хорошо, Батшис. Я доволен тобой, - он уже овладел собой, - Эта комната отныне будет твоей. Располагайся.
Алексиор взял чистую одежду и вышел, оставив наложницу недоумевать, что же с ним не так. Он и сам недоумевал. Но, видимо, он не такой как все. Необычный мужчина. Странный. Неправильный. Не такой, как все.
Евнухов он отправил помочь Батшис устроиться на новом месте, а заодно перенести его одежду в дальнюю гостиную. Там он решил оборудовать свою комнату, оставалась еще некоторая проблема с ванной. Но и ее можно решить. В конце концов, на террасе был маленький бассейн с проточной водой.