Белый дирижабль на синем море

– Привет, – еще раз поздоровался тот и протянул прозрачный пакет, в котором находились бутылка с надписью «гранатовый сок», несколько яблок и странных оранжевых фруктов, – это тебе!

Задабривает. Хочет купить за пакет диковинок?

– Мне ничего от вас не нужно! Я все равно ничего не скажу!

– Да? – брови парня поползли вверх. – А я думал, поболтаем. Впрочем, не хочешь говорить, не нужно. Говорить буду я. Я, собственно, зачем пришел-то. Спасибо тебе сказать! Ты спасла мою шкурку, а она мне дорога, – и парень опять улыбнулся.

Спасла шкурку? Странное выражение. Вроде ни с какими шкурами Николь дела не имела. Она не смогла удержать удивленный взгляд.

– Ну как же, не помнишь? Ты еще не успела подлечить мою репродуктивную систему?

Что? Это один из тех, кто способствовал проходу вражеского транспорта через границу, а потом ее выкрал? Николь пригляделась. Точно, это тот самый Лекс, только не такой бледный. Как же она не узнала сразу. Нужно было глянуть на его матрицу. Ага, репродуктивная система восстановлена, но не полностью. Ну и пусть его! Нечего таким размножаться.

– Не стоит благодарности, – холодно произнесла Николь и осторожно, чтобы не потревожить рану, отвернулась от посетителя.

– Это как сказать, как сказать, – не утерял оптимизма тот, – я этому, знаешь ли, очень рад. И очень, очень тебе благодарен!

– Поблагодарил? – глухо спросила Николь. – Теперь можешь идти, я устала.

– Вижу, ты не в настроении, жаль. А то мы могли бы еще поболтать. Я принес тебе яблоки, мандарины и сок, очень полезно при потере крови. Если нужно что-то еще, ты скажи, принесу в следующий раз, – жизнерадостно вещал посетитель спине, укрытой казенным одеялом.

Николь промолчала. Если не дурак, сам догадается, что ей ни от кого из них ничего не нужно.

– Ну ладно, – как ни в чем не бывало, продолжил беседу парень, – рад был познакомиться. Меня, кстати, Лекс зовут. Лекс значит – Александр, – послышался его голос уже от двери, – Александр Николаев, прошу если уж не любить, то хотя бы жаловать. До свидания.

Пока онемевшая Николь переваривала полученную информацию, дверь скрипнула, закрываясь, в коридоре послышались удаляющиеся шаги. Александр Николаев? Может ли такое быть? Или это обман?

– Стой! Да стой же ты! – Николь сама не заметила, как соскочила с кровати и подбежала к двери. – Александр, подожди! Саша!

Николь совсем не помнила братика Александра. Да и узнать восьмилетнего мальчишку в этом почти состоявшемся мужчине было сложно. Но имя? И папина пожелтевшая фотография, исчезнувшая со стены, когда в их дом стал захаживать гражданин Зонгер. Как же не заметила сразу это сходство? Серые глаза, прямой нос, тонкие губы над упрямым подбородком, слегка выдающимся вперед. И дар. Его магический дар! Лекс свободно работал со сложными потоками Стены! А ведь его уровень, как успела заметить Николь, не выше пятого.

– Саша? Давно меня так не называли. Решила сменить гнев на милость? – Александр обернулся и широко улыбнулся, совсем как когда-то давным-давно улыбался папа перед тем, как расставить руки и подхватить дочку.

– Да. Нет!

В голове вдруг заворочались сомнения. А может ли быть такое правдой? Его братика украли. Украли, чтобы выпить кровь и лишить магии. И вот загадочный Александр Николаев работает на имперцев. Даже если это так, ее братик был тогда совсем мал и не понимал, что попал к врагам Либерстэна. Если это действительно он, нужно все объяснить. Сашенька поймет. Не может не понять, ведь жить в Свободной Республике мечтает каждый. И тогда у них появится шанс сбежать вместе! И мама обрадуется. Ради этого Николь даже согласна рассказать в службе Магического Контроля про свой дар. Ведь она будет не одна. С Александром они многое смогут свершить на пользу родной Республики!

– Ох, девушки, вы такие непостоянные, как же сложно вас понять! – Александр вернулся, продолжая обворожительно улыбаться.

– Николь, ты зачем поднялась? – с дальнего конца коридора к ним спешила доктор Артани. – Ты еще очень слаба! Хочешь, чтобы рана опять открылась? Александр, из-за вас все лечение может пойти насмарку!

– Доктор, – извинился Александр, – это я виноват. Сейчас все исправим, – и он подхватил Николь под руку, осторожно довел до кровати, помог улечься и даже аккуратно подоткнул одеяло. – Вот, все так и было!

– Смотрите у меня! – молодая женщина, не устояв перед обаянием посетителя, лишь улыбнулась и погрозила ему пальцем.

– Больше ни-ни! – последовала еще одна очаровательная улыбка. – Сам прослежу! – и, после того как доктор вышла, обратился к Николь: – Ты хочешь поговорить со мной?

– Да, именно так, я хочу с тобой поговорить. Расскажи мне о себе.

– О себе? Я остался без родителей. Рос в приемной семье. Кстати, меня усыновили родители Макса. Того парня, помнишь, мы с ним были тогда вместе?

Еще бы не запомнить того, кто ее похитил и лишил родины. Но… он же монстр.

– Тебя усыновили монстры?!

– Почему обязательно монстры? Родители Макса – нормальные люди.

– И у них родился монстр?

– Макс тоже нормальный. Если хочешь, я тебя с ним познакомлю, – совершенно серьезно ответил Александр.

– А как же, – Николь обвела рукой вокруг головы, намекая на огромные размеры, – голова? Ужасные наросты на месте ушей? И рог?

Как парень ни старался, но удержать улыбку не удалось:

– Тогда на Максе был шлем-коммуникатор. Вот увидишь, мой приемный брат самый обычный человек.

– Шлем. Я никогда таких не видела, – неохотно призналась Николь. – А приемные родители? Скажи, у тебя их фамилия?

– Нет, к ним я попал уже в достаточно взрослом возрасте – в восемь лет – и отцовскую фамилию менять не стал. Это все, что у меня осталось от родной семьи, – Александр неловко замолчал.

– Ты… ты из Либерстэна, да? Тебя выкрали в восемь лет, поработили и заставили на них работать, так?

– Что ты такое говоришь?! Никто меня не порабощал! Я свободен!

– Свободен так, что, если пожелаешь, можешь вернуться домой? – неужели удастся так легко уговорить брата?

– Мой дом здесь, – тихо произнес Александр и осторожно положил ладонь на руку Николь.

– Нет! Здесь живут враги! Твой дом в Либерстэне, Саша! Вспомни! Пожалуйста, вспомни! Маму, меня, – Николь с надеждой глянула на парня, взволнованно теребя край больничного одеяла. – Я Николь! Ники.

– Николь? Малышка Ники? Надо же, а я даже не подумал. Головой понимал, что маленькая сестренка выросла, – Александр, осторожно, словно боясь спугнуть, провел пальцем по ее бледной руке и грустно усмехнулся. – Но даже не предполагал, что нам предстоит встретиться вот так. Я рад, я правда очень рад, Ники.