Белый ферзь

Цена разведданных не исчисляется количеством нолей в карте блюд. Скромный ужин, будьте добры.

Мыльникова изошлась в попытках постичь мужскую логику. Ведь и в самом деле привезли в «Метрополь»! Она готовилась к большим маневрам с участием Лозовских, черт знает к чему готовилась, припарадилась черт-те как! А тут и действительно — черт знает к чему… Ну хоть припарадилась черт-те как… Предупреждать надо!

Так ведь Колчин предупредил: «В „Метрополь“!»

Ну да, предупредил! Откровенно поиздеваться хотел!

Где ж — поиздеваться! Это что? «Метрополь»? А он как говорил? Ну?

Да-а, он так говорил, будто… Будто — к семье Лозовских. Зачем бы тогда Мыльникова всю дорогу почву рыхлила под плавную посадку!

Но это «Метрополь»?

М-м… Да.

Ну?

Нич-чего она, Мыльникова, не понимает! Никак не постичь ей логику!

А и не требуется от тебя, «реквизит». Сиди, хлопай глазами. Заказывать будем?

Может, Колчин таким манером продолжил флирт, что ненароком, спонтанно выискрился на кухне? Решил шикануть перед дамой, сбить с домашнего послевкусия от мужниной полуфабрикатной добычи, а потом принять неявное, но проявленное (именно так!) приглашение.

Ага! Зачем тогда Вике Мыльникову отзвонил, про пару часиков испрашивал? Или полагает, сэнсей, за пару часиков управиться в комплексе?! Да?!

Не-ет уж! Заказывать? Ну, конечно, будем! Рыбку. Осетринку, салатик чесночный, еще рыбку — холодного копчения. Она с лучком? Заказываем! Чтоб повонючей, когда лобзаться пора придет! Как? Вкусно?! Никакой «Стиморол», никакой «Дирол-с-ксилитом» не отшибет запашок!

Ишь, герой-любовник! У него жена бесследно исчезла, а он подругу жены (лучшую, между прочим, подругу!) охмуряет! Или что? Или если не охмуряет, то что?! А?!

ВАМ не дано предугадать, Галина Андреевна. Посвящать в свои планы ВАС Юрий Дмитриевич Колчин не намерен…

А намерен он что? Да, господи! Посидеть с вами под сводами престижной ресторации. Рыба? Пусть рыба. Вонючая? Пусть вонючая. Ему-то что! Нюхать придется не ему, но Мыльникову. Законному мужу.

На кой же тогда…

ВАМ не дано предугадать, псевдо-Шарон псевдо-Стоун. И не замахивайтесь в сердцах ножом для колки льда — в российских условиях лед только заранее оформленными кубиками из перекрестно разделенных емкостей в морозилках «Метрополя». Чтоб охладить темперамент, заодно и почти безалкогольный коктейль. (И в самом деле — изменились времена! хорошее пиво нынче дороже водки!) Пейте, Галина Андреевна, пейте! И ни о чем не думайте. Ваш вечный думатель не в состоянии переварить нелогичность колчинского театра. Кушайте рыбку, втайне злорадствуя: будет тебе, герой, амбре! Насморк, насморк у Колчина! Перемена климата. Резко континентального московского — на приморский влажный петербургский. (Прецедент существует. Не сказать — необъяснимый, но сказать — необъясненный: новогоднесвяточная «Ирония судьбы»… Герой, накушавшись пива с водкой, проспавшись до перегара, челомкается взасос с героиней, и оба м-м-млеют… Любой допуск возможен, вплоть до принятия на веру сей небезызвестной истории, но, однако… поцелуйте в задницу моего осла…) И не обнадеживайтесь, Галина Андреевна, не обольщайтесь. Иные планы у Колчина, иные.

Да хоть бы и Найоми Кэмпбелл…

«Ну скажите, какая еще женщина может похвастаться тем, что ее возлюбленными были Роберт де Ниро, Майк Тайсон, Эрик Клэптон, Джон Кеннеди-младший и еще добрых две сотни звезд шоу-бизнеса, плейбоев, спортсменов и даже мафиози!»

Вот именно. Мафиози.

Вечерок в «Метрополе» накануне рождественских торжеств кто может себе позволить? Мафиози?

За столиком неподалеку человек с Найоми Кэмпбелл сидел спиной к Колчину и вел себя на равных с топ-моделью, не робел, наоборот, подбадривал, ВЕЛ общий разговор… Общий.

За тем столиком отдыхала не парочка, но троица. Не святая явно троица. Третий был в профиль — мужественный полутатарский профиль, смутно знакомый то ли по фильмам лучезарного соцреалистического кино, то ли по трансляциям съездов руководящей и направляющей силы времен, когда сила эта была руководящей и направляющей. В общем, характерный мафиози, явившийся на встречу с богатым заказчиком: стол у них был сервирован не в пример колчинскому — изобильно, с претензией. Тот же, что сидел спиной, мог оказаться и спортсменом (осанка, скупость жестов, крепкая шея), и плейбоем (раскованность, ловкость в обращении со столовым прибором, лидерство в беседе). Мафиози он тоже мог оказаться…

Да хрен с ними, с людьми свиты! Что спортсмен-плейбой-мафиози со спины! Что член чего бы то ни было в профиль! Найоми Кэмпбелл — вот это да! Здесь! В Петербурге! В «Метрополе»! В пяти метрах!

А ты, псевдо-Шарон псевдо-Стоун, отсохни. Не до тебя, жена чужого мужа! Не-ет, матушка, здесь есть магнит попритягательней. Театр так уж театр!

Большой зал «Метрополя» действительно походил на театр. Кресла пепельно-серо-замшевые, высокий потолок, эстрадные подмостки, на которых оркестранты завершали (завершили?) обязательную программу, однако не торопились складываться — ночь-то рождественская: «А-а-ас-с-сейчас-с! Для нашей гостьи Найоми! Последний российский суперхит Жени Браганцевой! „Не отпускай!“ Не отпускай меня пока! Не отпускай — ты знаешь как!..»

Впечатление театральности весьма усиливала квадратная рама с прожекторами, повисшая над залом и под потолком.

Внимание! Вы — в фокусе!

В фокусе-покусе!

Колчин сфокусировался на мулатке и осознанно, и неосознанно.

Никакая она не Найоми Кэмпбелл, разумеется. Будь она — она, здесь бы не продохнуть от любопытствующих и от натасканной многочисленной охраны.

Зал же пуст, почти пуст.

Кроме Колчина с Мыльниковой и несвятой троицы, лишь два мордоворота за скудным столиком — два бокала и литровая пластиковая бутыль «Диет-колы».

Э! Лбы! Тут как раз случай, когда место красит человека! Место — уважаемая ресторация. Уместен пусть не смокинг, но костюм, — отнюдь не кожаные куртки. Уместны пусть не лакированные, но туфли — отнюдь не толстостенные кроссовки. Уместен пусть символический, но заказ блюд, — отнюдь не коричневая газировка. (Колчин еще утром, еще в «Чайке» переоблачился из походно-автомобильного в пристойный костюм — к ситуации, к месту: библиотека — имидж солидного специалиста, Алабышева-Дробязго — имидж благовоспитанного родственника, теперь вот «Метрополь» — имидж серьезного клиента.)

Двум мордоворотам начхать на имидж. То есть начхать на условности. Да — бойцы! Да — сидим с «Диет-колой». Какие у кого проблемы?! Они здесь не для выпить-закусить, они здесь для обеспечения безопасности, понятно?! Вот и сотовый телефончик-ящичек у ног, непременная принадлежность. Понятно, чья принадлежность?!

Понятно. Кого только они обеспечивают? Найоми с плейбоем-спортсменом? Или члена с профилем?

Более никого в зале не было. И цены отпугивают, и время позднее, — Рождество праздник семейный, семьи расползлись догуливать у очага. «Мы через час закрываем», — учтивым полушепотом предупредил официант и оговорил: «Но можно и задержаться». Колчин согласно кивнул. Час — достаточно.

Он выдержал получасовую паузу. Ожидание заказа. Принесли. Поковырять вилкой. Скучающе-случайно предпочесть взглядом топ-модель.

Теряйся в догадках, Мыльникова: зачем зазвал в кабак, если пялишься на другую?! Кушайте-кушайте, уважаемая. Вам уделено то внимание, коего заслуживаете. Интермедия. Колчину предстоит дело. А вы кушайте, не обращайте внимания!

Она, Мыльникова, обращала внимание — косилась в сторону столика с фальш-Найоми вполне по-заячьи, то есть зрачки навыверт, ибо сидела почти спиной к троице. Неужто настолько высока самооценка, настолько неколебима уверенность в собственной неотразимости, что псевдо-Шарон псевдо-Стоун способна искренне оскорбиться наличием намека на соперницу? Вот и ладненько. Когда Колчин светски отлучится ПО ДЕЛАМ, надо ожидать, что дама застынет надменной снежной королевой: не нужен ей никто, и чем дольше нет спутника, тем ей… наплевать!